Маргарет Мур - Поцелуй виконта

— Вы опасаетесь моего нападения?! — недоверчиво уточнил он.

— А разве у меня нет оснований? Ведь вы же обняли меня без моего согласия, преследовали меня в коридоре, ворвались в мою спальню и сейчас упорно не желаете выйти!

— Но я джентльмен, что вам могут подтвердить Дженкинсы, а также мои друзья и знакомые из общества.

— Я бы не назвала джентльменским ваше сегодняшнее поведение.

Он смущенно взъерошил себе волосы:

— Признаться, я и сам его так не назвал бы… Однако случается, что в известных обстоятельствах люди ведут себя не совсем обычно. Полагаю, именно это со мной и произошло. Я был немного не в себе после того, как карета так неожиданно опрокинулась.

Все равно она не хотела, чтобы он думал, что может вести себя с нею как ему заблагорассудится.

— Женщины того острова, о котором вы рассказывали за обедом, они считали бы вас достойным джентльменом, если бы знали, какого поведения можно от вас ожидать?

— Да, несомненно, — уверенно отвечал он. — Мое поведение полностью соответствовало их обычаям и представлениям.

— Вот и я не сделала ничего дурного.

— Возможно, но вы либо обманщица или преступница, либо от чего-то или от кого-то скрываетесь. Если верно мое первое предположение, мой гражданский долг задержать вас. Если вы действительно чего-то опасаетесь, я еще раз прошу позволить мне оказать вам помощь. Но каков бы ни был ваш ответ, я не могу позволить вам одной ночью брести по диким и безлюдным местам. Это очень опасно, и если с вами что-нибудь случится, я никогда себе этого не прощу.

Действительно он так беспокоился о ее безопасности или нет, но она видела его решительное настроение и понимала, что он не уйдет до тех пор, пока она не представит ему правдоподобного объяснения.

Придется его придумать.

Вспомнив, что рассказывал кучер об отце лорда Бромвелла и о том, как он разносил своего сына, она опустила на пол саквояж, в котором находились ее одежда, туалетные принадлежности и три платья леди Стернпол.

Покорно опустив руки, она заговорила, делая вид, что против воли вынуждена открыть ему правду.

— Ну что ж, милорд. Вы совершенно правы. Я действительно леди Элеонора Спрингфорд и действительно спасаюсь бегством от своих родителей, которые хотят насильно выдать меня замуж за итальянского графа. Граф очень богат, ему принадлежат три замка, но по возрасту годится мне в деды и, мало того, известен своим распутным образом жизни. У него уже было несколько любовниц, и нет никакой надежды, что он будет хранить верность своей супруге; Вот, почему я сбежала и почему при мне нет ни горничной, ни компаньонки.

— Слава богу, на дворе девятнадцатое столетие, а не средние века, — мрачно возразил лорд Бромвелл. — Вы могли просто отказаться от помолвки, а не убегать из дома и подвергать себя опасности.

Она остановилась около умывальника, рассеянно теребя кончик полотенца.

— Я полагала, что человеку, который много видел, путешествуя по всему свету, нет необходимости объяснять, какие меры можно предпринять, чтобы заставить женщину вступить в брак, особенно если жених чрезвычайно богатый аристократ, а ее родители не так состоятельны, как думают окружающие.

— Вы правы, — сказал лорд Бромвелл, по-прежнему стоя у дверей. — Мои родители были далеко не в восторге от моего выбора профессии, и матушка умоляла меня не ездить в последнюю экспедицию, так что мне отлично известно, что такое ожидания родителей и их методы убеждения. Но со временем они наверняка успокоятся и сдадутся. Думаю, сейчас они очень обо мне тревожатся.

— Наверное. К сожалению, я уверена, что меня продолжают искать, хотя надеюсь, что пока еще поиски ведутся в Италии.

— Вы одна проделали весь этот путь из Италии?! — с нескрываемым ужасом воскликнул он.

Она проделала путь сюда из Йоркшира, но не собиралась сообщать ему об этом.

— Да, мы поехали туда, чтобы поправить здоровье отца.

Так сказала им Летиция Эпплсмит, и леди Стернпол подтвердила это, когда днем болтала с подругой, общество которой Нелл поневоле приходилось терпеть.

Лорд Бромвелл задумчиво нахмурил брови, и она испугалась, не знает ли он что-то про герцога Уаймертона и его семью, о чем ей неизвестно, пока он не сказал:

— Да-да, кажется, матушка говорила мне об этом.

— Путешествие в одиночестве оказалось не таким трудным, как я думала, — с облегчением заговорила Нелл. — Чаще всего люди были ко мне очень добры, особенно женщины. Кажется, они догадывались, что я спасаюсь от неблагоприятной семейной ситуации. Правда, порою мужчины отпускали нежелательные замечания, но меня никто не тронул до… до вас, милорд.

Он покраснел, как мальчик, и она поспешила продолжить, не желая углубляться в эту тему:

— Должно быть, потрясение от инцидента вынудило меня назвать вам мое подлинное имя, и я прошу вас никому его не открывать. Вы очень известный человек, репортеры наверняка узнают о случае с каретой и могут выяснить, кто находился в ней вместе с вами. Я надеюсь как можно скорее добраться до моего крестного, лорда Ратлесса, который живет в Бате. Я уверена, что он примет мою сторону и защитит меня.

— Понимаю, — сказал виконт, глядя на нее с такой искренней добротой и сочувствием, что она почувствовала себя самой подлой преступницей. — У вас есть деньги? Или вы пытались выскользнуть отсюда из-за того, что у вас недостаточно средств?

Подавив смущение, она призналась:

— У меня осталось немного денег, но, к сожалению, их недостаточно, чтобы заплатить за комнату.

— Я с радостью приму на себя эти расходы.

Зная, что он может себе это позволить, она не стала возражать:

— Благодарю вас, милорд.

— Хотя до сих пор у вас все шло благополучно, я не могу допустить, чтобы вы продолжали путешествовать одна и с ограниченными средствами. Вы не согласитесь принять приглашение посетить мое поместье? Это всего в нескольких милях от Бата. Там вы будете в полной безопасности и сможете послать записку вашему крестному, чтобы он приехал за вами.

Сгорая от стыда за свою ложь, она опустила взгляд.

— И пусть вас не пугает, что я могу воспользоваться ситуацией.

— Благодарю вас, милорд, но я не смею вам навязываться, и думаю, будет лучше, если я не стану вмешивать вас и ваших родственников в свои неприятности.

— Как пожелаете, — разочарованно произнес он. — Но позвольте мне хотя бы заплатить за эту ночь и снабдить вас достаточными средствами для завершения поездки.

Он вынул из кармана штанов бумажник из дорогой тонкой кожи и извлек несколько десятифунтовых банкнотов.

Она не хотела их принимать, но действительно отчаянно нуждалась.

— Благодарю вас, милорд. — Она взяла протянутые ей банкноты. — Я никогда не забуду вашей доброты. — «И вашего поцелуя». — Я верну вам долг при первой же возможности.