Вирджиния Спайс - Заставь меня любить

— Ну, если это слишком много для тебя, может, мне лучше остановиться и не продолжать?

— Но я не знаю!

— Как? Ты не знаешь, Джерри? Ну, тогда ты пропал: я не желаю останавливаться, пока не добьюсь всего, чего мне хочется!

И она снова принялась неистово ласкать любимого, погружая его в пучину огромного блаженства и почти такого же отчаяния. Ее руки, забыв об усталости, снова и снова скользили по его бедрам, животу, груди. Вскоре Кассандра окончательно перестала сдерживать себя и, сделав глубокий вдох, как перед прыжком в воду, вначале осторожно прикоснулась губами к его напряженной, зовущей плоти, а потом принялась настойчиво ласкать ее ртом. Этого Джеральд уже не мог выдержать. Обняв Кассандру, он притянул ее к себе на грудь и тут же, не давая опомниться, перевернулся вместе с ней. А спустя мгновение они вновь погрузились в пучину блаженства, и время вновь замерло для них на целую вечность…

Потом они долго лежали, счастливые и обессиленные, и только легонько ласкали друг друга, наслаждаясь покоем и близостью. Внезапно Касси с усилием высвободилась из его объятий и спрыгнула с кровати. Подхватив брошенный на пол халат Джеральда, она в одно мгновение исчезла в соседней комнате.

Джеральд сел на кровати. В горле ужасно пересохло, и безумно хотелось пить. Но прошло несколько минут, а Касси все не возвращалась из туалетной, где можно было взять воды, чтобы утолить эту отчаянную жажду. Наконец Джеральд начал беспокоиться. Почему она остается там так долго? Может, что-то случилось?

Он медленно направился к двери в соседнюю комнату и замер на пороге, вмиг покрывшись холодным потом. До него ясно доносился громкий, надрывный плач. Святые угодники! Он чем-то обидел ее! Может, слишком увлекся собственными ощущениями и упустил из виду желания и чувства Кассандры? С бьющимся от волнения сердцем Джеральд переступил порог и приблизился к Касси.

Она сидела в углу хрупкого диванчика, обтянутого бледно-зеленой тканью. Плечи ее судорожно вздрагивали, а заплаканное лицо она закрыла руками. Сев рядом, Джеральд бережно обнял девушку за плечи.

— Касси, любимая, чем я обидел тебя? — в отчаянии допытывался он. — Умоляю, скажи, не рви мне сердце. Ведь я так люблю тебя, нежная моя, прости, прости меня, если я невольно причинил тебе боль!

Она отняла руки от лица и попыталась улыбнуться сквозь слезы.

— Нет, Джерри, нет, ты ни в чем не виноват. Все дело во мне самой.

— В тебе самой? Но в чем же, в чем причина этих горьких слез?

— Понимаешь, — она глубоко вздохнула и прислонилась спиной к диванной подушке, — понимаешь, Джерри, сегодня мне было очень хорошо с тобой, безумно хорошо. Мне нравилось все, что ты делаешь со мной, а потом очень нравилось самой делать с тобой все эти вещи. Но после нашей последней близости, когда я во второй раз испытала это сладкое чувство, ну, ты знаешь, какое, — она взглянула на него, и он поспешно кивнул, — да, это опять было. Ну, так вот: когда все закончилось, ко мне пришло вдруг ужасное ощущение потери.

— Потери?!

— Да. Я боюсь, что ты не будешь относиться ко мне по-прежнему. Теперь ты будешь презирать меня, — она опустила голову и обхватила ее руками, — презирать за то, что я так неприлично вела себя.

Джеральд вздохнул с огромным облегчением. Так вот в чем, оказывается, дело! Она вбила себе в голову, что он перестанет уважать ее за то, что она так увлеченно отдавалась любовной игре. На его губах появилась нежная улыбка. Бедная маленькая Касси! Ведь она, оказывается, совсем ничего не знает о настоящей любви. Взяв руки девушки в свои ладони, он внимательно и серьезно посмотрел ей в глаза.

— Касси, послушай хорошенько, что я скажу, — произнес Джеральд ласково и твердо. — Я понимаю, почему ты так думаешь, но клянусь тебе, что ты ошибаешься. Я очень сильно, по-настоящему сильно люблю тебя, и я не только не стану к тебе хуже относиться, но отныне буду еще больше любить и уважать тебя. Ты подарила мне самое великое счастье, о котором я едва смел, мечтать, — счастье взаимной любви. Потому что теперь в моем сердце не осталось сомнений — ты любишь меня, любишь так же сильно и пылко, как я уже три года люблю тебя. И я бесконечно благодарен, слышишь, благодарен тебе за то, что ты сделала меня самым счастливым человеком на свете! Он расцеловал ее мокрое, распухшее от слез лицо и крепко прижал к своей груди. Когда она осторожно высвободилась и посмотрела на него, в ее глазах больше не было тревоги и растерянности. Доверчиво улыбнувшись, она тихо спросила:

— Это правда, Джерри? Правда, что ты любишь меня по-прежнему?

— Правда, родная моя. Я люблю тебя по-прежнему и даже еще сильнее.

Он отнес девушку в кровать, бережно укрыл одеялом и встал, чтобы затушить почти догоревшие свечи. Потом подошел к окну и слегка приоткрыл его, впуская в комнату поток прохладного свежего воздуха. За окном уже вступало в полную силу ясное, безоблачное утро, солнце озаряло небо своими ослепительными лучами, и это казалось Джеральду предзнаменованием новой, счастливой жизни рядом с беззаветно любимой и любящей его женщиной. Рядом с Касси…

Они спали почти до полудня. Джеральд проснулся первым и, натянув халат, спустился вниз отдать распоряжения к завтраку. Убедившись, что все готово и остальные обитатели дома еще три часа назад уехали на верховую прогулку, он вернулся в спальню к своей возлюбленной. Касси уже не спала, а, сидя в кровати, приветствовала его обворожительной улыбкой.

— Опять почувствовала, что меня нет рядом? — спросил он и поцеловал ее. — Завтрак готов, и мы одни в доме. Хочешь, я помогу тебе принять ванну?

— Принять ванну? Ты хочешь сказать, что я могу остаться у тебя еще на какое-то время?

— Ты можешь остаться у меня на всю жизнь, любовь моя.

— Но я о другом, Джерри, — она несколько натянуто засмеялась. — Ведь уже полдень, а что подумает тетушка Гортензия?

— Она подумает, что ты отправилась на прогулку. Ведь именно так было написано в записке? У нас в запасе, по крайней мере, еще часа три до того, как она начнет волноваться.

— Ну, тогда тебе придется на некоторое время стать моей горничной и помочь мне привести себя в порядок!

Полчаса спустя они сидели в розовой столовой и с аппетитом уничтожали приготовленный обильный завтрак, больше похожий на обед. Когда с едой было покончено, Джеральд многозначительно посмотрел на Касси и сказал:

— Любовь моя, могу я попросить тебя остаться на несколько минут в одиночестве? Мне нужно сделать наверху одно небольшое дельце, а потом я вернусь к тебе.

— Хорошо, Джерри, — Касси с некоторым удивлением взглянула на него. — Я найду, чем заняться. Осмотрю получше твой дом, ведь я еще не все здесь изучила.

Он нежно поцеловал ее и вышел. Джеральд отсутствовал довольно долго, а когда вернулся, вид его был торжественным, а глаза загадочно поблескивали, словно говоря: предстоит нечто неожиданное и важное.