Кэтрин Каски - Ночь с незнакомцем

— Может быть, они и прекрасны, но этот Стерлинг, маркиз Синклер, похоже, самый невоспитанный человек во всей Англии.

— Да, я слышала о твоей встрече с ним в бойцовском клубе. — Кристиана прикрыла рот рукой и рассмеялась. — Ты разве не понимала, куда идешь?

Изабель пожала плечами.

— Это был импульсивный поступок, и хватит мне о нем напоминать. В клубе я увидела хорошо одетых джентльменов. В то время как тысячи вдов и детей погибших солдат голодают, эти так называемые джентльмены бросают деньги на ветер. Ох, как я зла!

— Да? И что же ты получила в ответ? Ничего.

— Неправда. — Изабель загадочно улыбнулась. — Благотворительный фонд вдов Ла-Коруньи получил небольшое пожертвование сразу же, на следующий день. Кто-то в этом клубе услышал мой призыв, кто-то, у кого есть сердце, что, пожалуй, не свойственно посетителям бойцовского клуба.

— Ну хорошо. Надеюсь, отец уже не сердится на тебя. — Кристиана наклонилась к Изабель так, чтобы никто посторонний не мог их услышать. — Приглашение посетить сегодняшний бал — это что, наказание?

— Он еще не знает об этом. — Изабель посмотрела на дверь и снова на Кристиану. — Хорошо бы, чтобы Синклеры прошли вглубь залы, тогда мы с отцом могли бы уйти без лишнего шума.

Кристиана обвела взглядом залу.

— М-да! Не получится. Он смотрит на тебя.

— Я знаю. Вот поэтому я и должна уйти прямо сейчас.

— Бедная моя Иззи! Не хотела бы я быть на твоем месте. — Кристиана прижала руки к груди. — Он такой красивый и такой несчастный. Это же мечта каждой женщины — вылечить мужчину своей любовью.

— О чем ты? Разве непонятно? Да я его презираю!

— Как ты можешь! Ты что, ничего не слышала о трагедии этой семьи?

Изабель отрицательно покачала головой.

— Не понимаю, о чем ты.

Кристиана обомлела от удивления и потащила Изабель в дальний угол залы.

— Ты правда ничего не знаешь?

— Клянусь! Не знаю.

Изабель попыталась увернуться, но Кристиана не хотела ее отпускать.

— Тогда ты должна знать. Это может все изменить. — Кристиана кивком головы указала на Синклеров. — Их называют Семь Смертных Грехов.

— Что?

— Правда! Говорят, что герцогиня Синклер умерла при родах близнецов — Киллиана и Присциллы. Отец с горя начал пить и позволил своим семи отпрыскам делать все, что заблагорассудится.

Изабель побледнела, в ее голове пронеслись воспоминания о той ночи, когда ее мать, не в силах пережить свалившегося на нее горя, покончила с мучившей ее болью утраты раз и навсегда.

— Очень скоро весь Эдинбург стал называть детей Синклера не иначе как Семь Смертных Грехов.

— Это ужасно. Они же потеряли мать, и отец пил…

— По мере взросления дети все более соответствовали тому прозвищу, которое дал им высший свет. Лорд Стерлинг воплощает жадность. — Кристиана посмотрела на Стерлинга, и Изабель невольно сделала тоже самое. — Леди Сьюзен — это лень. Айви, с волосами цвета меди, — это зависть.

— Это полная чушь!

— Неужели? — И Кристиана продолжила: — Лаклан очень распущен, его грех — похоть. Лорд Грант — тот, с кружевными манжетами, говорят, питает слабость к роскоши. Его грех — чревоугодие. Близнецы — самые падшие из всех. — Кристиана еще раз повернулась к Синклерам. — Лорд Киллиан — это гнев. Говорят, что он любит драться, а еще ходят слухи, что он убил человека просто за то, что тот проявил неуважение по отношению к Присцилле. А вот и Присцилла! Ты только посмотри на нее! Ее подбородок гордо смотрит вверх. Здесь, в обществе знатных людей, она считает себя выше всех. Так что ее грех — гордыня.

— Полная чепуха! Я не верю в это, — проговорила Изабель. — Я не верю во всю эту историю. Это просто сплетни.

— А я верю. — Кристиана уперла одну руку в бок, а второй стала размахивать в воздухе. — Тогда зачем они переехали в Лондон? Да чтобы никто не знал об их подмоченной репутации.

— Не знаю.

Изабель увидела, как рот Кристианы широко открылся, и почувствовала, что кто-то стоит сзади.

— Наверное, затем, чтобы пригласить тебя на танец, красавица.

Его голос с шотландским акцентом будто эхом отозвался в каждой клеточке ее тела.

Изабель резко повернулась и уставилась прямо на лорда Стерлинга.

— Прошу прощения! Я бы обратился к тебе по имени, но, увы, пока его не знаю. Но зато я знаю, что ты самая красивая девушка в этой зале. — Прежде чем она смогла что-либо ответить, он подошел и погладил ее по щеке точно так же, как сделал это в клубе. — Англичанки мне не очень нравятся, но в тебе явно течет шотландская кровь.

Вдруг Изабель, сама того не ожидая, залепила своему собеседнику увесистую пощечину.

— Сэр, вы унизили меня, посмеялись над моим стремлением помочь слабым, вдовам и детям погибших солдат. И после этого вы считаете, что я соглашусь танцевать с таким невоспитанным и гадким человеком?

— Но я же попросил, и потом я видел, как ты смотрела на меня.

Он приподнял бровь, будто дразня ее. Изабель не смогла сдержаться и ударила его еще раз. Стерлинг поднес руку к щеке.

— Неплохо. Может, ты подумаешь о карьере борца?

И он снова усмехнулся.

Изабель отошла в сторону и стала искать отца. Он стоял в двух шагах и ошеломленно смотрел на дочь. Изабель пошла к нему, но он отступил.

Краем глаза Изабель заметила, что все до единого смотрят на нее. Все.

Изабель закрыла лицо руками и поспешила к выходу. Она быстро спустилась по лестнице и выбежала на улицу.

«О господи! Отец не пустит меня домой, я так унизила его сегодня», — проносилось у нее в голове. Одно Изабель знала точно: каким бы ни было наказание за совершенный поступок, отец никогда больше не разрешит ей выходить в город.

А виноват в этом один человек — маркиз Синклер.

Четыре часа утра

Особняк Синклеров

Грант и Стерлинг удобно расположились в гостиной, чтобы выпить по бокалу бренди, как вдруг в отблеске единственной горевшей свечи отразился чей-то силуэт. Стерлинг прищурился, стараясь разглядеть, которая из его сестер не спит в столь поздний час.

— Может, наложить пару швов на твою щеку, дорогой брат?

«Сьюзен».

Он должен был догадаться, она как-то особенно складывала руки на груди.

— Ты так быстро ушел после того, как эта юная мисс унизила тебя при всем честном народе.

В голосе, как и в осанке Сьюзен, ощущалась невероятная сила и твердость.

— Вот, хотела посмотреть, насколько ты пострадал от столь увесистой пощечины.

— Да просто для нас, шотландцев, в этом доме нечего было выпить. Вот мы и ушли.

Сьюзен подошла поближе.

— Там был лимонад.

Стерлинг фыркнул и поднял бокал бренди.

— Ну хорошо, скажу иначе. Там нечего было выпить для настоящего мужчины.

Сьюзен взяла у него бокал и отхлебнула глоточек.