Джинни Лин - Дракон и жемчужина

Чжэн почесал руками бороду.

— Все, что мне надо, — отведать лакомства, которое Лин-гуйфэй дает Ли Тао столь охотно. Я не причиню ей никакого вреда.

Сжав зубы, чтобы удержать крик, Суинь обхватила себя руками. Она не покажет и тени своего страха.

— Ли Тао найдет тебя и убьет, — пообещала она.

Чжэн надвинулся на нее, и вся ее храбрость испарилась.

Суинь отшатнулась назад, отворачиваясь от него. Он наклонился к ней так близко, что она ощущала у себя на щеке его дыхание.

— Я буду ждать, — сказал Чжэн с насмешливой интимностью, от которой кровь застыла у нее в жилах.

Он просунул руки под ее исподнюю короткую рубашку и рванул вниз. Ее верхние шелковые одежды разошлись по швам с оглушительным треском. Суинь закусила губу и заставила боль превозмочь страх.

Цзюнь попытался прийти к ней на помощь, но Чжэн отбросил его назад. Мясистая рука врезалась мальчишке в челюсть. Суинь вздрогнула. Все, о чем она могла думать в эту минуту, был Ли Тао и их ребенок. На нее внезапно словно надели непроницаемые доспехи, и Суинь крепко зажмурила глаза. Она переживет это. Что бы он с ней ни сделал, она выживет.

— Это все, на что ты способна, Лин-гуйфэй? Не можешь бороться?

Суинь открыла глаза. Возбужденный Чжэн тяжело дышал. Однако им двигала не только похоть. Он наслаждался своей властью над ней и, что важнее, над Ли Тао. Суинь была уверена, что между ними существовала давняя неприязнь.

Позади нее раздался крик. Стремительным движением Цзюнь вырвался вперед, нож блеснул в его здоровой руке. «Барсук» пошатнулся, кровь сочилась сквозь его пальцы.

— У нас есть приказы, — прорычал Цзюнь.

Это был ее единственный шанс. Она оттолкнула Чжэна и вскочила на ноги. Земля неожиданно пошатнулась, перед глазами поплыл туман. Юбка сетью стянулась вокруг щиколоток, когда Суинь попыталась бежать. Остатки сонного зелья, которое Цзюнь подсыпал ей в еду, не успели выветриться из ее организма.

Чья-то рука грубо схватила ее и поволокла. Это снова был Чжэн. Он бросил Суинь на землю и вскарабкался на нее, раздвинув коленом бедра. Она попыталась его оцарапать, но он прижал ее руки к рыхлой земле.

— Остановись! — раздался голос «барсука». — Прекрати, Чжэн. Ты видел это?

Чжэн дерзко сжал ее запястья.

— Это ничего не значит.

— На ней метка, — настаивал «барсук».

Чжэн снова обратил на нее свое внимание, его взгляд источал холод.

— Отметка предателя ничего не значит.

Татуировка. Убийцы клана Ань Ин говорили на незнакомом языке и вели себя непонятно для всех остальных.

Цзюнь приблизился.

— Тебе за многое придется ответить, если тронешь ее.

Мальчик сжал кулак так крепко, что рука его задрожала, но что мог поделать увечный юноша против двух опытных убийц. Чжэн презрительно фыркнул, однако его жилистый товарищ встал у него за спиной. Длинная тень костлявого убийцы упала ей на лицо.

— Отпусти ее, — потребовал «барсук». — Она неприкосновенна, и ты это знаешь.

Едва хватка Чжэна ослабла, Суинь запахнула полы своей одежды. Он поднялся, не отрывая, тем не менее, от нее глаз.

Цзюнь подошел, чтобы помочь ей встать, однако она отбросила его руку.

Их лошади были спрятаны в кустах, так же как и тюки с поклажей. Суинь попыталась побороть панику. Убийцы увозили ее прочь. Ей оставалось только молиться, чтобы мечник Ван и остальные телохранители, если они живы, смогли организовать поисковую команду.

Цзюнь стоял рядом с ней, будто по-прежнему исполнял данное Ли Тао обязательство позаботиться о ней. Он протянул Суинь накидку:

— Наденьте это на себя.

— Я не приму от тебя ничего. — Она зажимала рукой лоскуты шелка на груди, пока мужчины седлали лошадей.

— Госпожа Лин, пожалуйста.

В словах его не было ни капли сожаления. Цзюнь совсем не походил на неуклюжего мальчика, роль которого играл столь искусно. Невинный взгляд исчез, в глазах застыла твердость, поразившая ее.

— Ты был одним из них с самого начала, — сказала Суинь. — С тех пор, как тетушка взяла тебя.

— Да.

— Болезненный, беспомощный сирота.

Цзюнь ухмыльнулся:

— Чего великому Ли Тао бояться калеки?

Суинь смотрела, как «барсук» и Чжэн возились с лошадьми. По их признанию, они положили немало товарищей прошлой ночью, чтобы Цзюнь смог украсть ее. Старику Ли Тао нужен был живым.

Суинь необходимо было как можно быстрее понять, кто из этих людей представляет наименьшую опасность. Двое крепких мужчин были грубыми, тупыми исполнителями, которых использовали для того, чтобы таранить ворота крепостей и штурмовать стены. В них не было ни капли хитрости Ли Тао или Цзюня. Ли Тао скрывался в императорской армии много лет. Цзюнь, возможно, был еще более искусен.

— Не многим людям удавалось меня одурачить, — холодно заметила Суинь. — Для этого необходимо особенно изощренное предательство.

Цзюнь молчал, и она заметила в его облике следы той же суровой дисциплины, что привыкла наблюдать у Ли Тао. Юноша неподвижно стоял подле нее, переживая в душе внутреннюю борьбу. Ему был неприятен ее гнев. Цзюнь — хорошо обученный убийца, однако он впитал доброту тетушки. Это давало Суинь искру надежды.

Он снова протянул накидку:

— Возьмите.

К ним подошел «барсук», который покончил с пререканиями, выхватив шерстяную накидку из руки юноши и грубо набросив ей на плечи.

— Чжэн не нуждается в дополнительных поощрениях.

Несмотря на всю строптивость, Суинь осознала, что накидка обеспечила ее подобием комфорта, став защитой от этих опасных мужчин. Она смотрела на место, где около лошадей стоял Чжэн. Воспоминания о том, как он прижал ее к земле, заставили ее похолодеть. Суинь до боли жаждала оказаться рядом с Ли Тао, однако ее возлюбленный был далеко отсюда.

Выжил ли кто-нибудь? Внутренне она оплакивала тетушку, повара, всех слуг, которые стали для нее семьей. Суинь молилась об их безопасности.

— Куда вы меня везете? — спросила она. «Барсук» ответил прямо и просто:

— Старик хочет вас видеть.

Он вынул нож из-за пояса и процарапал полоску на соседнем дереве, прежде чем подтолкнуть ее к лошадям.

Лоян — 739 год, 20 годами ранее

После третьего дела Фэн пригласил Тао присоединиться к его банде. Когда Тао отказался, Фэн послал по его душу еще одну помойную крысу с ножом. Первый убийца, а потом и второй оказались мертвы, и Фэн решил, что не стоит мостить улицы Лояна своими оборванцами.

Тао не пристал ни к какой другой уличной банде. Он не хотел терять свободу, вступая в подобные союзы, несмотря на видимость защиты ими предоставляемую. Юноша работал в темных углах и на границах кварталов, создавая свою собственную территорию.

Однажды ночью Тао заметил седовласого мужчину в серых одеждах, прислонившегося к стене в темной подворотне.