Ульяна Соболева - Катерина. Из ада в рай, из рая в ад

Сергей повернул голову в сторону приближающегося экипажа, и сердце замерло, пропустило несколько ударов. Офицер побледнел еще больше, предчувствуя пронзительную боль, которую причинит ему встреча с изменницей. Его отвлек Глеб, ткнувший в бок брата локтем. Он указал Сергею на княжну Завадскую, приближавшуюся к ним царственной походкой павы. Она вовсе не скрывала, что направляется в их сторону. Сергей с досадой посмотрел на девушку; несомненно, при других обстоятельствах он бы не упустил возможности приударить за эксцентричной красавицей, но сейчас он не был готов к обмену любезностями. Ему захотелось, чтобы настырная княжна прошла мимо. Воронов тихо улюлюкнул и причмокнул губами. Втайне они подсмеивались над молодым графом, которого преследовала юная соблазнительница. Завадская и на этот раз всех удивила — явилась на свадьбу в ярко-алом платье, заведомо зная, что привлечет своим нарядом всеобщее внимание. Ловкая стратегия затмить невесту — разве сравнится белый с красным? Ее темно каштановые, завитые по моде волосы обрамляли хорошенькое личико аккуратными кудряшками, зеленые глаза сияли под гордо изогнутыми дугами бровей. Девушка приблизилась к ним, и мужчины галантно поцеловали протянутую им изящную ручку в алой перчатке. Красавица бросила томный взгляд на Сергея. Ее щеки вспыхнули, когда офицер сделал комплимент ее наряду. Она осведомилась о том, где так долго отсутствовал Соколов. Обменялась любезностями с Вороновым и Глебом.

Но тут всеобщее внимание привлекла невеста, которую приветствовали громкими криками. Сергей тут же забыл о княжне, и даже алое платье не помогло Татьяне Завадской — мужские взоры были прикованы к другой красавице, рты раскрыты в немом восторге.

Даже женщины не могли скрыть своего восхищения, в котором, несомненно, присутствовала и доля зависти. На девушке было роскошное подвенечное платье, расшитое выпуклыми розами — каждый бутончик результат кропотливой работы самых дорогих портних города. Открытый лиф, усыпанный мелкими драгоценными каменьями, обнажал алебастровые плечи, тонкие руки затянуты в белые перчатки, также усыпанные мелкой россыпью каменьев. Великолепные золотые волосы намеренно оставили распущенными и вплели в них крупный жемчуг, локоны сверкали на солнце, переливались, блестели и горели, вызывая всеобщий восторг. Маленькую головку украсил венок из белоснежных роз, длинная белая фата, — символ любой свадьбы, вилась, словно облако на ветру. Невеста в нерешительности окинула толпу испуганным взглядом, осмотрела лица, словно кого-то искала, натянуто улыбнулась, повернулась к жениху, который, замерев от восхищения, пожирал девушку горящими глазами. В толпе зашептались, до Сергея донеслись лишь обрывки фраз «влюбленные», «редкая красавица», «пылают страстью». Соколов помрачнел еще больше; не в силах дальше скрывать эмоции, он отвернулся от счастливой парочки. Жених с невестой и вся брачная процессия последовали к воротам храма. Белая фата новобрачной длинным шлейфом потянулась по мостовой, усыпанной опавшими желтыми листьями. Появилась карета императрицы, в воздух полетели шапки, толпа загудела, ожила, словно улей. Про венчание на время забыли, и только полный боли и ненависти взгляд офицера проводил княжну Арбенину до самых ворот. Завадская с досадой смотрела на Сергея, от ее любопытных глаз не скрылось настроение молодого графа. Она надменно сказала:

— Мне не по душе вся эта церемония, сплошной фарс! И откуда только взялась эта княжна, слухом о ней не слыхивала! И где только Потоцкий ее выискал? Поверьте, если бы не ее величество, меня бы тут не было, да и многих из гостей — тоже.

Сергею не захотелось и дальше развивать эту тему, тем более друг с братом последовали в собор.

— Вы неотразимы сегодня, Татьяна Николаевна. Впрочем, как и всегда, но сегодня даже больше.

Он снова поцеловал ей руку, щеки Завадской зарделись, вспыхнули румянцем.

— Спасибо, граф! Но, похоже, именно сегодня кроме вас этого никто не заметил. Все мужчины заняты созерцанием княжны Арбениной. Новая женщина при дворе, все лавры — ей.

— Красота физическая далеко не всегда означает красоту душевную, — с грустью сказал лейтенант и невесело улыбнулся.

— Мне кажется, что этот брак один из немногих, что заключается по любви. Вы слышали их историю? Это просто поразительно…

Княжна снова затронула больную тему, и граф не совсем вежливо прервал ее:

— Да, слышал. Простите, но я должен следовать за моими друзьями, и вынужден откланяться. Не хочу пропустить церемонию.

Граф поклонился и быстрым шагом направился к воротам. Татьяна Завадская долго смотрела вслед удаляющемуся мужчине, на ее лице отразилось разочарование. Девушка сжала руки в кулаки и закусила нижнюю губку.

— Ничего, моряк, — процедила она сквозь зубы, — придет время, и ты станешь моим! Вот увидишь!

Соколов медленно продвигался между гостями в первые ряды. Отец Михаил уже читал священное писание, стоя перед новобрачными. Граф не мог устоять перед искушением — увидеть лицо маленькой лгуньи, посмотреть в ее лживые глаза, услышать священные клятвы, которые будут произносить уста, которые так страстно целовали его всего несколько недель тому назад. Уста, которые шептали ему слова любви. Он с трудом, настойчиво пробился сквозь толпу и стал в первом ряду неподалеку от невесты. Ему был виден ее аккуратный профиль с маленьким курносым носиком и остреньким, упрямым подбородком. Уголки ее губ подрагивали, казалось, что она вот-вот расплачется. Несомненно, то будут слезы счастья. Жених одел на палец княжны обручальное кольцо, заботливо поднесенное им на бархатной подушке лакеем, настала очередь невесты, дрожащими пальцами она взяла перстень поднесла к руке жениха, хотела одеть, но кольцо выскользнуло из рук и со звоном покатилось по каменному полу. Народ замер, тихо ахнули гости. А злополучный перстень все катился, провожаемый испуганными взглядами пока не остановился у ног Соколова. «Плохая примета!» — пронесся шепот среди гостей. Под ропот толпы невеста бросилась поднимать кольцо, но офицер опередил ее и, когда девушка наклонилась, он поднял его с пола и протянул ей на раскрытой ладони. Катя подняла голову и их взгляды встретились. Граф горько улыбнулся, сердце забилось гулко-гулко, стало трудно дышать. Какая горькая ирония! Подать ей чужое кольцо… Ей, которую он мечтал назвать своей. Девушка побледнела, ее губы зашевелились, словно она хотела что-то сказать, в глазах притаилось отчаянье, дрожащей рукой она взяла перстень. Еще раз посмотрела на Сергея и вернулась к жениху, который сверлил ее гневным взглядом. В этот раз княжне удалось надеть кольцо на безымянный палец Григория. Тогда священник взял два гладких венца, сверкающих дивной позолотой, дал поцеловать новобрачным, возложил венки на их головы и снова начал читать. Он соединил правые руки молодых, провел их по храму троекратно, потом взял чашу с вином и дал испить жениху с невестой.