Барбара Картленд - Ветряная мельница любви

В это время загрохотали барабаны, и граф, не пытаясь продолжать разговор, сел за столик рядом с Валерией. Сопровождавшая его девушка оказалась между ним и Тони.

— Спасибо вам, большое спасибо, — сказала Валерия, обращаясь к графу.

Он взглянул на нее, как ей показалось, с легкой усмешкой и спросил:

— Очевидно, вашему другу очень важно увидеть канкан?

— Да, — кивнула Валерия. — Он так долго ждал этой возможности, что для него было бы настоящей трагедией упустить свой шанс в последний момент.

— В таком случае я рад, что мне удалось предотвратить подобное несчастье, — заметил француз.

Слова его прозвучали насмешливо. Девушка подумала, что граф посмеивается над ними, принимая за наивных провинциалов. Но она была слишком признательна ему за предотвращение скандала, чтобы обидеться.

Тони тем временем повернулся к сцене, так что оказался почти спиной к сидевшим за столиком.

Официант принес графу бутылку шампанского, и Валерия сразу заметила, что это совсем не то вино, которое подали им с Тони. Ей показалось, что именно такое шампанское пьет обычно ее отец.

Граф словно отгадал ее мысли.

— Надеюсь, — заговорил он снова, — что вы не откажетесь выпить со мной вина, которое можно признать лучшим из всего, что можно здесь получить. Я не рекомендовал бы вам пробовать вино из вашей бутылки.

Валерия улыбнулась.

— Я ничего не знаю об этом, — сказала она, — но мне кажется, что наше вино сделано из винограда худших сортов.

— Оно вообще сделано не из винограда! Уверен, мадам, вы достаточно опытны, чтобы понять: обычно те, кто приходит сюда поглядеть на канкан, слишком рассеянны, чтобы замечать, чем их поят.

— Я не думала, что французы могут быть настолько глупы, — заметила Валерия.

Они говорили вполголоса, а на сцене конферансье рассказывал посетителям, какое замечательное представление ждет их сегодня вечером, и называл одного за другим участников. При имени Мими Блан зал взорвался аплодисментами.

Открыла представление группа акробатов, которые не слишком интересовали собравшихся. Во время их выступления разговоры в зале не смолкали. Тони не отрываясь смотрел на сцену. Он повернулся к своим соседям по столику, только когда граф снова заговорил:

— Я полагаю, нам пора представиться друг другу. Кажется, вы уже слышали мое имя, но я любопытен. Полагаю, вы, месье, — англичанин, не так ли?

— Это так заметно? — спросил Тони. — Впрочем, вы правы, граф. Меня зовут Энтони Арчер.

— А мадам?

— Вэл Эрар, — ответила Валерия, опередив Тони, и удивилась легкости, с которой произнесла это имя. Она ожидала, что Тони порадуется этому вместе с ней, но ее брат смотрел на свою соседку, молоденькую женщину, почти девочку.

— А как зовут мадемуазель? — спросил он.

— Рене, — ответила та. — Уверена, это имя вы не забудете.

— Как можно! — галантно воскликнул Тони.

У девушки были черные волосы, густо накрашенные ресницы и маленький алый ротик. Она не была хорошенькой в обычном смысле этого слова, но в ней был своеобразный шарм французских уличных девчонок.

На девушке было сильно декольтированное платье, а вместо шляпки ее прическу украшала эгретка [6] Эгрет, эгретка — торчащее вверх перо или пучок перьев, украшающее спереди женский головной убор или прическу. , в которой перья колыхались при каждом движении.

Официант, по указанию графа, наполнил шампанским его бокал и бокал Валерии.

Когда он уже собирался отойти, девушка тихо попросила графа:

— Пожалуйста, не позволяйте Тони пить то, что может причинить ему вред. — И поспешно добавила: — Конечно, мы все оплатим.

— Напротив, мадам, — возразил граф, — поскольку вы сидите за моим столом, вы мои гости.

Валерия хотела возразить, но по его тону поняла, что делать это бесполезно, и сказала только:

— Благодарю вас.

Граф заказал еще одну бутылку «своего» шампанского, а ту, что прежде заказал Тони, унесли.

Акробаты закончили выступление, и их сменил человек с «волшебным фонарем». На экране замелькали силуэты диковинных существ, карикатуры, забавные силуэты фигурок, которых артист изображал с помощью пальцев. Он, вероятно, был весьма искусен, но присутствующие смотрели невнимательно и продолжали разговаривать.

— Расскажите о себе, — попросил граф, обращаясь к Валерии. — Я не помню, чтобы видел вас здесь прежде.

— Мы приехали всего два часа назад.

— Из Парижа?

— Нет, из Англии, — машинально ответила Валерия.

— Значит, вас привез мистер Арчер, — заметил граф.

Она слушала его рассеянно. После того как они с таким трудом попали сюда, ей казалось странным, что никого, видимо, не интересует представление, которое разворачивалось перед ними. Чтобы оправдать свою рассеянность, она сказала:

— Мы ехали на поезде, и путешествие было долгим и утомительным.

— В таком случае, — заметил граф, — вы получили бы больше удовольствия, отдохнув в отеле, чем находясь посреди этого шума и грохота.

Валерия обратила внимание, что он употребил те же слова, что ее бабушка, характеризуя канкан. И все же «Мулен-де-ля-Мер», по крайней мере пока, не казался ей настолько вульгарным заведением, как описывала бабушка. И снова граф, словно читая ее мысли, проговорил:

— Сегодня здесь гораздо спокойнее и приличнее, чем бывает порой. И все же, мадам, я удивлен, что вы захотели посетить это заведение, которое представляет интерес главным образом для мужчин.

Валерия отвела глаза. Потом, сообразив, что собеседник ждет ответа, сказала:

— Мистер Арчер, будучи англичанином, много слышал о канкане в «Мулен-Руж». Так как в настоящий момент мы не могли попасть в Париж, он был рад возможности посмотреть канкан здесь, в Биаррице.

— Что же, это, конечно, хорошее подражание, — снисходительно заметил собеседник.

Пока они разговаривали, Тони и мадемуазель Рене о чем-то шептались. Он, видимо, забавлял ее.

Представление с «волшебным фонарем» завершилось, и в зале раздались вежливые хлопки. Затем конферансье произнес, словно объявляя о чрезвычайно волнующем событии:

— А теперь, мадам и месье, перед вами выступит звезда нашего вечера! Это танцовщица, которую вы все ожидаете, вестница Парижа, королева Биаррица — Мими Блан!

За этими словами последовала овация, которую сопровождали восторженные выкрики из задних рядов. Когда на сцене появилась сама Мими Блан, восторг публики достиг предела.

Валерии показалось, что эта танцовщица — примерно ее ровесница. Лицо Мими казалось почти детским и в то же время — порочным. Ее молочно-белая грудь откровенно выступала из-за корсажа. Все движения и жесты Мими были двусмысленны, во всем ее облике было нечто вызывающее.

Валерия, конечно, не могла знать, что устроители представления обыскали чуть ли не всю Францию, чтобы найти подобную танцовщицу.