Молли Харпер - Искусство обольщения обнаженного оборотня

Блестяще, я знаю. Я подумывала сделать карьеру в написании речей, если провалюсь в качестве предводителя оборотней.

Заставив себя выйти из машины, я оглядела бывший дом Сьюзи. Сьюзи Кью раньше трудилась начальницей почты города и стала первой жертвой в странной цепочке нападений Эли. Мне бы хотелось думать, что по неудачному стечению обстоятельств Эли просто наткнулся на неё, когда она вывела свою смешную маленькую таксу, Оскара, на улицу пописать. Поскольку вряд ли он выслеживал безвредную, хотя и эксцентричную, уже немолодую фанатку музыки кантри.

Можно сказать, что Сьюзи смотрела на мир через цветные очки Долли Партон [53]. Платиновая блондинка, больше одарённая размером сисек, чем умом, Сьюзи носила ковбойские рубашки и джинсы с рисунками. Но когда дело дошло до открытия почтового отделения, она с головой ушла в дела, за исключением того, что за компанию держала там Оскара.

Мо забрала пёсика к себе, когда Сьюзи переехала к дочери, чтобы восстановиться от ран.

Потом дочь Сьюзи заявила, что у неё астма и аллергия, и такса осталась у Мо. Как правило, оборотни не держат собак. Из-за проблем в пищевой конкуренции. Однако Купер счёл это миссией милосердия. Сьюзи обожала свитерки для собачек…

Внутри дома раздался звук включающегося телевизора, прервав мои воспоминания, и я подняла руку, чтобы постучать. Но потеряла самообладание, повернулась и приготовилась броситься к грузовику.

Я уже сделала шаг, когда услышала, как за спиной открылась дверь. Чёрт, чёрт, чёрт!

– Мэгги?

Ник выглядел мило в помятых трениках и футболке с символикой Трибхуванского университета. Его волосы торчали в разные стороны, и он слегка прихрамывал, но всё было не так уж и плохо.

– Привет, – нерешительно произнесла я. – Просто хотела поблагодарить тебя за пирог. Это было очень заботливо. И я не получала твоих звонков. Несколько дней назад оставила телефон в грузовике, и аккумулятор разрядился. Я очень редко пользуюсь им, и не знаю, почему мама дала тебе именно этот номер. Что ж… ээ… пока.

– Постой, – произнёс он и, поморщившись от боли, сделал шаг навстречу. – Ну, если бы я позвонил раньше, то мог бы и застать тебя, прежде чем села батарея. На самом деле, я бродил по долине, пытаясь набраться смелости поговорить с тобой, когда всё это произошло.

– Почему ты так долго ждал? – спросила я, стараясь умерить требовательные интонации.

– Держался за остатки своей мужской гордости?

– И это говорит мужчина со специальной подушкой для сидения в руке.

– Пустяки, царапина, – произнёс он, пропуская меня в дом. Меня словно иглой кольнуло при виде его прихрамывающей походки. Наблюдая, с каким трудом он шёл по коридору, я задалась вопросом, как же он добрался из долины до своего грузовика. И тут же почувствовала холодный прилив вины и страха, думая о том, что могло бы произойти, если бы он не дошёл до машины. Образ его распростёртого в грязи тела, беззащитного, неспособного добраться до места, где ему помогут, словно разорвал мою грудь, от чего сразу закружилась голова, меня шатнуло, и пришлось ухватиться за стену. Я сделала глубокий вдох, и Ник услышал звук моего тяжёлого дыхания. Он повернулся и насупил брови:

– Эй, с тобой всё в порядке? – спросил он, сомкнув пальцы на моём бицепсе. Тепло его руки явственно чувствовалось сквозь рукав. – Ты только что сильно побледнела.

Я сделала долгий выдох через ноздри, удивляясь, как электрические покалывания, путешествующие от его ладони к моей руке, облегчили боль в груди. Я слабо улыбнулась.

– Всё в порядке, – заверила я его, подняв глаза, чтобы осмотреться. – Просто у меня аллергия на замшу и горный хрусталь.

Дом Сьюзи выглядел так, будто она украсила его вещами с гаражной распродажи Роя Роджерса [54]. На накрытом замшей джинсового цвета диване лежали подушки в наволочках, сделанных из красных бандан со стразами. На стенах висели афиши концертов в стиле кантри Хэнка Уильямса [55]и Пэтси Клайн [56].

Даже череп лонгхорна [57] висел там, куда большинство из нас поместили бы голову лося или какую-нибудь особенно впечатляющую рыбу.

Единственными признаками присутствия Ника были пара очков ночного видения на журнальном столике в виде телеги на колёсах и ноутбук на кухонном столе, окружённый наваленными в шаткие стопки книгами. Они составляли что-то вроде загона для беспорядочно разбросанных повсюду бумаг, исписанных аккуратным почерком Ника. На полях были маленькие наброски волков и Луны в разных её фазах. Положив ключи на стол, я подняла один из наиболее сложных рисунков, изображающий пару больших глаз с длинными ресницами. Я оторвала взгляд от набросков и усмехнулась, глядя на коровий череп:

– Понятия не имела, что ты такой огромный фанат кантри и запада.

Ник вздрогнул.

– Я – нет, но, очевидно, дочь Сьюзи хотела сдавать дом в аренду с мебелью.

– Значит, она не желала, чтобы интерьер её тщательно оформленного новенького особняка приобрёл ковбойский вид, – фыркнув, произнесла я. Он пожал плечами. – Разве у тебя не появляется странное ощущение от того, что ты живёшь в доме Сьюзи и одновременно читаешь про нападение на неё?

– Не совсем. От этого всё кажется мне более реальным, и напоминает, что я имею дело с действительно существующими людьми. Сьюзи казалась милой леди. Она не заслужила того, что с ней произошло. – Ник наблюдал за моим лицом, высматривая в нём признаки изменений или обмана.

Я спокойно улыбнулась ему.

– Да, Сьюзи – милая женщина, и ей повезло, что она осталась жива. Эбнеру Голайтли, другому хорошему человеку, не так повезло.

Ник задумчиво закусил губу.

– Я знаю, что у нас всё как-то не заладилось с самого начала. Знаю, что ты считаешь меня психом. А также знаю, что ты необычная девушка, с которой стандартная тактика ухаживаний не пройдёт. Поэтому я собираюсь выложить все карты на стол, поскольку, кажется, ты уважаешь именно такой подход. Ты мне нравишься. Сильно. Мне нравится, что ты совсем не похожа на других, и знаешь, как выразить то, что думаешь. И ты красивая, сильная и немного странная.

– Странная?

– Люблю странных, – заверил он меня, подойдя немного ближе. Его голос звучал хрипло. – Всё странное – это как раз моё любимое.

Осмелев, он придвинулся, обдав меня вкусным запахом мужчины, пряностей и леса. Я не отрывала взгляда от его синих глаз, пока он наклонялся ко мне.

Его губы находились в миллиметре от моих. Я разрывалась между мольбой о поцелуе и надеждой, что Ник этого не сделает, дабы моя жизнь не усложнилась ещё больше.

Я прошептала:

– Вы очень самоуверенны, доктор Тэтчер.

За его спиной я увидела даже не плазменный телевизор Сьюзи, показывающий очень молодого Уильяма Шетнера [58], дерущегося с зелёнокожей цыпочкой в серебряном бикини. А на DVD-проигрывателе я заметила диски с сериалом «Звёздный путь: полный сборник оригинальных серий». Ник уехал за тысячи миль от цивилизации и привёз с собой любимые фильмы. Я не могла решить, восхитительно это или глупо.