Бетти Лаймен-Рисивер - Рай милостью Божией. Изгнание

— Будь я проклят, если когда-нибудь преклоню колена даже перед самим английским королем! — кипятился Джозеф в ответ на все опасения и даже страх жены по поводу нарушения королевского эдикта, запрещающего селиться в индейской стране.

Но после Лексингтона и Банкер-Хилла даже мать Амелии была вынуждена признать, что у англичан хватало забот и без горсточки поселенцев, желавших уйти за горы. Губернатор Северной Каролины Мартин и лорд Данмор, губернатор Виргинии, в один голос осуждали затеянную Трансильванской компанией авантюру. Они уже оставили свои колонии, а вновь созванный Континентальный конгресс назначил Джорджа Вашингтона главнокомандующим колониальной армией. Революция началась…

«По-моему, — в конце концов печально вздохнув, сдалась Амелия, — если уж мы решили ехать, то нам пора, Джозеф Джентри!»

Несмотря на теплую ночь, Китти пробирала нервная дрожь. После стольких разговоров и подробных обсуждений тщательно составленного плана они завтра начнут свое путешествие! И человек, который поведет их через горы, сейчас спал в саду на одеяле под кривой яблоней.

К удивлению всех, легендарный кузен отца оказался высоким худым рыжеволосым молодым мужчиной в бриджах из оленьей кожи. Он появился здесь с неделю назад и предупредил их, что пора готовиться в путь. Проводник намеревался довезти их до Бунсборо — небольшого форта, построенного в самом сердце пока неизведанной земли.

Роман Джентри… Китти представила его чистое, с точеными чертами лицо, необыкновенно голубые глаза… Если только она верно определила, ему не более двадцати трех — двадцати четырех лет. И хотя ОН их родственник, она очень мало знала о нем: клан Джентри жил в основном в Виргинии, а она была совсем ребенком, когда они оттуда уехали. Кроме того, отец Романа приходился ее отцу лишь двоюродным братом, и Китти не представляла, какая же степень родства их связывала. Скорее всего, они очень дальние родственники… Девушка успела только заметить, что молодой первопоселенец из Бунсборо вел себя весьма сдержанно и совсем мало говорил, хотя вряд ли относился к людям робкого десятка.

Китти осторожно, стараясь не шуметь и не разбудить Присциллу, вылезла из постели и тихонько подошла к окну. Луна осветила ее маленькое гибкое тело под полупрозрачной ночной рубашкой, подчеркнув ее тонкий, похожий на сердечко овал лица с небольшим прямым носиком и очень красивым ртом. Подняв свои черные волосы, Китти ощутила, как прохладный ветерок мягко коснулся ее шеи. Она выглянула во двор.

Там, как всегда, она увидела кучу поленьев, грядки, а за ними — посеребренный лунным светом сад. Лай Леди давно уже затих где-то вдали, и вокруг лишь стрекотали кузнечики.

— Ты выглядываешь из окна, чтобы увидеть Романа?

Язвительный голос Присциллы заставил Китти вздрогнуть.

— Негодная девчонка, я думала, ты спишь! — недовольно произнесла она. — Неужели ты думаешь, что из-за какого-то по сути незнакомого мужчины я подымусь среди ночи!

Восьмилетняя девочка, потерев кулачками глаза, стала поправлять свои светлые словно спелая пшеница волосы. Потом Присцилла пожала плечами.

— Мне показалось, что он тебе понравился… Ты еще ни на кого не обращала такое особое внимание…

— Что ты городишь?! Какое «такое особое внимание»?

— Нет, ты еще никому не оказывала столько внимания! — упрямо твердила Присцилла. — Я даже подумала, что вы с Романом можете пожениться…

— «Пожениться»?! — опешила Китти.

— Фэй говорит, что тебе уже пора готовиться к этому.

Китти скорчила гримаску:

— Если Фэй так рано выскочила замуж, это вовсе не значит, что я последую ее примеру!

Присцилла подошла к сестре, и они, прижавшись друг к другу и облокотившись о подоконник, задумчиво уставились в темноту.

— Мне кажется, что все будет очень хорошо, — сказала, немного помолчав, Присцилла. — Тебе даже не придется менять фамилию.

— Присси! — звонко рассмеялась Китти. — Роман не обращает на меня никакого внимания, как, впрочем, и я на него! Он наш родственник, только и всего!

Присцилла, вздохнув, продолжала сосредоточенно смотреть в окно. К стройному хору кузнечиков присоединилось глуховатое кваканье лягушек. Присцилла еще сильнее прижалась к сестре, и Китти обняла ее.

— Как не хочется уезжать отсюда… — грустно сказала сестренка. — Теперь я никогда больше не увижу Анни…

Анни Франклин была ее лучшей подругой. Присцилла печально моргнула, и слезы покатились по маленьким щечкам.

— Может, вы еще увидитесь! — утешала ее Китти. — Может, когда-нибудь мы еще приедем сюда!

Скрипнула половица, и они разом обернулись: в дверях спальни стояла мать с зажженной свечой в руках.

— Вряд ли мы сюда вернемся, — сказала Амелия Джентри.

Она гордилась тем, что никогда не лгала своим дочерям. И пусть Амелия часто бывала слишком резкой, она всегда умела в нужный момент найти слова утешения.

— В Кентукки у нас обязательно появятся новые друзья! — В ее голосе звучала уверенность женщины, которая привыкла приспосабливаться к любым обстоятельствам.

Амелия прошла по комнате, поставив подсвечник на столик возле кровати.

Она была небольшого роста, а в своей длинной белой ночной рубашке и вовсе выглядела девочкой. Ее прекрасные черные волосы струились по плечам, почти достигая бедер.

— Нам не хотелось спать, — сказала Китти. — Надеюсь, это не мы тебя разбудили?

Амелия, улыбнувшись, покачала головой:

— Мне тоже не спалось.

Они втроем уселись на кровати Китти.

— Роман говорит, что нам не стоит брать с собой фургон! — сообщила Присцилла. — Он говорит, что там есть такие места, где на нем не проехать.

— Мало ли, что он говорит! Я не желаю отправляться туда без своей мебели. И без сундука, который достался мне от матери. Я не намерена бросать его здесь… как и все остальное! — твердо сказала Амелия.

— Да, мама, — покорно согласились с ней девочки.

Мать у них была такой же упрямой, как и отец, все об этом знали и никогда не спорили с ними.

— Я очень рада, что Фэй с Беном тоже едут в Кентукки! — бодро воскликнула Китти.

Амелия кивнула.

— Я тоже. Мне только хочется… — Она умолкла, и Китти показалось, что она вспомнила о своих дочерях, остающихся в Виргинии.

— Ты не забыла упаковать семена цветов, ма? — спросила Китти.

— Она, похоже, не забыла даже пыль из этой хижины! — В коридоре послышались тяжелые шаги, и в комнату вошел крупный седовласый мужчина с крепкой грудью и широкими плечами — Джозеф Джентри. — С таким грузом лошади не выдержат и полпути, — недовольно ворчал он, но посверкивавшие в глазах озорные искорки никак не вязались с его сердитой воркотней.

— Джозеф, я намерена взять с собой только то, что действительно необходимо! — Амелия явно не собиралась пасовать перед мужем.