Кассандра Остин - Обреченные любить

– Не хочешь искупаться, прежде чем начать готовить ужин?

Сара так смутилась, что выронила спички. Помыться было бы чудесно, подумала она, тем более что их тела не были чужими друг другу. Но до сих пор это всегда происходило после наступления темноты.

Жар, стоявший в глазах Даниеля, заставил Сару вспыхнуть. Она нагнулась, подняла спички и задумчиво кивнула. Он широко улыбнулся.

– В той коробке, что поменьше, есть мыло. Можешь начинать без меня.

Сара взяла указанную им коробку и вернулась к кострищу, зная, что после купания в холодной воде им захочется погреться у огня. Когда хворост занялся, она достала мыло и оглянулась. Даниель делал вид, что занят лошадьми.

Оказавшись на берегу, она разделась, оставшись в одной сорочке, встала у ручья на колени, намочила платье и начала тереть его мылом. На юбке появилось несколько маленьких дырочек и одна большая. Нужно будет заштопать их, машинально отметила Сара.

Когда Даниель присоединился к ней, она уже вешала платье на сосновую ветку у костра. Он принес остальные вещи, порылся в тюке, вынул оттуда одеяла и две чистые рубашки.

– Лично я предпочел бы, чтобы на тебе было только одеяло, – сказал он. – Но если хочешь, можешь надеть мою рубашку.

Сара благодарно улыбнулась и прижалась к нему.

Даниель хмыкнул.

– Не искушай меня, Степной Пожар. – Услышав свое индейское имя, Сара недовольно прищурилась, а он засмеялся и повернул ее лицом к ручью. – Холодная вода пойдет на пользу твоим солнечным ожогам, порезам и синякам. А моим и подавно. – Он притронулся к скуле, распухшей так, что глаз закрывался с трудом, и тут же отдернул руку. – Но давай поторопимся, пока она не слишком остыла.

Сара повернулась к нему спиной, сбросила ботинки и чулки, а затем сняла сорочку. Потом она взяла мыло и храбро шагнула в воду. Та была холодной, как и предсказывал Даниель, но для ее ног, горевших от усталости, просто целительной. Через мгновение Даниель оказался рядом; по сравнению с ледяной водой его тело казалось горячим.

– А вот поплавать нам не удастся, – сказал он, увидев, что вода едва доходит ему до колен.

– Все равно вода слишком холодная. – Сара понимала, что ее голос дрожит не только поэтому.

– Зато чистая. – Даниель наклонился, смочил тряпочку и протянул ей. – Похоже, тебя не слишком привлекает купание. – Сара потянулась к тряпке, узнав в ней кусок мохнатого серого одеяла, но он вдруг сказал, отводя руку: – Я передумал. Дай-ка я сам потру тебе спинку. – Он поцеловал Сару в губы и забрал у нее мыло.

Она засмеялась, повернулась к нему спиной и подобрала волосы, держа их обеими руками. Прикосновение мокрой тряпки заставило ее ахнуть, однако сильные и нежные руки Даниеля вызывали еще более острые ощущения.

Спиной он не ограничился. Сара заикнулась было, что может и сама справиться, но он не обратил внимания на ее реплику. От его поцелуев у нее слабели ноги. Наконец он встал перед Сарой и осторожно протер ее обгоревшее на солнце лицо, а потом увидел засохшую ссадину на шее и бережно поцеловал ее.

– Индейцы? – тихо спросил он.

– Гейнс.

Его глаза сузились, но Сара покачала головой. Ей не хотелось говорить об этом. Пространство, разделявшее ее прохладное тело и все еще сухое тело Даниеля, словно раскалилось. Пока он протирал ее лицо, она положила ладони ему на грудь. Она была теплой, сильной и надежной. Через мгновение ее голова легла на его грудь, а сама Сара оказалась в крепких объятиях любимого.

Он поцеловал ее в макушку.

– Ступай к костру, пока не окоченела.

Сара кивнула, почувствовав легкое разочарование. Увидев заботливо расстеленное на берегу одеяло, она быстро вытерлась и оставила его Даниелю. Потом прошла к костру, надела одну из чистых рубашек и накинула второе одеяло себе на плечи.

Она подбросила в костер хворосту и попыталась согреть ноги, прыгая с одной на другую и придерживая одеяло. Услышав смех Даниеля, Сара сердито обернулась. Он явно получил удовольствие от купания. Вода стекала с его волос на гладкие плечи, на волосатой груди блестели капли, в которых отражались последние солнечные лучи. Видя, что он встает, чтобы выйти из воды, она подумала, что должна отвернуться, но не смогла этого сделать. Даниель перехватил ее взгляд и, продолжая слегка улыбаться, сказал:

– Глянь-ка, нет ли там чего-нибудь съедобного.

Сара отвернулась, но чувствовала, что он продолжает улыбаться. Она завязала одеяло на талии, соорудив из него нечто вроде юбки, и опустилась на колени рядом с коробками. Поблизости лежали две фляжки; мокрые кожаные чехлы говорили о том, что их недавно наполнили. Первым делом она нашла кухонную утварь и поставила кипятить воду. В коробках обнаружились бобы, соленая свинина, рис, кофе и множество других продуктов, в том числе и банка консервированных персиков, над которыми Эли буквально трясся.

– Сколько же времени ты собирался меня искать? – не оборачиваясь, спросила она. – Тут полно еды.

Даниель помолчал, а потом ответил:

– Эли считал, что мне нужно быть готовым ко всему.

Сара не знала, когда он закончит одеваться и подойдет к костру, а обернуться стеснялась. Она знала, что это глупо, но продолжала смущаться, когда Даниель обнаруживал на себе ее взгляд. У нее замерзли ноги. Она хотела надеть чулки и ботинки, но они вместе с сорочкой лежали у ручья, а там стоял Даниель.

Наконец Сара услышала его шаги, подняла глаза и ахнула. Он вытерся, но не оделся и нес в руках охапку мокрой одежды, собираясь развесить ее на ветках рядом с ее платьем. Она застыла, не в силах отвести взгляд от его мускулистых плеч, ног и узких бедер.

Даниель встряхнул ее чулок, и, поняв, что он стирал ее одежду, Сара окончательно смутилась. Это было еще хуже, чем смотреть на его наготу.

– Я чуть не потерял одну из этих штучек, – сказал он. – Ее бы отнесло прямо к индейской деревне. Интересно, что бы там из нее сделали? – Он наградил Сару улыбкой. – В чем дело? Разве ты не раздеваешься догола, когда стираешь свою одежду? – Она молча продолжала смотреть на него. – Это самый удобный способ, – добавил он и вернулся к своему занятию.

Сара попыталась заняться ужином, но уже плохо соображала, что делает. Она забыла помешать рис, и тот едва не подгорел. Схватив котелок, она обожгла пальцы и вдруг поймала себя на том, что снова смотрит на Даниеля. Чуть не рассыпав рис, Сара поднесла обожженные пальцы ко рту и попыталась взять себя в руки.

Даниель закончил развешивать выстиранную одежду, вернулся к реке, принес оттуда ее ботинки и склонился над коробками. Сара сняла с огня рис и свинину, поставила котелок рядом с мисками и потянулась за ботинками.

Когда она надела их, он промолвил:

– Утром надо будет вернуться в деревню и купить у индейцев пару женских мокасин.