Пегги O'Mop - Нет места для любви

Свернув на Томпсон-Грик, Элвин увидела заснеженные вершины Грейбека на фоне по-летнему голубого неба. Сигнал ей, леденящее душу предупреждение о наступлении мертвого сезона.

К тому времени как она миновала последний фермерский дом, стало темно. Неохотно покидая местность, освещенную теплыми желтыми квадратами окон людских жилищ, Элвин свернула прямо в лес. Через дорогу в свете фар пронеслась лиса, а вскоре девушке пришлось сбросить скорость, пропуская оленя и олениху. Было пустынно и одиноко, и постоянно присутствовала мысль о глубокой пропасти по левую руку. Благополучно преодолев последний изгиб серпантина, Элвин увидела впереди лагерь. В спальном бараке и на кухне горел свет. Ее настроение улучшилось. Она представила себе, что возвращается домой и что внутри одной из этих построек ее ждут отец и братья.

Но ее ждали Джаггер и Грэн Хоукс.

– Видишь, – насмешливо сказала Грэн Джаггеру, – я говорила тебе, что она вернется к ужину!

Лесорубы уже поели и ушли в барак. Заглянув к ним, Элвин рассказала об отце.

Грэн успела поколдовать в сарайчике, превратив его в уютный домик. Элвин сразу же заметила разницу. Вероятно, такой эффект произвели стеганые лоскутные одеяла, плетеные коврики на полу и рыжее мерцание пламени в большой печи. Ничего подобного не было в лагерях на болотах, но ей понравилось. Приятно было смотреть на старенькое кресло-качалку, которое привезла кухарка. Уложив Элвин спать, Грэн еще долго удовлетворенно покачивалась в этом скрипящем кресле, подшивая небеленый миткаль, который собиралась повесить вместо занавесок на окна.

Элвин смотрела на толстуху в очках, с седым пучком волос, сползшим на сторону, и сравнивала ее с теми женщинами, что встречались ей раньше в колледже и в других домах, где она проводила лето. В Грэн чувствовалось достоинство – качество, которым так хотелось обладать ей самой.

На следующее утро Элвин последовала за мужчинами на делянку для рубки леса. Подойдя к краю каньона, она смотрела вниз, оценивая процесс, – не зря же училась столько лет!

С того места, где она стояла, казалось, что бригада выбирает деревья наугад, не учитывая угол заноса. Достав из бардачка машины полевой бинокль, Элвин внимательно изучила только что срубленный ствол. Конечно, это уже вторичная поросль, и, чтобы ее выкорчевать, нужно брать и хорошие, и плохие… Она перевела бинокль выше и увидела вдали лесной массив. Вот где бы поработать! Но прежде чем открыто устраивать критический разбор работ, девушка решила понаблюдать.

Внезапно вся бригада повернулась в сторону находившейся вне поля зрения Элвин поляны, где располагалось все вспомогательное оборудование.

В мгновение ока она бросилась к машине и понеслась вниз по узкой дороге. Выскочив на равнину, обнаружила группу мужчин, смотревших на огромную А-образную раму погрузчика, рядом с которым опрокинулся трактор и лежал теперь на одном боку, работая гусеницами вхолостую. На самой вершине рамы, там, где встречались под углом два шеста, свободно раскачивался трос.

«Какой идиот оставил его там?» – сердито подумала Элвин, доставая с заднего сиденья снаряжение, которое всегда имела при себе в лесу: шипованные бутсы и спасательный пояс. Она подогнала машину поближе. Мужчины, услышав шум мотора, обернулись, но тут же забыли о ней, продолжив спор, – видимо, решали, кто из них достаточно легок, чтобы забраться наверх, подлезть под шест и вернуть трос на место в такелажный блок.

Элвин стремительно подбежала к ним, схватила конец веревки, который держал один из лесорубов, и полезла на ближайший шест.

– Послушайте, мэм! – перекрыл встревоженные возгласы голос бригадира. – Вам с этим не справиться!

– Я сделаю это быстрее, чем любой из вас.

– Но… Эй! Слезай сейчас же!

Элвин ловко, как обезьянка, уже карабкалась вверх по наклонному шесту и быстро оказалась вне досягаемости бригадира. Посмотрев вниз, она засмеялась:

– В детстве я никогда не упускала возможности полазать по деревьям. Забиралась и выше, чем сейчас, так что не беспокойтесь.

– Мы можем снять груз…

– И потерять время?

Элвин не стала больше расходовать зря дыхание. Подъем, конечно, рискованный, но ей было весело. Однако оказалось, что на раму погрузчика взбираться не так легко, как на дерево. С бревен сняли кору, и шипы с трудом вонзались в гладкую древесину. Девушке пришлось просчитывать каждый свой шаг по этой скользкой поверхности. Добравшись до верха рамы, где встречались под углом шесты, она остановилась передохнуть. Наверху было совсем тихо, не слышались ни отчаянный визг бензопил, ни крики, ничего, кроме отдаленного пения птиц и тихих вздохов легкого ветерка в вершинах деревьев.

Так, вот и трос. Элвин пристегнула карабин пояса к шесту, дотянулась до такелажного блока, перелезла на него и приладила веревку. «Теперь рискнем. Это всего лишь брусья в гимнастическом зале, а подо мной лежат мягкие маты. Я ведь никогда не боялась спрыгивать с брусьев. Сальто назад…»

Никто из лесорубов, столпившихся внизу, не смог бы сказать, как она это сделала. Большинство потом признались, что они зажмурились. Те же, кто не упускал девушку из виду, разразились восторженными воплями, и открывшие глаза обнаружили, что она уже вернулась на вершину рамы и теперь лежит вдоль шеста, обхватив его ногами и вонзив в древесину шипы. Такелажный блок повернулся, и с него, подобно змее, заскользил лотлинь.

Один из мужчин подпрыгнул, чтобы схватить несущуюся вниз веревку, затем ее быстро связали с тросом, подтянули вверх, и вскоре трос вновь был продет через блок.

Наступила напряженная тишина. Спуститься было куда сложнее, чем подняться. Каждый шаг нужно делать осторожно, вонзая шипы в шест.

Ошибка – и скольжение вниз, обжигающее ладони. Элвин старалась не думать об этом.

Мало-помалу она прокладывала себе путь, но достигла земли не по собственной воле. Ее спасательный пояс на некотором расстоянии от земли был кем-то расстегнут, и две крепких руки оторвали девушку от шеста, поставили на ноги и затрясли за плечи так сильно, что голова ее моталась из стороны в сторону и зубы клацали.

– Дура! Не смей больше так рисковать!

Элвин подняла глаза и увидела полыхание рыжих волос прямо над собой. Отступив назад, она размахнулась, ударила, и на лице Нэта Кантрелла появился отпечаток ее ладони, такой же яркий, как его шевелюра.

Девушка удивленно уставилась на свою руку. Хоть она и была в перчатке, ладонь все равно горела.

– Зоуи! – крикнул кто-то.

– Я здесь. Вы двое, держите этого. – Бригадир схватил Элвин и оттащил ее от Нэта, двое других мужчин осторожно удерживали босса – он сделал лишь то, что они сами жаждали сделать. – И кто-нибудь возьмите трос, пока она опять не полезла заправлять его!