Розмари Роджерс - Связанные любовью

У них осталось еще одно незаконченное дельце.

И пока он не получит полного удовлетворения, она останется с ним.

Некоторое время ехали молча, потом лес немного поредел, и Стефан, присмотревшись, сначала увидел за деревьями приземистое строение, которое могло быть конюшней, а потом, на небольшой полянке, и старенькую, скособочившуюся избу.

— Вижу, — прошептал он, спешиваясь. — Привяжи лошадей здесь. Хочу сначала обойти его вокруг, а потом посмотрим.

Борис быстро привязал лошадей и достал из кармана заряженный пистолет.

— Останьтесь здесь. Надо проверить, есть ли у них часовые.

Стефан со вздохом вынул свое оружие:

— Хватит уже обращаться со мной, как с женщиной.

— Не забывайте, что вы герцог. И не пристало вам разбираться с какими-то разбойниками.

— Мне что же, самому за себя решать уже не позволено? — возмутился Стефан, направляясь к опушке. Слушать Бориса он не собирался, потому что давно привык нести ответственность за свои действия.

— Меня точно из-за вас оскопят, — пробурчал Борис.

— Мужайся, Борис. Думаю, наши разбойники убьют тебя раньше, чем Эдмонд успеет исполнить свое обещание.

— Это моя единственная надежда.

Пробираясь по тропинке, которая вела вокруг дома, Стефан не сводил с него глаз. Есть там кто-то или нет? И если есть, то кто? Со стороны домишко выглядел давно заброшенным.

Неужели снова ничего?

Но где же тогда следы разбойников? Где часовые? Почему над трубой не вьется дымок?

И вдруг…

Стефан остановился как вкопанный — возле чердачного окна трепетало на ветру что-то белое.

— Какого черта?.. Что это такое?

— Похоже на женскую рубашку. Он мгновенно встрепенулся:

— Я пойду поближе.

— Ради бога, ваша светлость, будьте осторожнее.

Стефан добрался до края поляны и, спрятавшись за деревом, выглянул. Так и есть! Он мгновенно узнал вышитые на нижней кромке голубые цветочки.

— Умница, — прошептал он. — Она здесь. Софья здесь.

— Вы так уверены? — засомневался Борис. — Почему? Вместо ответа Стефан только ухмыльнулся.

— О… вон оно что, — протянул русский.

— Вот именно. — Он внимательно осмотрел дом. Покачал головой: — Странно.

Борис, пригнувшись, подошел ближе:

— Что странно?

— Та женщина на постоялом дворе… Она сказала, что их человек десять. Но в таком домишке всем не поместиться.

— Есть еще конюшня, — напомнил Борис.

— Где часовые? — Вопрос остался без ответа. — Идем.

Борис негромко выругался, но последовал за герцогом, который уже направился к конюшне. Впрочем, даже если бы он и попытался возражать против чересчур поспешных действий, слушать его было бы некому. Стефан с трудом сдерживал себя от того, чтобы ворваться в проклятую избушку и перестрелять всех, кто попытается встать у него на пути.

Они быстро добрались до конюшни, но так и не обнаружили никаких признаков присутствия людей. Герцог уже собрался выйти из-за укрытия, когда Борис дернул его за рукав.

— Подождите, — прошипел он.

— Что еще? Слуга указал на землю, где темнело какое-то пятно.

— Кровь.

— Нет. — У Стефана поплыли круги перед глазами. Чтобы не упасть, он оперся о дерево. — Нет, черт возьми.

Между тем Борис уже шел по вьющемуся между деревьями кровавому следу. Судя по суровому выражению лица русского, он разделял опасения герцога.

Стефан шел за ним, сжав кулаки и не замечая ничего вокруг. Нет, снова и снова повторял он, это не ее кровь. Такого просто не может быть. Судьба не могла поступить с ним так жестоко.

— Здесь.

Борис остановился и принялся разбирать завал из веток. Стефан подошел ближе, но помогать слуге не стал.

Под ветками мелькнуло грязное одеяло, скрывавшее два тела.

Духу не хватило даже Борису. Слуга остановился, перевел дыхание, наклонился и сдернул одеяло. Герцог шумно выдохнул и без сил опустился на землю — в наскоро выкопанной, неглубокой могиле лежали тела двух мужчин.

— Господи, — прошептал он.

— Я их не знаю, — пробормотал, склонившись над убитыми, Борис. — Но возницы госпожи Софьи здесь нет.

Волна облегчения, смывшая страх и оставившая его на время без сил, прошла, и герцог, взяв себя в руки, шагнул к могиле.

Оба убитых отличались крупным телосложением и были в простой крестьянской одежде. Оба молодые, с грубыми, обветренными лицами, отмеченными печатью тяжелого физического труда и пристрастия к пьянству.

На виске у каждого темнела ужасная рана — очевидно, обоих застрелили из пистолета, причем с близкого расстояния. Выходило, что они знали и доверяли убийце. Или же последний застал их врасплох.

— По-твоему, кто они такие? Местные, по глупости сунувшие нос куда не следовало? Или наши похитители в чем-то не сошлись между собой?

Борис ответил не сразу:

— Если они разругались, то понятно, почему нет часовых.

Стефан выпрямился, огляделся и направился к поляне.

— Будем надеяться, они не последние. Борис, хмыкнув, поспешил за герцогом:

— Собираетесь войти? Стефан криво усмехнулся. Глаза его холодно блеснули.

Всего лишь минуту назад, стоя над могилой и замирая от страха, он побывал в аду и теперь был настроен более чем решительно. Пришло время действовать.

— Не только войти, но и убить каждого, кто посмеет стать между мной и Софьей.

Нож был большой, и Софье, чтобы спрятать его от посторонних взглядов, приходилось прижимать руку к телу.

— Я знаю, что вы собираетесь наделать глупостей. Просто знаю, — бормотала служанка, нервно расхаживая по чердаку из угла в угол.

— В данный момент я вообще ничего не собираюсь делать, а только думаю, как спрятать этот дурацкий нож, — возразила Софья.

— Петр, ну что ты молчишь? Скажи ей. — Служанка метнула сердитый взгляд на возницу, молча стоявшего у окна и преспокойно доедавшего принесенную госпожой утку. — Скажи, что ее убьют из-за этого ножа. — Она помолчала и, не дождавшись от Петра ответа, подошла к нему: — Ну, что ты там увидел?

Возница отставил тарелку.

— Там кто-то есть. За конюшней.

Софья опустила голову. Она до последнего надеялась, что слуги сэра Чарльза устали ждать своей доли выкупа и просто-напросто разбежались.

— Наверное, те самые часовые. Погуляли где-то и теперь возвращаются.

Петр покачал головой:

— Нет, это не часовые.

— Почему ты так думаешь?

Возница обернулся и, поймав вопросительный взгляд Софьи, лукаво ухмыльнулся:

— Никто из них не умеет завязывать шейный платок.

— Господи, — прошептала она с надеждой и страхом. — Господи…

— Должно быть, ваша матушка обратилась за помощью, и власти послали солдат, — захлопала в ладоши служанка.

— Возможно, — неуверенно согласилась Софья. Хорошо зная свою мать, она предполагала, что та, получив записку с требованием выкупа, направилась прямиком к Геррику Герхардту. Будучи женщиной практичной, княгиня понимала, что, как бы ни относился к ней Александр Павлович, решать ее настоящие, реальные проблемы будет не император, а его советник. Знала Софья и то, что найти ее в необъятной России по силам только ему. И все же сейчас ей почему-то казалось, что люди, которых увидел Петр, прислал не Геррик. Поэтому-то к надежде и примешивался страх. — Сколько их там?