Тесса Дэр - Легенда о человеке-олене

Сесилия почти заставила его снова почувствовать себя человеком.

Люк опустился на колени и прижался щекой к прохладному шелку ее бедер.

– Сесси, дорогая, за это я тебя поцелую.

Что он и сделал.

Раздвинув пальцами разрез в ее панталонах, Люк прижался ртом к центру женского желания. Она дернулась, но он крепче стиснул ее бедра, придавил к стене, начал дразнить и пробовать на вкус нежную плоть.

Резкий вздох удовольствия заставил его сердце пропустить удар.

Теперь медленнее. Не надо спешить.

Да, Люк собирался подарить Сесилии незабываемые впечатления, но и сам получал их. Он упивался опьяняющим нектаром – ароматом чистого белья и мыла, смешанного со сладким мускусом ее возбуждения.

Медленно проводя языком, Люк запоминал ее строение, гладкость кожи, вкус. Больше всего времени он потратил на то, чтобы насладиться маленькими открытиями: дотронуться так, чтобы она застонала, найти точку, где поцелуй заставит ее бедра вздрогнуть.

Пройдет четыре года или сорок этот поцелуй она не забудет.

– Люк…

Пик ее наслаждения наступил быстро. Слишком быстро. Сесилия пораженно вскрикнула и вцепилась в него. Он бесстыдно проник в нее пальцем, желая почувствовать, как она сжимает его.

Вот и конец. Конец всему.

Люк ласкал Сесилию, пока у нее не выровнялось дыхание. Потом дотронулся прощальным поцелуем до бедра, поправил панталоны и нижние юбки и поднялся на шатких ногах.

Что сказать, когда она так смотрит на него? Когда в глазах Сесси сияло ее сердце, а на его языке остался ее вкус? После того, что они вместе испытали, Люк не мог ей лгать. Не мог бросить, что она ничего для него не значит, развернуться и безразлично уйти. Нет, он должен найти слова и заставить ее понять, что она для него – все. И что в его уходе нет ни капли безразличия.

– Сесси, – Люк отвел волосы от ее лица, а затем, торжественным тоном, каким говорят при прощании, продолжил: – ты прекрасна!

– Нет! – Одной рукой она схватила его за лацкан сюртука, а другой потянулась к клапану панталон. – Нет, не уходи. – Обхватив явное доказательство мужской эрекции, она поцеловала его в шею и с отчаянием зашептала: – Ты меня хочешь. Ты должен знать, что я тоже тебя хочу. Люк, я…

– Не надо. – Собрав последние капли силы воли, он отвел ее руку от своих пуговиц и поднес к губам. – Ты можешь думать, что хочешь меня, но нужен тебе Денни. Ты заслуживаешь счастья, Сесилия. Заслуживаешь быть обожаемой, любимой до безумия, окруженной полудюжиной голубоглазых детишек. Я хочу, чтобы у тебя была такая жизнь.

– Так дай мне эту жизнь.

– Не могу! Разве ты не видишь? Все стало другим. Я стал другим. Я не тот разудалый бессмертный юноша, который много лет назад поцеловал тебя в саду.

Сесилия погладила его по щеке.

– И я не та легкомысленная, помешанная на любви девочка, которую ты тогда поцеловал. Я стала женщиной с собственными желаниями и страхами. С более стойким сердцем, чем ты предполагаешь. Достаточно сильным, чтобы вместить четырехлетнюю любовь.

Люк кашлянул и уставился на деревянные панели. Когда он моргал, завитушки искривлялись и переплетались.

– Надо было хранить его для другого человека.

– Я никогда не хотела другого. – Сесилия держала его за подбородок, пока он не посмотрел ей в глаза. – Люк, борись за меня.

– Я закончил с битвами, – покачал он головой.

– А я закончила с ожиданием, – предупредила она. – Если ты снова от меня уйдешь…

– Между нами все кончено. Я знаю. – Нежно кончиками пальцев он взял прядку и медленно зацепил волосы за ее ухо. – Выходи замуж за Денни.

Не веря себе, Сесилия уставилась на него, приоткрыв рот.

– Какой же ты лгун! Продолжаешь настаивать, что стал другим, а сам не изменился ни на йоту. Играешь моей привязанностью, и тут же бессердечно отказываешься от нее. Не могу понять, ты обманываешь меня или лжешь себе?

– Не задумывайся над этим слишком долго, Сесси, – сказал он, отвернувшись, и небрежно поправил манжеты. – Вчера вечером ты была совершенно права. Я – высокомерный, невыносимый хам.

Он отступил подальше, натягивая между ними тугую нить тишины.

Прошло немало долгих мгновений, прежде чем она продолжила.

– Хорошо. Сегодня же поговорю с Денни.

– Сесилия! Мерит! Вот вы где.

В комнату ворвалась Порция, слишком взволнованная, чтобы заметить растрепанные волосы подруги и кривоватый узел галстука Люка, а уж тем более – повисшее в воздухе напряжение. – Я обыскала весь этот чертов дом, прежде чем нашла вас.

Хвала Господу за запутанную планировку старых особняков. Если бы Порция обнаружила их несколько минут назад…

– Пойдемте скорее. Егерь Денни засек… – Нетерпеливо взмахнув рукой, она подбежала к Сесилии, взяла за руку и потащила за собой. – Расскажу все подробности по пути. Мы отправляемся в лес. Все до одного.

Прежде чем повернуться к подруге, Сесилия бросила на Люка сдержанный взгляд.

– Что там такое, Порция?

– Человек-олень, конечно.

– Вижу, что на этот раз ты решил присоединиться к нам, – сказал Денни.

Люк пожал плечами.

– Не хочу пропустить все веселье.

Вместе, легко и широко шагая, мужчины оставили позади постриженный газон. Люк через плечо посмотрел на Сесилию, идущую между Порцией и Бруком. Вечерний ветерок запутался в складках светло-голубого муслинового платья девушки, обозначив мягкие женские изгибы, и он едва сдержал вздох желания. Может, между ними и все кончено – должно быть кончено – но будь он проклят, если во второй раз позволит Сесси блуждать по лесу без присмотра. Только дьявол знает, какое еще чудище она может встретить, а затем поделиться с ним своими чулками.

– Сегодня мы идём другой дорогой, – объяснил Денни. – Здесь, глубоко в лесу, спрятана хижина.

Одной рукой заслонив глаза от солнца, он указал направление другой:

– Мой егерь пользуется домиком от случая к случаю, и этим утром он обнаружил там кое-что подозрительное.

– Не подозрительное, – возразила Порция, когда отстающие присоединились к ним у начала тропинки, – а готическое и интригующее.

– Я вас умоляю, – сказал Брук. – В брошенном чулке нет ни готики, ни интриги. Это просто бельё.

Взгляд Люка метнулся в сторону Сесилии.

– Он нашел чулок? – Виконт сглотнул. – Твой чулок?

– Похоже на то. – Она сцепила руки. – Вещь была… испачкана.

– Покрыта запекшейся кровью, ты хочешь сказать. – Темные глаза Порции широко распахнулись, когда она дотронулась до руки Люка. – Кровью человека-оленя. Несомненно, пугающе. Наш оборотень, и правда, – одно из самых зловещих, яростных созданий. Знаете, лорд Меррит, если бы вы увидели отбивную, в которую он превратил кабана…

Миссис Ярдли содрогнулась: