Анна О’Брайен - Невинная вдова

Мое похищение и переезд в убежище прошли без сучка без задоринки. Только теперь, осознав царящую вокруг тишину, я поняла, как на самом деле устала. У меня даже не было сил прислушиваться к разговору Ричарда с вышедшим нам навстречу священником. Я покорно позволила отвести себя в приготовленные для меня комнаты. Должна отметить, что они были уютно обставлены и вполне соответствовали моему высокому положению. Тут также было очень тихо. Шум города остался где-то далеко за закрытыми окнами. В камине потрескивал огонь, и вся обстановка дышала радушием.

Я видела, что Ричард очень спешит и не собирается задерживаться. Когда провожавший нас священнослужитель удалился, мой спаситель шагнул в комнату.

— Здесь ты будешь в безопасности. Я разговаривал с твоим дядей, которого также очень волнует твоя судьба. Тут тебя Кларенс не достанет.

— Спасибо.

Я хорошо знала своего дядю. Брат отца, архиепископ Йоркский, Джордж Невилль никому не позволял диктовать себе условия. Теперь, когда мы остались одни, и мной, и Ричардом овладела неловкость. Не зная, как себя вести, я сняла плащ и перебросила его через руку. Втянув носом воздух, я поняла, что от меня разит дымом, прогорклым жиром и немытой плотью.

— Наверное, тебе придется это сжечь. — Погладив мягкую ткань плаща, я смущенно посмотрела на Ричарда. — Не думаю, что мне стоит возвращать его тебе в таком состоянии!

Я попыталась улыбнуться, но даже на это у меня уже не было сил. Впереди была полная неопределенность, потому что, хоть я и избавилась от Кларенса, я не знала, что меня ожидает. Ричард задумчиво смотрел на меня.

— Что случилось? — Я сама услышала панику в своем голосе.

— Я не знаю, что мне делать, принцесса, — расхохотаться над вашим бесподобным внешним видом или вернуться в Колд-Харбор и убить Кларенса его собственным мечом.

— Не вздумай смеяться!

Следует отдать Ричарду должное, он не засмеялся. Думаю, он достаточно хорошо меня знал и видел, что я нахожусь на грани истерики. Вместо этого он еще раз осмотрел меня с головы до ног. Я съежилась, представив себе, что предстало его взору. От грубого покрывала на засаленных волосах до убогих туфель, от забрызганного жиром лифа до мешковатых рукавов я являла собой жуткое создание по имени Мэри, способное вызвать у мужчины скорее отвращение, чем восхищение. Моему женскому тщеславию был нанесен чувствительный удар. Борясь с желанием почесаться, я опустила глаза на роскошные сапоги Ричарда. Пусть он уйдет поскорее! — молилась я.

К моему ужасу, он шагнул вперед.

— Не подходи ко мне! — Я вскинула руки ладонями вперед и подняла глаза. — И не надо ничего говорить. Я и сама знаю, на кого я похожа.

Это его не остановило. Я поспешно спрятала руки за спину, чтобы скрыть от него следы своих трудов на кухне сестры. Ничуть не смутившись, Ричард взял меня за руки повыше локтей и не успокоился, пока мои пальцы не легли ему в ладони. Я с ужасом смотрела на контраст, который являли наши руки. На пальцах Ричарда с ухоженными ногтями сверкали перстни. Несмотря на то что его ладони загрубели от рукояти меча и поводьев, все же они принадлежали придворному вельможе. Что касается моих рук, то даже за то короткое время, которое я провела на кухне…

— Наследие несчастной Мэри Флетчер, — выдохнула я.

— Кого?

Я покачала головой, досадуя, что Ричард видит меня такой, как будто в этом была моя вина. Я молча всматривалась в его лицо. Мне хотелось знать правду. Если я ему опротивела, он не сможет этого скрыть. Ричард провел пальцами по загрубевшей коже кистей, в которую въелись кухонный жир и чад, вглядываясь в зазубренные и обломанные ногти с черной каймой, а также ожоги и рубцы, и его лицо обрело мрачное и совершенно непроницаемое выражение. Он непроизвольно сжал эти жуткие, израненные и грязные руки, и я ахнула от боли.

— Я должен покинуть тебя, Анна. Меня ждет король, — выпустив меня, произнес Ричард.

— Конечно.

Меня охватило смешанное чувство облегчения и разочарования, которое я попыталась скрыть.

— Ты остаешься одна, но тебе здесь ничто не угрожает.

— Я знаю.

Ричард улыбнулся и тыльной стороной ладони провел по моей щеке. Я в ужасе застыла, а он наклонился и коснулся ее губами. Эта неожиданная ласка, учитывая то, как давно я не мылась, потрясла меня своим благородством. А Ричард уже шел к двери. На пороге он обернулся и при виде моей хмурой физиономии расплылся в улыбке.

— Что, все действительно так плохо? — пробормотала я.

— Да. Но скоро ты опять будешь прекрасна. Я распоряжусь насчет горячей воды.

Я улыбнулась в ответ.

— Клянусь Богом, я была бы тебе за это очень благодарна.

Ричард вышел, а я расхохоталась, увидев, что он оставил мне плащ.

Я до самого подбородка погрузилась в горячую воду. Верный своему слову Ричард привел в движение целую армию слуг, доставивших в мою комнату деревянную лохань и ведра с горячей водой. Лохань оказалась мала даже для моей миниатюрной фигуры, и, чтобы поместиться в ней, мне пришлось подтянуть колени почти к самому подбородку. Блаженное тепло и аромат трав убаюкали меня, и я начала дремать. Усилием воли я заставила себя встряхнуться и задуматься.

Что же дальше?

В комнате было очень тихо. За дни, недели и месяцы как в Англии, так и во Франции, когда я ежесекундно находилась под наблюдением, я успела отвыкнуть от такой роскоши, как уединение. Одна из служанок, юная Мегги, предложила остаться и помочь мне как следует вымыться. Но сейчас рядом не было и ее, потому что она ушла в поисках подходящей одежды и обуви. Ни за что на свете я не согласилась бы снова надеть только что сброшенное омерзительно грязное тряпье. А пока я наслаждалась упомянутым уединением и размышляла о будущем.

При мысли о том, что я выйду замуж за Ричарда, меня охватило ликование, напоминавшее нежнейшее касание ароматных цветочных лепестков, сопровождающееся странным томлением между бедер.

Довольно! Я потерла руками лицо и переключила мысли на борьбу за наследство. Наверняка Ричард за меня вступится и не позволит Кларенсу отнять то, что принадлежит мне по праву. Так что до тех пор, пока мои брачные документы не будут подписаны и заверены, об этом можно не думать. Но тут я вспомнила о маме, и эта мысль заставила учащенно и тревожно забиться мое сердце. Никто не собирался вступаться за нее. А тем временем за ее имущество дрались и грызлись, как будто она уже лежала в могиле.

Значит, именно мне предстоит за нее вступиться. Я пообещала себе, что не позволю Кларенсу завладеть тем, что не принадлежит Изабелле. Как только я стану герцогиней Глостер, я добьюсь освобождения графини. Ричард мне и в этом поможет.

Решив как можно скорее написать матери и сообщить о своем намерении бороться за ее права, я по самый кончик носа погрузилась в воду.