Хелен Диксон - Предательство

— Да, несомненно, проявили. Итак, полковник Бингхэм, вы вернулись из Франции.

— Как видите, графиня. И мне доставляет особенную честь возможность возобновить наше знакомство.

— Вы вернулись навсегда?

— Надеюсь.

— Вы уже были в Райхилле?

— Да, однако в настоящее время неотложные дела призвали меня в Лондон.

— Веллингтон и принц Георг часто восхваляли ваши военные таланты. Согласно всем сообщениям, ваш полк представлял собой блестящий пример хорошо обученного и дисциплинированного военного подразделения и отличился особой храбростью и доблестью, особенно в битве при Ватерлоо. Вас можно поздравить, лорд Бингхэм.

— Не более чем любого другого участника этого сражении. Ватерлоо — великая победа герцога Веллингтона. Любой офицер должен гордиться честью служить под его командованием. Вам известно, как развивались события?

— Я читаю газеты, — напыщенно ответила графиня.

— Конечно, читаете. — Ланс перевел взгляд на Беллу. — Я буду польщен, если вы доставите мне честь, позволив пригласить вашу внучку еще на один танец, графиня.

— Могу себе это представить. Однако, мне кажется, ее бальная карточка заполнена. Уверена, вам без труда удастся отыскать какую-нибудь другую молодую леди, которая охотно согласится подарить вам танец.

— Да, графиня, я также в этом уверен. — Он еще раз посмотрел на Беллу и низко склонился в любезном поклоне. — Мне доставило большое удовольствие танцевать с вами, мисс Эйнсли. Вечер еще не закончился. Кто знает? Всякое может случиться.

Не удостоив Изабеллу больше и словом и даже не взглянув на нее на прощание, он поклонился и удалился прочь.

Решительно намереваясь посвятить себя тому, чтобы держать Ланса Бингхэма подальше от Изабеллы, а также учитывая свое давнее желание отправиться в родовое имение Эйнсли в Вилтшире в конце сезона, графиня пришла к выводу, что это вполне возможно осуществить в ближайшие несколько дней. Хотя даже в Вилтшире нельзя было полностью гарантировать, что Изабелла окажется в безопасности от внимания лорда Бингхэма, если этот хитрый плут задумает повидать ее.

— Если лорд Бингхэм вновь попытается к тебе приблизиться, Изабелла, ты не должна иметь с ним ничего общего. Этот человек считает, что ему позволено все, а я не хочу, чтобы он причинил тебе вред. У него просто море обаяния, однако ты обязана держаться от него подальше. Ты поняла меня?

— Да, бабушка, — послушно ответила Белла, прекрасно сознавая, что, если лорд Бингхэм вновь решит подойти к ней, она будет не в силах ему помешать.

Между тем вечер продолжался, и Ланс Бингхэм издали наблюдал за Беллой Эйнсли, не предпринимая пока попыток к ней подобраться, хотя это и не имело никакого отношения к недовольству ее бабушки. Чем усерднее он старался забыть Изабеллу, тем сложнее ему было это сделать. Леди вызывала в нем сильнейшее желание, а ведь он еще даже не поцеловал ее, не говоря уже о том, чтобы овладеть. Но он сделает это. Непременно сделает. Тем не менее, с полным правом считая себя опытным в общении с женщинами, Ланс понимал, когда следует не торопить события. Все его чувства сигналили ему о том, что сейчас надо отступить.

Однако он продолжал следить за ней с недремлющим вниманием, вновь и вновь привлеченный ее вызывающей чувственностью, пока она танцевала с таким количеством джентльменов, что вряд ли могла всех и упомнить. В ней была некая естественная изысканность и в то же время бьющая ключом живость — сочетание, безошибочно притягивающее к ней мужской интерес. Лансу доставляло несказанное удовольствие смотреть на нее, наслаждаться ее жизнелюбием, видеть ее чуть запрокинутое назад, смеющееся лицо, мысленно прикасаться к покоящимся на ее нежной шее бриллиантам — тайная, молчаливая улыбка не сходила с его губ.

Вечер уже близился к концу, когда Ланс заметил, что Изабелла стоит в одиночестве, прислонившись к колонне. Он окинул ее пристальным взглядом, стараясь не упустить ни малейшей детали. Встав у нее за спиной, Ланс нежно, едва касаясь, провел искусными пальцами по ее шейке. Она не отстранилась, и его движения стали увереннее.

Белла узнала аромат его одеколона. Она вздрогнула, затаив дыхание, щеки покрылись ярким румянцем. Мысленно отдав себе приказ немедленно отстраниться, она не смогла тем не менее пошевелить и пальцем. Ее била дрожь. В голове шумело, мысли путались…

Скоро и их не осталось, лишь странные, необычайно сильные реакции. А грудь… Господи, как его прикосновения, ласки могли достигнуть груди? И все-таки ему это удалось — Изабелле вдруг нестерпимо захотелось, чтобы он дотронулся до ее изнывающих от незнакомого ощущения грудей. Она с огромным трудом подавила желание схватить его ладонь и притянуть к себе ближе.

Странные ощущения нарастали, окутывая ее мягким, почти невесомым облаком. Нежное покалывание опустилось ниже, захватывая низ живота, внутреннюю поверхность бедер. Собравшись с силами, она отодвинулась, прервав его ласки, однако не слишком убедительно.

— Вы превзошли себя, сэр, — прошептала Изабелла, так и не обретя дыхание.

— Но вам понравились мои прикосновения, Белла, ведь так? — Ланс шептал ей на ухо убедительным, страстным голосом. — Разве вы будете отрицать, что каждый из нас получает удовольствие, когда мы вместе?

Странным образом не чувствуя к нему неприязни или обиды, Белла повернулась и принялась украдкой его изучать. Его откровенные взгляды что-то пробудили внутри ее, и ощущение это нельзя было назвать неприятным.

— Вы слишком спешите. Я едва с вами знакома.

Глаза Ланса сияли дьявольским весельем, губы тронула мягкая улыбка.

— Вы правы. Однако вам следует позволить нам узнать друг друга лучше. Вы можете стать светом моей жизни. Пощадите меня.

Белла вздернула подбородок.

— Вряд ли я буду первой или единственной. Я не могу упускать из виду, что вы известный ветреник, лорд Бингхэм и, возможно, говорили эти слова уже стольким женщинам, что и не сосчитать.

— Не могу с вами спорить — но тогда я еще вас не встретил. Вы потрясли меня. Меня влечет к вам. Я уже очень давно не говорил женщине подобных слов.

Смущенная нежной теплотой его взгляда и откровенными речами, Белла была взволнована тем, что он сказал. Не представлялось возможным понять, насмехается над ней лорд Бингхэм или говорит правду. Он не был похож на известных ей мужчин. Когда она хотела оскорбить его, ранить жестокими словами, этот непонятный человек воспринимал ее выпады с юмором и терпением, продолжая осыпать комплиментами.

— Вы должны простить мне, если я выгляжу смущенной. Вы смутили меня.

Заметное смягчение ее манер лишь усиливало притягательность красоты Изабеллы, и Ланс откровенно пожирал ее взглядом, ободренный ее словами. Он наклонился к ней, нежно касаясь губами уха.