Маргерит Кэй - Беспутный лорд

Он остановился в гостинице по пути в Лондон, сменить лошадей, зашел, только чтобы выпить чашку горячего кофе, и снова устремился в дорогу. Прибыв к вечеру в свой дом на Гросвенор-сквер, он так и не пришел ни к какому выводу, не найдя ответа на мучившие его вопросы.

Ее путешествие в Лондон было долгим и утомительным. Она прибыла незадолго до прибытия Кита, обогнав его совсем ненамного. У нее не было достаточно денег, чтобы сесть в почтовую карету в гостинице «Грин-Мэн». Пришлось купить билет на сельский дилижанс, где она провела долгие часы, зажатая между толстухой, которая ехала навестить сестру, ожидавшую восьмого ребенка, о чем она гордо сообщила Клариссе, и пожилым викарием. Он держал Библию так крепко, будто боялся, что ее отнимут, от него исходил сильный запах спиртного. Наконец она вышла из дилижанса, разбитая и испытывая дурноту, но счастливая, что избавилась от грохота и тряски, потому что этот вид транспорта для обычной публики являл контраст с комфортабельным экипажем лорда Рейзенби.

Она наняла карету, чтобы добраться до дома, и тем самым полностью опустошила кошелек. Когда карета свернула на знакомую улицу и она увидела свой дом, у неё вырвался долгий вздох облегчения. Дом показался таким гостеприимным. Три прошедших дня пронеслись в сумасшедшем ритме, надежды, радость сменялись страхом и отчаянием. Но весь ее прежний мирок был потрясен до основания, все перевернулось. Голова раскалывалась от боли, и она мечтала только об одном — поскорее добраться до своей комнаты и укрыться там от всего мира. И, уже отлежавшись, отдохнув, вернуться в размеренную жизнь, без драм и потрясений.

Войдя, она уже хотела подняться к себе, задержавшись, чтобы снять перчатки, как вдруг из гостиной ее окликнул дрожащий голос леди Марии:

— Кларисса? Ты вернулась? О, слава тебе Господи!

И Кларисса с удивлением увидела мать на пороге гостиной, ее чепец сбился, и видно было, что она только что встала с постели.

— Мама, дорогая, ты беспокоилась обо мне? — Она нагнулась, чтобы поцеловать мать в щеку, и заметила, что та плачет. — Мама, что с тобой? Что тебя расстроило? Пойдем в гостиную, расскажи, в чем дело.

— О, Клэрри! Я была так глупа! И так жалею об этом, но я не знала, как поступить, а тебя не было рядом, чтобы посоветоваться. — И рыдание прервало ее речь, а слезы хлынули из глаз. Вздохнув, Кларисса обняла мать за плечи, провела в гостиную и усадила на софу. Ее собственные проблемы отошли на задний план.

Потребовались усилия, чтобы остановить рыдания матери, и еще больше терпения, чтобы выяснить причину ее горя. Прерывая свой рассказ всхлипываниями, просьбами о прощении, словами раскаяния и проклятиями в адрес врагов, а именно злодея, воспользовавшегося наивностью бедной вдовы, она поведала свою историю:

— О, Кларисса. Я знаю, если бы ты была рядом, то отсоветовала бы мне. Я поступила так глупо — но ведь тебя не было, и я не знала, что мне делать. А Амалия все сетовала, что у нее нет нового платья, и эта бессовестная модистка, мадам Клотильда, заломила высокую цену, она просто грабительница, не отдала платье и требовала хотя бы частичной уплаты долга. Я даже пыталась узнать у Констанции, где ты, но она отказалась мне сообщить.

— Ты говорила с тетей Констанцией? — Клариссе не приходило в голову, что мать может так поступить, когда она писала из гостиницы записку, предупреждая родных о своем временном отсутствии, объясняя, что тетке понадобилась ее помощь, уверенная, что мать никогда не станет обращаться к тете Констанции, зная ее нелюбовь к ней.

— Да, потому что ты не оставила мне выбора. Мне необходимо было с тобой посоветоваться, а ты написала, что находишься у нее. Но Констанция лишь объяснила, что ты выполняешь какое-то ее поручение, и даже не поинтересовалась моими проблемами и не спросила, почему я разыскиваю тебя. Как будто побоялась, что я попрошу ее помощи. Что эта женщина может знать о бедности? И потому мне ничего не оставалось, как сделать то, что я сделала. О, Кларисса, ну почему ты уехала, когда так была мне нужна?

Она снова залилась слезами, безуспешно пытаясь отыскать носовой платок среди хаоса набросанных на софу шалей, покрывал и подушек. Почему тетка не выдала ее? Она просто не хотела пугать мать, но потребует теперь объяснений от племянницы. Тетя Констанция была не из тех, кто потерпит ложь. Но пока надо было успокоить мать.

Накапав в стакан успокоительного средства, она заставила леди Марию выпить и ждала, когда лекарство подействует.

— Вот, дорогая, тебе станет лучше. Так что случилось после того, как ты поговорила с тетей Констанцией?

— Ты помнишь, я обещала тебе, что не стану больше занимать денег, но тут миссис Баррингтон, ты ее знаешь, это мать Хлои, сказала, что она займет для меня небольшую сумму у того же молодого человека, ну, у того, кто был так назойлив в своих письмах, требуя уплаты долга. И я подумала, дорогая, вдруг на этот раз удача повернется ко мне, ведь мне так долго не везло, и я поверила, что на этот раз обязательно выиграю. И я заняла немного, только чтобы играть одну ночь, и думала, что, выиграв, сразу расплачусь с долгом, отдам мадам Клотильде аванс за новое платье для Амалии. И так бы и случилось, но, к несчастью, я играла в фараон, а это не моя игра. Миссис Баррингтон сказала, что в этой игре можно быстрее выиграть и сразу большую сумму. Но она ошиблась. Если бы я ее не послушалась и играла как всегда, я бы выиграла. Но я вновь проиграла. Это и твоя вина, Кларисса, ты оставила меня в трудное время, и некому было меня остановить. А теперь мы увязли окончательно, и теперь этот джентльмен, хотя трудно назвать его джентльменом, потому что он так ведет себя с дамой, станет требовать долг, и что мы станем делать, я не представляю. Ты сможешь ведь все уладить, Кларисса?

У Клариссы голова кружилась от новой проблемы.

— Подожди, мама, давай разберемся. Ты еще заняла у человека, который уже преследовал тебя, в грубой форме требовал заплатить долг? После того как я предупредила тебя и ты обещала мне не играть?

— Но на этот раз я подписала бумагу, а сегодня утром получила письмо уже от другого джентльмена, в котором говорится, что он приобрел права у первого и теперь я должна отдать долг ему. Я ничего не понимаю в бизнесе.

— Мама, где это письмо и то, что ты подписала?

— О, Клэрри, дорогая, ты сможешь в этом разобраться? — Она с надеждой взглянула на дочь.

— Но я не могу сказать, пока не видела их. Амалия знает об этом?

— Нет, нет, как я могла расстроить бедную девочку, когда она так пытается устроить свою судьбу сейчас.

Что мама не имела ничего против того, чтобы расстроить старшую дочь, не удивило Клариссу. Озабоченно сдвинув брови, она перечитала оба документа, которые мать достала из ящика стола. Увидев подпись на первом, она была поражена. Некий мистер Дальтон — акула среди кредиторов, друг миссис Баррингтон. Она работает на него и получает неплохие проценты, поставляя ему новые жертвы. Кларисса решила, что разберется с этой дамой позже.