Сьюзен Виггз - Огненный рай

На румпеле Гастон и еще несколько человек пытались справиться с управлением корабля. Рулевой звал на помощь. Пот, смешанный с дождем и морской водой, стекал по лицу Эштона, когда он с трудом добрался до Гастона; сила руля внезапно ослабла.

Глубоко внутри корабля послышался грохот падающих цепей — рычаг управления вырвался из рук Эштона, ударив его по ногам. Согнувшись, он ухватился за него, но тот тоже ослаб.

— Сломался, — закричал Гастон, перекрывая шум шторма. — Руль вышел из строя — теперь судно предоставлено на волю волн.

Француз перекрестился, со страхом вглядываясь на запад. Ничего нельзя было рассмотреть из-за шквала волн, но Эштон чувствовал приближение скалистого побережья, где англичане разместили военные посты.

Он перестал сжимать руль — ни разу еще ему не приходилось чувствовать себя таким обессиленным и беспомощным, даже самая норовистая лошадь никогда не выматывала его так.

— Сходи, отнеси жене поесть, — предложил Гастон. — На камбузе ничего не готовили, но там достаточно пива, вина и сухого печенья.

Эштон похлопал рулевого по плечу и побежал к трапу. Когда он был уже у люка, раздалось оглушительное завывание ветра, и на его глазах стала падать грот-мачта. Огромная балка рухнула на палубу, словно дерево под топором дровосека. Гастон упал, задетый вершиной мачты. Крича о помощи, Эштон и молодой матрос освободили безжизненное тело.

— Его нужно отнести вниз, — закричал матрос, указывая на люк. Они вместе понесли тело. Одной рукой Эштон ухватился за переборку, а второй поддерживал тело Гастона. «Лангедок» сильно качнуло, левый борт опустился глубоко вниз, и всех троих накрыла огромная волна. Мгновение длилось так долго, что показалось, будто они пошли ко дну.

Наконец волна откатилась. Чуть не задохнувшись, Эштон хватал ртом воздух. Молодой матрос исчез.

Проклиная шторм, Эштон один опустил вниз тяжелое тело и закрыл люк. Моряки обступили Гастона, некоторые, не стесняясь, плакали. Эштон отправился к жене и нашел ее сидящей на постели в полутемной каюте, ухватившейся за край кровати. Она изумленно взглянула на Эштона, и он понял, что его вид мог напугать всякого: весь промокший от дождя и морской воды, рубашка прилипла к плечам и груди, на одежде — кровь. Бетани с трудом поднялась на ноги и, покачиваясь, приблизилась к нему.

— Несчастный случай?

— Да, но не со мной — это кровь Гастона, рулевого, он попал под упавшую мачту.

— Ты весь дрожишь. Сними рубашку — будет теплее без нее.

Медленными усталыми движениями он снял рубашку и, нуждаясь только в прикосновении ее рук, упал как подкошенный на постель и мгновенно уснул.

Эштон проснулся в темноте, не понимая, какое сейчас время: могла быть середина ночи, а возможно, предрассветное утро, — небо было полностью закрыто облаками.

Тепло тела, лежавшего рядом, вызвало у него улыбку. Бетани, но сильно напуганная.

На камбузе ему встретились французские моряки и мрачные притихшие американцы.

— Привет. Приключения закончились?

— Да, — ответил лейтенант Римбо, — но согласитесь — жизнь полна неожиданностей.

— Я привык к опасностям, занимаясь лошадьми.

— У этого американца, — обратился Римбо к товарищам, — силы на пятерых: вчера он доказал это на румпеле, и потом, когда тащил вниз нашего Гастона.

Французы уважительно подняли бокалы, приветствуя Эштона. Он ответил тем же и отправился наверх. Сквозь пелену дождя и редкие вспышки молнии была видна английская флотилия под командованием сэра Вильяма Хау, или «Черного Джека».

Волнистые облака — свидетельство улучшения погоды — бежали по ярко-лазурному небу; на рассвете шторм кончился, оставив после себя смерть и разрушения.

Эштон провел остаток ночи, так и не уснув: вид спящей жены облегчал тяжесть на сердце, во сне ее яркая красота казалась чуть приглушенной, но не менее привлекательной; хотелось остаться с ней и разбудить поцелуями, но ждали неотложные дела.

Во-первых, нужно было убедить де Эстена отправить Бетани и остальных заложников на берег, но граф отказался его выслушать, озадаченный тем, как отбуксировать потерявший управление корабль в гавань.

Английские корабли преследовали французскую флотилию. Команда лихорадочно установила на корме два орудия, матросы уже собирались подготовить третье, как с наступлением вечера возникла новая опасность.

— «Риноун»! — закричал кто-то с кормы.

Приближающееся судно выпустило по «Лангедоку» несколько ядер, оставив в бортах пробоины. Перекрывая грохот канонады, де Эстен отдал приказ — и гордый флаг корабля был спущен.

— Только не сейчас, — молил Финли графа. — Давайте останемся и попросим остальные корабли защитить нас.

— Мы представляем не что иное, как груду дров, потерявших управление, — ответил де Эстен. Лейтенант Римбо принес сундучок с официальными документами. Американцы с отчаянием наблюдали, как де Эстен выбросил его содержимое за борт.

— Англичане не узнают наших секретов.

Полная решимости и уже не боявшаяся французских моряков, заложница оказалась на верхней палубе, рядом с кают-компанией. Подойдя к двери, услышала голоса.

— Вы должны понять мое положение, генерал Салливан, — говорил де Эстен. — Мой долг сохранить флот.

— Для этого не требуется много времени, — отвечал грубоватый голос. — Подождите хотя бы двадцать четыре часа.

— Нет, — решительно ответил де Эстен. — Берите Ньюпорт собственными силами.

— Какими? — вскрикнул Салливан. — Шторм стал для нас таким же немилосердным, как и для вас, — ураганом разметало все палатки, порох отсырел, сотни людей генерала Грина, включая и меня, чуть не утонули в проливном дожде, лежа под заборами.

— Англичанам не легче.

— Легче, черт бы вас побрал. Если вы оставите нас сейчас, я отдам приказ об отступлении.

— В таком случае, — рявкнул де Эстен, стукнув кулаком по столу, — вы ничего не понимаете, представляя всего лишь крошечную часть той войны, которую мы ведем против Англии. Нас больше должны волновать наши интересы в Вест-Индии.

— А как же наш договор о союзе?

— Я должен зайти в Бостон для пополнения запасов и отправляться в Вест-Индию. Таков приказ.

— Будь проклят этот приказ! — вмешался Эштон.

— Ньюпорт будет нашим, если вы останетесь хотя бы на один день.

— Вы, американцы, слишком дерзки, но не любите подчиняться, а теперь оставьте меня. В полночь отплывем в Бостон. Что касается вашей просьбы в отношении заложников, то отвечаю вам решительным отказом — они понадобятся для обмена на военнопленных и отправятся с нами в Бостон.

Эштон пулей выскочил из кают-компании и остановился как вкопанный, увидев перед собой Бетани.