Кэтлин Вудивисс - Зимняя роза

Эриенн посмотрела на него, и ее вдруг охватила тревога.

— Может быть, лучше проявить осторожность и не говорить об этом отцу? Его очень расстраивает, когда заходит хоть какой-нибудь разговор о шотландских и ирландских кланах.

Собеседник слегка наклонил голову, принимая это предупреждение:

— Постараюсь не сердить его понапрасну такими признаниями.

Эриенн первая вышла из комнаты, продолжая разговаривать через плечо:

— Уверяю вас, это не касается всей нашей семьи. У меня нет причин плохо к ним относиться.

— Это ободряет.

Эриенн была так зачарована теплотой его голоса, что не уделила должного внимания лестнице. Ее обутая в тапочек нога неточно ступила на первую ступеньку, из-за этого она оступилась и немного покачнулась, чуть-чуть не скатившись стремительно вниз. У нее перехватило дыхание, но прежде чем она смогла среагировать, длинная рука обвила ее талию и вернула девушку в устойчивое положение. Прижатая к его широкой крепкой груди, она сдавленно вздохнула от облегчения. Ее глаза озабоченно всматривались в его глаза, пока постепенно тревога не оставила их. На смену ей пришел глубокий, теплый свет.

— Мисс Флеминг…

— Эриенн, пожалуйста. — Ее шепот был тих и шел как бы издалека.

Никто из них не услышал, как открылась входная дверь и внизу на лестнице зазвучали мужские голоса. Они пребывали в своей собственной вселенной и могли бы там оставаться еще какое-то время, если бы находившиеся внизу не пришли в бешенство и не заставили бы их вдруг обратить на это внимание.

— Эй вы! Что все это значит?

Все еще завороженная, Эриенн отстранилась и посмотрела вниз, в холл, где стояли ее отец и еще какой-то мужчина и смотрели вверх с таким же изумлением. Быстро темнеющего лица Эйвери Флеминга было достаточно, чтобы вывести Эриенн из душевного равновесия, но что действительно вызвало у нее сомнения, на том ли свете она находится, так это рубленые черты лица худого и костлявого мужчины, который стоял рядом с родителем. Он точно соответствовал всем ее представлениям о Кристофере Ситоне. Ему не хватало только бородавки на подбородке, чтобы быть в ее понимании полным воплощением дьявола.

Праведное негодование Эйвери Флеминга сотрясало дом:

— Я вас спрашиваю, что все это значит?!

Он не дал Эриенн ни секунды, чтобы ответить, и снова напустился на нее:

— Я тебя оставил на одну-две минуты, возвращаюсь, а ты тут с мужчиной, в моем собственном… Ты! — Эйвери швырнул шляпу на пол, его редкие волосы стояли дыбом. — Проклятье! Быть преданным в собственном доме! В своей же семье!

Покрасневшая от смущения, Эриенн быстро сбежала вниз по лестнице и попыталась успокоить его:

— Пожалуйста, отец, позвольте я объясню…

— А-а-а, не надо! — рявкнул он с издевкой. — Я все видел своими собственными глазами! Предательство — вот что это! Своей же собственной дочери! — С ненавистью он взмахнул рукой в сторону спускавшегося следом за ней по лестнице гостя и фыркнул. — И с этим проклятым мерзавцем!

— Отец! — Эриенн была шокирована набором его слов. — Это… — Она тоже показала на человека, спускавшегося по лестнице. — Это человек, которого вы прислали. Я полагаю, это Сайлас Чамберс.

Незнакомец с резкими чертами лица шагнул вперед и смущенно, как птица, затряс головой. Он вытянул шляпу перед собой, чтобы привлечь их внимание, и, заикаясь, начал бормотать:

— Я-я эт-т-то, я-я х-хочу ск-казать, он н-не… уф!

Внезапный выдох, завершивший фразу, был вызван Эйвери, который шагнул вперед и широко взмахнул руками, демонстрируя свое полное отвращение. Худощавый незнакомец был отброшен в сторону этим широким и демонстративным проявлением отцовского негодования.

— Безмозглая дурочка! Ты совсем выжила из ума? Это не Сайлас Чамберс! — Отец махнул рукой с оттопыренным большим пальцем себе за плечо, указывая на своего костлявого спутника. — Вот этот человек! Вот он стоит! — Потом он вытянулся, принял полную достоинства позу и ткнул коротким пальцем в направлении мужчины, стоявшего на лестнице:

— А этот! Этот грязный пес…

Эриенн прислонилась к стене и плотно сжала веки. Она уже знала, что скажет ее отец.

— …это он искалечил Фэрреллу руку! Это твой мистер Ситон! Это именно он — Кристофер Ситон!

— Кристофер Ситон? — Губы Эриенн шевельнулись, но не издали ни звука. Она раскрыла глаза и посмотрела на лицо отца, словно горячо желала увидеть то, что опровергало бы услышанное. Ее взгляд перешел на нескладного незнакомца, и правда стала слишком уж очевидной. Он ничем не отличался от остальных поклонников, которых приводил, чтобы показать ей, отец.

— Ты глупая простофиля! — продолжал поносить ее отец. — Это Сайлас Чамберс! А не тот самодовольный негодяй, с которым ты обнималась!

Ошеломленная, с ужасом на лице, Эриенн посмотрела в зеленоватые глаза.

Кристофер сочувственно улыбнулся:

— Примите мои извинения, Эриенн. Но я думал, вы знаете, кто я. Если вы припомните, я спрашивал вас об этом.

— Для вас я — мисс Флеминг!

Потирая щеку, Кристофер Ситон тихо засмеялся, глаза его все еще блестели и излучали тепло. Этот насмешливый взгляд был невыносим, и Эриенн повернулась к нему спиной. Какое-то мгновение он восхищенно смотрел на нее, потом повернулся к отцу:

— Я зашел поинтересоваться относительно долга, который вы обещали оплатить, сэр. Мне очень хотелось бы узнать, когда можно ждать, что это произойдет.

Эйвери робко спрятал голову в плечи, а лицо его залилось ярко-пунцовой краской. Избегая вопросительного взгляда Сайласа, он что-то пробормотал о возвращении долга, как только он сможет это сделать.

Кристофер зашел в гостиную, взял свой сюртук и вышел, надевая его.

— Я надеялся услышать от вас что-нибудь более конкретное, господин мэр. Мне бы не хотелось слишком часто испытывать ваше гостеприимство, но вы обещали заплатить в течение месяца. Как вам должно быть известно, этот месяц наступил и уже прошел.

Эйвери сжал кулаки, но не смог поднять их вверх, поскольку такой жест мог бы быть истолкован как вызов.

— Вам, мистер Ситон, лучше избавить этот дом от своего присутствия. Я не терплю, когда такие, как вы, докучают моей дочери. Она скоро выходит замуж, и я бы не хотел, чтобы вы помешали свадьбе.

— Ах да, до меня действительно доходили какие-то разговоры об этом, — ответил Кристофер, саркастически улыбаясь. — После знакомства с вашей дочерью я был даже как-то удивлен, почему вы в этом еще не так преуспели. Хотя мне представляется довольно несправедливым то, что всю свою жизнь ей придется расплачиваться с долгами, которые вы наделали.

— Вам не должно быть никакого дела до моей дочери!

Сайлас Чамберс подпрыгивал при каждом выкрикнутом слове, однако Кристофер сохранял на лице ласковую улыбку. Когда он ответил, было видно, что он не испугался.