Барбара Картленд - Глубинное течение

— Но, конечно, вам не захочется… — начала она виноватым тоном.

Но тут сэр Николас подъехал к входной двери и, нажимая на тормоз, оглянулся на девушку.

— Очень рад, мисс Прентис, — сказал он. — С удовольствием приму ваше предложение, если вы не передумаете.

Фенеле ничего иного не оставалось, как назначить точное время, после чего она поблагодарила его за помощь и быстренько выбралась из машины.

— Пожалуйста, не беспокойтесь, я сама справлюсь.

Она распахнула входную дверь и занесла покупки внутрь. Обернувшись, чтобы закрыть за собой дверь, девушка вдруг заметила, что сэр Николас все еще смотрит ей вслед, словно не собираясь трогаться прочь.

В первый момент Фенела подумала, не ожидает ли он приглашения войти, но тут же оборвала себя: пустая фантазия, не более!

«Да, возможно, он и одинок, — подумала девушка, — но ведь не больше, чем все остальные…»

Она несколько смущенно помахала ему рукой на прощанье и захлопнула дверь.

Как это ни странно, но все время, пока Фенела готовила обед, мысли ее целиком занимал сэр Николас Коулби. Он вызывал какое-то странное сострадание, хотя, как казалось Фенеле, кроме полученных на войне ран, не было особых причин для жалости ни к нему, ни к кому другому в его положении.

«У меня и так забот по горло, лучше саму себя пожалей! — решила в конце концов Фенела. — Хоть бы эта Илейн поскорее убиралась отсюда подобру-поздорову — и кончено».

Когда обед был готов, Фенела поднялась наверх и постучалась в дверь к Илейн. Никакого ответа. Девушка постучалась опять.

— Это я, Фенела! — позвала она. — Обед готов — вы спуститесь?

Дверь рывком распахнулась — на пороге стояла Илейн. Фенела с облегчением отметила более-менее нормальное выражение на ее лице.

Вне всякого сомнения, Илейн все еще злилась: глаза сверкали под набрякшими веками, а плотно поджатые губы придавали ей какой-то монгольский вид. Она рванулась мимо Фенелы, не вымолвив ни слова, и стала спускаться по ступенькам. Только очутившись в холле, Илейн соизволила наконец заговорить, пренебрежительно роняя слова через плечо, словно обращалась к служанке.

— Саймон где?

— Понятия не имею. Но мы не будем ждать его к обеду, ведь дети должны питаться вовремя.

Но Саймон в конце концов явился. Когда он входил, Илейн метнула на него быстрый взгляд и поспешно отвела глаза — тем не менее Фенела успела заметить выражение ее лица.

«Она действительно его любит», — подумала девушка.

— А я гулял, — объявил Саймон.

Он словно привнес вместе с собой в небольшую столовую шумное дуновение ветра. Подойдя к раздаточному столику, Саймон изучающе обвел глазами расставленные там блюда.

— Поедем в Лондон! — просительно произнесла Илейн.

— И не подумаю, — неторопливо откликнулся Саймон.

Фенела увидела, как кровь бросилась в лицо Илейн. «Ну, что-то теперь будет?» — гадала девушка. Однако Илейн смолчала, хотя само молчание ее было более зловещим, чем бурный протест.

Радуясь, что обед наконец-то завершился, Фенела убрала со стола и помыла посуду, а потом поднялась наверх — заканчивать дела по дому, брошенные на середине из-за утренней поездки на станцию. Напоследок девушка решила помочь Нэни и занялась с детьми.

Она как раз ползала на четвереньках по комнате — игра была в самом разгаре — когда дверь внезапно распахнулась и на пороге предстал Рекс Рэнсом.

— Что-то случилось? — спросила Фенела, чувствуя, что безнадежно краснеет и что волосы ее до неприличия растрепаны.

— Нет, — отвечал Рекс, качая головой. — Я вернулся, чтобы захватить кое-какие бумаги: оставил их по ошибке. Ну, и слышу вдруг — здесь у вас царит веселье, вот и решил присоединиться. Хочешь, прокачу на спине? — предложил он Тимоти.

Но ребятишки застеснялись, смущенно попятились, и веселые голоса их замерли.

— Я тут собираю детей на улицу, — пояснила Фенела, поднимаясь на ноги и ощущая на себе очень странный взгляд Рэнсома. — Ох, я в таком виде… — пролепетала она растерянно.

— Вы прекрасно выглядите, — сказал Рекс.

Неожиданно девушка почувствовала, как краснеют ее щеки, и отвернулась в смятении, делая вид, что ищет пальто Сьюзен.

— Что вы делаете сегодня вечером? — спросил Рэнсом.

— А вечера-то, собственно, для меня и не остается — вожусь с детьми и еле успеваю все сделать по дому.

— А не хотите ли со мной проехаться?

— Куда?

— Собираюсь наведаться к себе домой.

— К вам домой! — удивленно повторила Фенела.

— Всего лишь около тридцати миль отсюда. Там у меня мебель кое-какая, да игры — пригодятся здесь, раз уж мы поселились в сарае у сэра Николаса: казарму оборудуем. Вот я и собрался сегодня съездить и привезти все вещи. У меня своя машина, вы же знаете, так что я вполне могу захватить с собой гражданское лицо.

Фенела никак не решалась. Конечно, было бы весьма заманчиво немного отвлечься от Илейн и прочих домашних проблем…

— А мы вернемся не очень поздно?

— Даю слово — нет, — пообещал Рэнсом, и она явственно различила мольбу в его голосе.

— Что ж, было бы неплохо проветриться — согласилась Фенела и побежала в свою комнату за шляпкой и пальто.

Когда несколько мгновений спустя они выруливали на шоссе, у девушки вырвался короткий счастливый смешок.

— У меня такое ощущение, как будто я прогуливаю уроки…

— Совсем напротив, вы, можно сказать, заняты благородным делом, — возразил Рекс. — Ведь я не хотел ехать один, более того, у меня была веская причина пригласить вас поехать вместе.

— Какая же?

— Хотел поговорить с вами. Вряд ли это удалось бы сделать в доме. Скажите, вы всегда так сдержанны и деловиты?

— Нам всем приходится сдерживаться, просто, когда Саймон дома, ничего другого не остается. — Фенела усмехнулась. — Он кого хочешь подавит.

— О, только не вас! Думаю, что вас никому подавить не удастся. Но я соскучился по звукам вашего голоса. Вы знаете, Фенела, у вас удивительно красивый голос.

Фенела испугалась той радостной дрожи, которая неожиданно охватила ее при этих словах. Она замерла, а потом почти с детской неловкостью сменила тему разговора.

— Ах, мне так нравится ваша машина!

Рекс расхохотался.

— Да вы сущее дитя! — нежно сказал он. — Вы всегда так пугливы? Ничего, через несколько лет будете смело рушить преграды, которые вы же сами себе и расставили. Со временем поймете, что они не так уж страшны, как вам казалось.

— Не понимаю, о чем вы! — в отчаянии воскликнула девушка.

— О вас.

— Не очень-то интересная тема для беседы. Мне немного не по себе. Видите ли, я нигде не бывала, ничего не видела — просто просидела всю жизнь дома, занимаясь хозяйством и детьми. Порой я думала, что могла бы лет в восемнадцать поступить куда-нибудь, но жизнь распорядилась иначе. Нэни стареет, и я не могу взвалить на нее одну все заботы о малышах и My.