Барбара Картленд - Тайная любовь

— Я должна… идти! Я… я… должна идти! — взмолилась Гретна. В ее голосе звучало такое отчаяние, что маркиз отпустил руки, и она увидела на его лице выражение растерянности.

— Очень хорошо, — произнес он. — Идите, мы поговорим об этом позже. Это не спешно, есть вещи, которые мне надо решить раньше. Могу я завтра посетить вас?

— Нет! Да. Я… я не… знаю, — заикалась Гретна.

Он нежно рассмеялся и поднес ее руку к губам.

— Не заставляйте меня ждать слишком долго, прежде чем дадите ответ, — сказал маркиз.

Он молча проводил ее до двери. Лакей сбежал вниз, чтобы раскатать ковер на тротуаре и открыть дверь кареты с гербом и серебряными ручками.

— Завтра, — нежно произнес маркиз и, когда Гретна уже сидела в карете, повернулся к дому.

— Куда, мисс? — спросил слуга, укрыв колени Гретны меховым пледом.

Гретна посмотрела поверх его плеча. Она видела, что сейчас маркиз дошел до передней двери и входит в дом.

— Езжайте на Сент-Джеймс-сквер, — тихо сказала она, — но прежде чем вы доедете, остановитесь у станции, где есть наемные экипажи. Я хочу сойти и пересесть.

— Хорошо, мисс.

Слуга даже не удивился. Он был хорошо обучен не задавать лишних вопросов аристократам, какие бы фантастические требования они ни выдвигали.

Всю дорогу Гретна размышляла. Что за переплет, в который она попала! И опять ей некого винить, кроме себя. Одно было совершенно очевидно — ей никогда ни при каких обстоятельствах нельзя встречаться ни с лордом Роксхоллом, ни с маркизом. Это будет легко, подумала Гретна. Когда она окажется рядом с дорогой тетей Марией, все решится само собой, и бояться будет нечего. На минуту Гретна задумалась. Что, если рассказ лорда Роксхолла правда и принц действительно женился на тете Марии. Потом она отвергла такую мысль как совершенно абсурдную.

— Это одна из мерзких выдумок лорда Роксхолла, — вслух произнесла Гретна.

Она поняла, что экипаж остановился у тротуара. Они оказались на широкой шумной улице, и она предположила, хотя раньше никогда здесь не бывала, что это Пиккадилли. Гретна видела, как лакей перешел дорогу и говорит с кучером довольно потрепанной повозки с тощими лошадьми.

Дверь кареты отворилась, Гретна вышла, ее багаж перенесли в наемную коляску, и она отдала кучеру последний шиллинг.

— Большое спасибо.

— Куда вас отвезти, как мне сказать ему, мисс? — спросил слуга.

— Сент-Джеймс-сквер, — сказала Гретна. — Дальше я покажу ему, куда ехать.

— Очень хорошо, мисс.

Лакей закрыл дверь, наемный экипаж медленно тронулся.

Место, на котором сидела Гретна, оказалось жестким и холодным после роскоши кареты маркиза. Они проехали очень короткое расстояние, потом экипаж остановился, девушка открыла окно и высунула голову.

— Это Сент-Джеймс-сквер? — спросила она.

— Верно, мисс. Мне не сказали точного адреса.

— Боюсь, я не знаю дом, — объяснила Гретна. — Но если вы подождете минуту, я выясню. Кто-то должен знать, где живет дама, которую я ищу.

— Хорошо, мисс, я знаю, что здесь живет граф Ленсдейл, — сказал кучер, указывая на ближайший дом. — Его светлость Северн — в следующем. Я знаю его достаточно хорошо, то есть возил его. Он не хочет пользоваться собственной каретой из страха, что это влетит ему в копеечку, и никогда не дает чаевых.

— Возможно, раз вы знаете так много домов, — предположила Гретна, — вам известно, где живет госпожа Фитцгерберт?

— Конечно, знаю. Кто не знает? — ответил кучер. — А если вы не знаете, вам следует идти за его королевским высочеством от Карлтон-Хаус-террас. Так говорят. — Он засмеялся над собственной шуткой.

— Возможно, вы будете так добры и отвезете меня туда, — произнесла Гретна со всем достоинством, на которое способна.

Дом, возле которого они остановились, удивил ее. Он был огромный — один из самых больших на площади. С легкой дрожью Гретна шагнула на ступеньки и постучала серебряным молоточком. Дверь сразу же открыли. За ней стоял лакей, и на нем была такая же форма, которую она часто видела во время визитов Марии Фитцгерберт к своим родителям в Брэмбридж: зеленая с золотом и серебряными пуговицами. Ливрея была такой знакомой, хотя Гретна никогда не видела слуг Марии в белых чулках и напудренных париках.

— Я желаю видеть госпожу Фитцгерберт, — тихо сказала Гретна.

— Мадам сегодня не принимает, — высокомерно заявил лакей.

— Даже если и так, уверена, что меня она примет, — настаивала она. — Пожалуйста, скажите ей, что здесь мисс Гретна Хайден.

— Мадам не принимает, — повторил слуга. — Если вы придете завтра, возможно, она сможет встретиться с вами.

Он хотел закрыть дверь, но Гретна не собиралась отступать:

— Пожалуйста, передайте госпоже Фитцгерберт, что здесь ее племянница.

— Простите, мисс. Я не знал, что вы родственница. Мадам не говорила, что ждет вас. Не соблаговолите ли войти?

— Мой багаж в экипаже, и, пожалуйста, расплатитесь с извозчиком, — сказала Гретна и вошла в холл.

Слуга открыл двери из красного дерева:

— Если вы подождете здесь минуту, мисс, я сообщу мадам о вашем приезде.

Гретна очутилась в квадратной комнате, превосходно меблированной во вкусе Марии Фитцгерберт. Здесь были цветы и мягкие подушки, вышивка в рамках с разными безделушками, открытые книги, словно их только что читали. Здесь были даже маленькие акварели с видами Брэмбриджа, все подписанные инициалами «М.С.». Мария любила рисовать, и Гретна часто ходила с ней резвиться и играть в сене, пока Мария зарисовывала дом, пруд с водяными лилиями или виды, открывающиеся за большими деревьями в парке.

Гретна почувствовала, как сердце забилось от волнения. Она приехала. Это конец путешествия, и хотя оно принесло ей много трудностей и неприятностей, было глупо с ее стороны так бояться. Сейчас все обстоятельства казались незначительными, главное, что она здесь.

Ее тонкие пальцы прикоснулись к губам. Гретна все еще чувствовала теплоту и силу губ маркиза и понимала, что ей не следует думать о поцелуях, вспоминать свою странную, необъяснимую слабость.

Гретна все еще думала о маркизе, когда открылась дверь и вошел слуга.

— Мадам просит вас подняться наверх, мисс, — объявил он.

Гретна пошла за ним по широкой лестнице.

— Мисс Гретна Хайден, мадам, — объявил он.

Гретна увидела Марию Фитцгерберт.

— Гретна! Гретна! Моя дорогая! — вскрикнула Мария и подбежала к девушке.

Гретна оказалась в ее объятиях, почувствовала прикосновение ее нежной щеки к своей, слышала ее голос…

У камина Гретна увидела молодого человека… если бы она даже не видела его на картинах, наверное, она все равно бы узнала принца Уэльского.

— Я так расстроена, дорогая Гретна, что не получила твоего письма, — в десятый раз повторяла Мария Фитцгерберт, когда Гретна рассказывала, как приехала в Лондон, чтобы найти холодный прием в заброшенном доме на Парк-стрит. — Все то же самое, — продолжала она, — твое письмо должны были принести мне сюда. Я пошлю слугу на Парк-стрит немедленно, чтобы выяснить, что произошло. Смотритель должен ответить, почему так получилось, может, он болен или не в состоянии выполнять свои обязанности.