Барбара Картленд - Тайная любовь

— Надеюсь, ты будешь счастлива в этой комнате, — сказала Мария, оглядываясь вокруг, чтобы проверить, все ли на своих местах.

— Я как раз подумала, — начала Гретна, — понял ли принц, кто я, когда был так добр ко мне?

— Кто ты, дорогая? Что ты имеешь в виду?

— Я имею… знает ли он, что мама сбежала с папой? Я не хочу ничего сказать, но, возможно, когда он поймет это, то откажется от своего приглашения в Карлтон-Хаус и подумает, что мне было бы лучше вообще не появляться в обществе.

— Что заставило тебя так думать, дорогая? — спросила Мария.

— Но разве вы не понимаете? — сказала Гретна. — Мама так часто рассказывала, как сбежала накануне свадьбы, как разозлились король с королевой, как они поддерживали герцога Эйвонского, который, кроме всего прочего, имел важное положение в обществе и был осмеян.

— И по заслугам, по моему мнению, — рассмеялась Мария. — Он напыщенный, неприятный старик. И хотя, возможно, твоя мама заслужила порицание, ему досталось поделом, так скажет всякий, кто его знает.

— Но их величества?

Мария усмехнулась:

— Дорогая, я не намерена пытаться посвятить тебя во все эмоциональные переживания, которые ты увидишь при дворе, за несколько секунд. Но могу заверить, что принц сам себе закон, и если король придерживается одной стороны, то он почти всегда заступается за другую.

— Они не ладят? — удивилась Гретна.

— Боюсь, что да, — печально ответила Мария. — Я стараюсь сделать что-то, но дело это трудное, ибо я в особенности являюсь яблоком раздора для них.

— Принц очень сильно любит вас, разве нет? — спросила Гретна.

— Он замечательный человек, — с чувством согласилась Мария. — И я люблю его, Гретна! Может, это ошибка, но я люблю его всем сердцем. И отказаться от этого не представляется мне возможным.

В ее голосе прозвучала такая мука, что Гретна обняла ее.

— О, Мария, как, должно быть, это трудно для вас, но он тоже вас любит.

— Да, он любит меня, — нежно произнесла госпожа Фитцгерберт. — Любит больше, чем кто-либо знает или представляет. Любит меня достаточно, чтобы пожертвовать ради меня многим, что почти невероятно.

Минуту она помолчала, потом, словно прогоняя от себя некоторые сокровенные мысли, сказала совсем другим голосом:

— Я должна идти одеться для сегодняшнего приема. Почему бы тебе не переодеться, а потом не прийти ко мне поболтать? Я бы хотела этого больше всего.

— Конечно, приду, — с радостью отозвалась Гретна.

— Я пришлю за тобой горничную, — сказала Мария. — Моя спальня недалеко отсюда, наверху. Не торопись. Мой парикмахер всегда долго возится.

— У вас такие красивые волосы! — воскликнула Гретна. — Но вы укладываете их по новой моде.

— Да, и мы должны посмотреть, можно ли с твоими волосами сделать то же самое, — ответила Мария. — Это называется а-ля дикобраз, чудесно, да?

— Вам очень идет, — восхищенно произнесла Гретна.

Мария наклонилась поцеловать ее, потом вышла из комнаты, оставив за собой аромат дорогих духов.

Без Марии дом опустел. Словно все внезапно замолчали, хотя смех Марии, похожий на звонкий колокольчик, еще отдавался тихим эхом в пустых комнатах.

Гретна медленно поднялась по лестнице. Она сказала, что съест чашку супа и цыпленка, но не в столовой, а в своей комнате. Ее страшила официальная обстановка.

Гретна никогда не думала, что у Марии целая армия дворецких и лакеев, экономок и горничных, готовых выполнить любое ее желание. И теперь она поняла, что ей придется пересмотреть всю свою жизнь, ибо они будут жить вместе. В самом деле ей придется переосмыслить многие вещи, о чем ей сказала Мария, пока одевалась.

— Не беспокойся о том, что люди будут думать о побеге твоей матери, который случился так давно. Наоборот, уверяю тебя, это добавит интереса к тебе.

— Они не будут шокированы? — удивилась Гретна.

Мария рассмеялась так легко, беззаботно, словно по дому разнесся звон серебряных колокольчиков.

— Конечно, нет, глупое дитя. Они будут думать, что это романтично и волнующе — как и есть на самом деле. Я всегда завидовала твоей маме, что у нее было такое восхитительное приключение, и особенно потому, что оно подарило ей тебя. Это просто немыслимое счастье.

— Удивительно, — медленно произнесла Гретна, — что без папы она не пожелала жить дальше. Они всегда были так близки, так безмерно счастливы друг с другом.

— Никогда не прощу себе, что не узнала вовремя о случившемся, — вздохнула Мария. — Но я была за границей, и письмо о смерти твоего отца так и не попало ко мне. Я переезжала с места на место очень быстро и не оставляла адреса. На то были… свои причины.

В комнате суетилась служанка, и Гретна поняла, что не стоит сейчас спрашивать об этих причинах. Но интуитивно предположила, что это связано с принцем. Гретна не могла вспомнить, что говорил лорд Роксхолл маркизу о том, почему Мария находилась за границей до декабря. После ее возвращения поползли слухи, что она вышла замуж за принца. Такое, конечно, невозможно, это Гретна хорошо понимала. Но если Мария не вышла замуж за принца, что тогда у них за отношения? Мария просила доверять ей. Она готова это делать, и любые вопросы или мысли на эту тему были бы предательством.

Ее ужин стоял перед камином. Она посмотрела на поднос, потом подошла к изящному бюро с инкрустированными панелями. На нем лежала писчая бумага с монограммой, и новое перо торчало из блестящей чернильницы.

Сначала Гретна написала письмо миссис Мерривезер. Потом, поколебавшись, взяла бумагу, срезала адрес и медленно красивым почерком написала:

Милорд!

Хочу поблагодарить Вашу Светлость за гостеприимство и заверить, что благополучно добралась до моей подруги. Мы никогда больше не встретимся, но я еще раз благодарю Вас за Вашу доброту.

Гретна.

Она несколько раз перечитала письмо, убедившись, что написала все как следует, потом положила бумагу в конверт, надписала адрес маркиза на Баркли-сквер.

Когда вошла горничная, чтобы развести огонь и расстелить кровать, Гретна отдала ей письмо.

— Не могли бы вы это отнести на почту? — спросила она.

— Конечно, я отдам его слуге, мисс, и он отнесет по адресу.

— Нет-нет, — перебила ее Гретна. — Я хочу отправить его по почте. Не могли бы вы это устроить?

— Все будет сделано, как вы скажете, мисс.

Горничная вышла до того, как Гретна успела, поддавшись импульсу, забрать письмо назад. Но она была очень благодарна маркизу. Потом Гретна снова вспомнила, как он поцеловал ее, и решила, что никто, даже Мария, никогда не должен узнать о случившемся.

Почти весь следующий день Гретна провела, примеряя новые туалеты.

— Вы слишком добры и щедры, — снова и снова повторяла Гретна.