Виктория Хольт - Король замка

— Отец отсылает Жан-Пьера, — угрюмо проронила Женевьева, — потому что он мой друг.

— Кто тебе об этом сказал?

— Тут и говорить нечего. Я сама знаю.

— Разве это причина для ссылки?

— Да, потому что я дочь графа, а Жан-Пьер — простой винодел.

— Не вижу связи.

— Я взрослею, вот в чем дело. Все из-за того, что… — Она взглянула на меня и у нее задрожали губы. Потом она бросилась на кровать, и ее тело затряслось от рыданий.

Я наклонилась к ней и мягко спросила:

— Женевьева, ты думаешь, они боятся, что ты влюбишься в него?

— Вам смешно. — Всхлипывая, она повернула ко мне покрасневшее лицо и бросила в мою сторону сердитый взгляд. — Повторяю, я уже достаточно взрослая и вовсе не ребенок.

— Я и не говорю, что ты ребенок. Женевьева, ты любишь Жан-Пьера?

Она не отвечала, и я продолжила:

— А он тебя?

Она кивнула.

— Он сказал мне, что из-за этого папа отсылает его.

— Понятно, — медленно произнесла я.

Она горько рассмеялась.

— Всего лишь в Мермоз. Я убегу с ним. Я не останусь здесь, если он уедет.

— Это Жан-Пьер предложил?

— Что вы все выпытываете? Вы тоже против меня.

— Нет, Женевьева. Я на твоей стороне.

Она вскочила и посмотрела на меня.

— Правда?

Я кивнула.

— А я думала, нет, потому что… потому что я считала, что вам он тоже нравится. Я ревновала, — простодушно призналась она.

— У тебя нет причины ревновать, Женевьева. Но ты должна быть благоразумной. В молодости я тоже однажды влюбилась.

Мое признание вызвало у нее улыбку.

— Как мисс, вы влюбились?

— Да, — с сарказмом признала я. — Даже я.

— Это, наверно, было забавно.

— Скорее грустно.

— Почему? Ваш отец тоже прогнал его?

— Он не мог этого сделать. Но он растолковал мне всю невозможность нашего союза.

— И он действительно был невозможен?

— Обычно так бывает, если один из двоих очень молод.

— И теперь вы пытаетесь повлиять на меня! Я не хочу слушать. Когда Жан-Пьер отправится в Мермоз, я поеду с ним.

— Он уезжает после сбора урожая.

— Я тоже, — решительно произнесла она.

Когда она в таком состоянии, бессмысленно спорить с ней.

В тревоге я спрашивала себя, что все это значит. Придумала ли она, что Жан-Пьер любит ее, или он сам сказал ей об этом? И в то же самое время просил моей руки?

Я вспомнила подвал и горящие ненавистью глаза Жан-Пьера. Похоже, эта ненависть заполнила всю его жизнь. Считая, что граф неравнодушен ко мне, он хотел на мне жениться; Женевьева была дочерью графа… Неужели он пытался соблазнить ее?

Это происходило накануне сбора винограда. Стояла ясная, солнечная погода. Зрелые ягоды так и просились в корзину.

Но я не думала о празднике. Мои мысли занимал Жан-Пьер, желавший отомстить графу. Наблюдая за Женевьевой, я гадала о том, какие безумства она может совершить в таком настроении.

Вместе с тем я никак не могла отделаться от зловещего чувства, что за мной, в свою очередь, тоже следят.

Я стремилась к tete-a-tete [11] К разговору наедине (фр.). с графом, но он не замечал меня, а может, мне так казалось из-за сумятицы в мыслях и чувствах. Клод несколько раз с многозначительным видом говорила, что моя работа близится к завершению. Как она хотела избавиться от меня! Встретив несколько раз Филиппа, я заметила, что его недавнее расположение сменилось отчуждением.

После случая с Женевьевой я все время думала о том, что мне следует предпринять, и неожиданно поняла, что помочь мне может только бабушка Жан-Пьера.

День клонился к вечеру. Я знала, что застану ее одну: все — даже Ив и Марго — были заняты на виноградниках, готовились к завтрашнему дню.

Госпожа Бастид встретила меня как всегда приветливо, и я сразу же приступила к делу.

— Жан-Пьер просил моей руки.

— А вы его не любите.

Я решительно кивнула.

— Он тоже не любит меня, но зато ненавидит графа.

Госпожа Бастид так сжала руки, что на них выступили вены.

— Но главное — Женевьева! — продолжала я. — Он заставил ее поверить…

— О нет!

— Она впечатлительна и ранима. Я боюсь за нее. Она в истерике из-за его предстоящего отъезда. Мы должны что-то предпринять. Я боюсь, как бы не случилось что-нибудь ужасное. Эта ненависть делает Жан-Пьера бесчеловечным.

— Она в нем с рождения. Поймите, каждый день он смотрит на замок и думает: почему он, а вместе с ним и власть принадлежат графу? Почему не…

— Но это нелепо! Откуда такие мысли? Замок виден всей округе, но больше никто не считает, что Шато-Гайар должен принадлежать ему!

— Тут все иначе. В жилах Бастидов течет графская кровь. У нас на юге слово bastide значит сельский дом… Но возможно, наше имя происходит от слова bâtard [12] Внебрачный ребенок (фр.). . Откуда только берутся имена!

— В округе полно людей, в чьих жилах, судя по их словам, течет графская кровь.

— Да, но у Бастидов другая история. Мы были близки де ла Талям, входили в их семью. Прошло не так много лет, и об этом еще помнят. Отец моего мужа был сыном графа де ла Таля, Жан-Пьер знает об этом. Когда он смотрит на замок или видит графа, то думает: «А ведь это я мог объезжать свои земли. Мне могли принадлежать виноградники и замок».

— Думать так — безумие.

— Мой внук всегда слыл гордецом. Не уставал слушать семейные предания об истории замка. Он знает, что в этом доме пряталась графиня, что здесь родился и жил некоторое время ее сын, вернувшийся потом в замок к своей бабушке. Укрывшая их госпожа Бастид сама имела сына. Он был на год старше маленького графа, и у мальчиков был один отец.

— Понимаю, это крепкие узы, но ими не объяснить такую многолетнюю зависть и ненависть.

Госпожа Бастид покачала головой, и я взорвалась:

— Вы должны образумить его! Если он будет действовать в том же духе, случится трагедия, я это чувствую. В лесу, когда стреляли в графа…

— Это был не Жан-Пьер.

— Но коли он так его ненавидит…

— Он не убийца.

— Тогда кто?..

— У таких, как граф, всегда найдутся враги.

— Ненавидеть сильнее, чем ваш внук, невозможно! Мне это не нравится. Этому нужно положить конец.

— Вы всегда хотите сделать людей такими, какими они, по вашему мнению, должны быть. Но человеческие души — не картины, Дэлис. А вы…

— А я сама не безгрешна, чтобы перевоспитывать других. Знаю. Но я беспокоюсь.

— Если бы вы могли понять тайные мотивы чужих поступков, возможно, у вас было бы еще больше поводов для тревоги. Но Дэлис, как насчет вас самой? Разве вы не влюблены в графа?

Я отпрянула.

— Ваша любовь заметна мне не меньше, чем вам — ненависть Жан-Пьера. Вы боитесь, как бы он не навредил графу. Но этой ненависти не один год, и она нужна Жан-Пьеру. Он не может не ненавидеть, потому что ненавидит из гордости. А вот вы со своей любовью подвергаетесь гораздо большей опасности.