Александра Хоукинз - Искушение герцога

Иногда он оставался с ней на всю ночь, и она послушно спала в его объятиях. По утрам, пробудившись ото сна, она его не находила рядом. Иной раз она сама тянулась к нему, безмолвно уговаривая его сделать ее своей настоящей женой. Такие ночи она потом проклинала. Вместо того чтобы откликнуться на призыв, он находил какую-нибудь весьма уважительную причину и покидал Грейс, а она рыдала, пока сон не брал над ней верх.

В минуту душевной слабости она поделилась своими горестями с Реган. Маркиза обняла ее, дала выплакаться, потом велела вытереть слезы. Следующие несколько часов они составляли заговор с целью сломить упрямство Хантера, но у них ничего не вышло.

Раздался знакомый стук в дверь. Хантер. Решил наконец-то прийти к ней!

— Можете входить! — крикнула Грейс, хотя приглашения и не требовалось: Хантер приходил и уходил, когда ему вздумается.

— Как я понимаю, вам понравился вечер у Сэйнтхиллов? — вежливо осведомилась Грейс, хотя и была возмущена тем, что после бала муж исчез на весь вечер.

Сейчас он был облачен в свой любимый халат из синего шелка.

— Понравился. Кэтрин весьма изобретательна по части всевозможных игр. — Он поцеловал жену в щеку. — Эта дама всегда умеет развлечь гостей.

Он осторожно отобрал у Грейс расческу и стал сам расчесывать ее волосы. Все узелки она уже успела распутать, и теперь расческа легко скользила по прядям. Ее удивило, что мужу нравится делать то, что входит в обязанности служанки, но она отметила, что ее волосы вызывают у него восхищение.

— Вы исчезли с Сэйнтом на целый час, — заметила Грейс, сразу же пожалев о сказанном.

— Хм-м-м.

— Где же вы были? — не унималась она, ожидая вразумительного ответа.

— В библиотеке. У Сэйнтхиллов припасено превосходное вино, но сам я отдаю предпочтение бренди. Вот Сэйнт и пригласил меня распить с ним бутылочку.

— А, понятно.

Что можно было к этому добавить, она не знала. С каждым днем они все больше отдалялись друг от друга. Вполне возможно, что дядя все-таки был прав. Теперь, когда Хантер завладел всем ее наследством, она не представляла для него интереса и нужна была ему лишь для того, чтобы произвести на свет наследника.

Однако как бы она это сделала?

Губы ее предательски дрогнули, и она закусила их, чтобы не показать мужу своей обиды.

Хантер положил расческу на туалетный столик рядом с гребнем — тоже из оправленной в серебро слоновой кости.

— Время позднее, герцогиня. Давайте ложиться.

Грейс, опершись на его руку, встала с низкой скамеечки. Он проводил ее к постели так, словно пригласил на танец. «Интересно, — подумала Грейс, — как он поступит, если я сделаю реверанс?»

— Снимите пеньюар.

Эта просьба была такой неожиданной, что Грейс широко распахнула глаза.

Хантер не стал повторять, а просто, собрав подол пеньюара, стащил его через голову и бросил на пол.

— Что вы задумали, супруг?

Он загадочно улыбнулся ей той самой улыбкой, которая раздражала Грейс с самого начала их знакомства.

— Хочу сыграть с вами в новую игру. — Движением плеч он сбросил свой халат. Шелк мягко скользнул на пол, ласково погладив его тело. Теперь он был полностью обнажен, и стало видно, что он сильно возбужден. Грейс нервно облизнула губы.

— И как называется ваша игра?

— У нее нет названия, — смущенно признался он. — Игра состоит из нескольких этапов. Надеюсь, вы поможете мне подыскать для нее подходящее название.

Он подхватил жену на руки и понес к кровати. На Грейс не осталось одежды, и первым ее побуждением было закрыть руками груди, однако нескольких шагов до кровати хватило, чтобы она преодолела чрезмерную застенчивость. Хантер положил ее на кровать. Грейс потянулась к одеялу, но муж остановил ее:

— Сделайте одолжение, герцогиня, не прикрывайтесь. Я часто вспоминаю нашу первую брачную ночь и не уверен, что все это мне не приснилось.

Неужели Реган рассказала Хантеру, как Грейс по нему томится? Нет, невозможно представить себе, чтобы маркиза нарушила клятву. Но поведение мужа все-таки изменилось.

Он легонько толкнул ее, укладывая на спину. Руки скользнули по ее плечам и накрыли груди. Пальцы поглаживали соски, пока те не затвердели до боли. Но Хантер на этом не остановился, он навис над Грейс, и она коленом ощутила его напряженное мужское естество.

— Я ни разу не говорил, какой пыткой было обнимать вас каждую ночь и больше ничего не делать? — спросил он, пожирая голодными глазами ее соски.

— Н-нет, — выдавила Грейс, сдерживая подступившие к глазам слезы — не сожаления и разочарования, но радости: Хантер решил не мучить больше ни себя, ни ее.

— Каждую ночь перед своими глазами я видел вас обнаженной и в мельчайших подробностях представлял, как ласкаю вас руками, языком, губами, членом. И я счастлив, что ваша красота превосходит воображаемую.

Грейс окинула взглядом этот великолепный образчик мужской красоты и затаила дыхание, осознав, что он принадлежит ей.

— Я отплачу вам за комплимент тем, что тоже прикоснусь к вам, ваша светлость.

— Не сейчас, моя нетерпеливая девочка, — отозвался он, слегка сжал обеими руками ее ягодицы и сдвинулся ниже, к бедрам. — Если вы до меня дотронетесь, я не выдержу.

— Хантер, подождите! Я не понимаю, — сказала Грейс, когда он развел ей бедра. — Почему вы все это делаете? Я думала, что больше не вызываю у вас желания.

Он застыл от такого обвинения, в его янтарных глазах пылали желание и гнев.

— Не желать вас? Герцогиня, да я каждую ночь сгораю в огне! Оставшись один, ласкаю себя, мечтая о том, чтобы ваши руки принесли мне облегчение. Не желать вас? Я сдерживал себя, но таял от страсти, и лишь сон приносил мне некоторое успокоение.

— Хантер! — прошептала она, все больше изумляясь.

— Ладно, хватит. Мне надоело ждать, пока вы меня простите, — проговорил он охрипшим от страсти голосом. — Не хочу терпеть больше ни минуты!

Без предупреждения он зарылся лицом между ее бедрами. Развел пальцами мягкие складки, а губы безошибочно отыскали скрывавшуюся за ними нежную плоть.

Грейс инстинктивно потянулась к нему, запустила пальцы в его волосы. От его ласк с ее губ сорвался тихий стон. Он умело действовал языком, пока она не откинулась бессильно на матрас, отдаваясь ему. Под напором Хантера бедра ее дрожали, по всему телу разливалась сладкая боль.

Между бедрами стало очень влажно, но это не смутило ее, ибо супруг зарычал от удовольствия. Он наслаждался и ее вкусом, и тем, как ее тело отвечает на его ласки.

Грейс задохнулась, ощутив, как дрожь охватывает низ живота, как сжимается все внутри в сладком ожидании. Хантер поднял глаза, в которых светились удовлетворение и предвкушение.