Шахразада - Верность джиннии

— Даже если иногда мне прикажут уехать без тебя?

— Даже в этом случае.

Она прерывисто вздохнула и снова прижалась к нему.

— Я все еще не верю, что ты стал «стражем».

— Думаю, Анвар бы тоже хотел для меня такой участи, — тихо признался он.

Сердце девушки заныло от жалости к этому сильному человеку.

— Я тоже так всегда считала. Но распрощалась с надеждой.

— Похоже, только мэтр верил в меня, — заметил Мехмет. — И очень обрадовался, когда получил мое согласие.

— Ты знаешь, я подумала, что смогла бы жить с тобой и в Кордове… Если бы ты уехал отсюда. — Наконец Марджана выдала свою тайну.

Мехмет замер.

— И ты принесла бы для меня эту жертву?

— Да. Но теперь выходит, что жертву приносишь ты.

— Нет, это не жертва, любимая. Я буду счастлив жить с тобой где угодно. Я не намерен мешать тебе стать настоящим врачом. Хотя планирую привезти на Эгрипос хирурга, который заменит старика Бадр-ад-Дина, чтобы ты не довела себя до полусмерти, занимаясь его пациентами.

Марджана подняла на него улыбающиеся глаза.

— Ты думаешь, что сможешь найти отважного доктора, который решился бы провести жизнь в этой глуши?

— Абсолютно в этом уверен. Я знаю нескольких отличных военных врачей, которые после войны остались без работы и наверняка согласятся занять место Бадр-ад-Дина.

Она коснулась губами его щеки и недоверчиво покачала головой:

— Мехмет, ты действительно хочешь жениться на мне? Но какая из меня жена? Меня могут вызвать к больному… Я могу отправиться в экспедицию…

— Мне все равно! — уверенно проговорил Мехмет. — Я хочу жениться на тебе, любимая, и не приму отказа. Если ты и на этот раз не согласишься, я стану донимать тебя, пока ты не сдашься.

Марджана засмеялась сквозь слезы:

— Тогда лучше мне сдаться сразу.

Когда его губы растянулись в столь привычной колдовской улыбке, Марджана снова закрыла глаза, умирая от желания ущипнуть себя и убедиться, что это не сон.

Мехмет, похоже, испытывал то же самое.

— Повтори еще раз, мой ангел. Скажи, что любишь меня.

— Я люблю тебя, шейх Мехмет бей Мейт. И буду любить сейчас, всегда и вечно, — прошептала она, гладя его угольно-черные волосы. — Но лучше уж я тебе покажу.

Она снова поцеловала его, медленно, нежно, обводя языком контуры его губ.

Желание мгновенно захлестнуло Мехмета. Он сжал девушку в объятиях, упиваясь ее вкусом, вбирая его в себя. После всех сомнений и страданий последних недель он казался себе иссушенной солнцем пустыней, жаждавшей плодородного дождя. И, как этот долгожданный дождь, она дала его телу жизненную энергию: он умирал от желания.

Мехмет услышал собственный стон, тихий вздох Марджаны, страстно ответившей на поцелуй. Поистине чудовищным усилием он оторвался от нее, поднял голову и, тяжело дыша, стиснул зубы. Только бы потушить огонь, пылающий в его чреслах!

— Довольно! — хрипло выдавил он. — Если мы будем продолжать в том же духе, я возьму тебя здесь и немедленно! Как бы сильно я ни хотел тебя, моя любовь, но теперь я дождусь первой брачной ночи!

Кое-как вывернувшись из ее объятий, Мехмет бросился на кровать и прислонился к изголовью. Теперь, оказавшись на безопасном расстоянии, он облегченно вздохнул.

— И ты согласишься ждать три долгих недели, как это велит закон? — с недоумением спросила она.

— Да, я хочу настоящую свадьбу. Хочу, чтобы весь мир узнал, что ты моя.

Марджана опустилась рядом с Мехметом.

— Неужели придется ждать так долго? — пожаловалась она, кокетливо проводя пальчиком по его груди.

Тот поспешно отвел ее руку.

— Веди себя прилично, маленькая ведьма! Кром вырежет мою печень, если я нарушу еще какой-нибудь из священных законов. Я едва сумел убедить его написать записку, чтобы заманить тебя сюда.

Марджана неожиданно нахмурилась:

— Кром был с тобой в сговоре? Подлец! Это я вырежу ему печень за то, что так меня перепугал!

— Не стоит его осуждать. Он просто хотел нам помочь. И хотел защитить тебя… Если это вообще возможно. Более того, наверняка он ждет внизу, чтобы узнать, удалось ли мне тебя уговорить.

Марджана раздраженно поджала губы.

— И Кариме надо сказать поскорее… Мы примчались сюда вместе. Она бы не отпустила меня одну.

— Не беспокойся о подруге — Кром ей наверняка уже все рассказал. — Мехмет задумчиво взглянул на девушку. — Интересно, что она скажет, узнав о нашей свадьбе?

— Она, вне всякого сомнения, будет счастлива, — ядовито улыбнулась Марджана. — Несмотря на то что всего час назад уговаривала меня найти нового любовника и поскорее забыть тебя.

— Вот как? — процедил Мехмет, зловеще прищурившись.

— Только потому, что она видела, как я несчастна. Я же думала, что потеряла тебя.

— Вижу, мне придется серьезно поговорить с ханым Каримой. Предупреждаю: пока я не испустил последний вздох, других любовников у тебя не будет.

Улыбка Марджаны стала мягче и светлее.

— Мне никогда, никогда не будет нужен никто, кроме тебя.

— И мне нужна только ты, моя волшебница, мой добрый ангел, — прошептал он, блестя синими сапфирами глаз. И в глубине этих глаз таилась любовь, потрясшая девушку до глубины души. Она осторожно погладила его щеку. Исстрадавшееся сердце было до краев переполнено радостью, но все же она хотела дать Мехмету последнюю возможность отступить, прежде чем он навеки решит свою судьбу.

— Мехмет, ты действительно уверен, что хочешь жениться на мне? — робко спросила она.

Мехмет повернул голову и поцеловал ее ладонь.

— Да, моя любимая. Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Хочу быть твоим мужем. Хочу состариться и поседеть рядом с тобой и остаться твоим единственным возлюбленным.

Улыбка, озарившая ее лицо, была такой сияющей, что Мехмет невольно зажмурился. Только сейчас он понял: Марджана так и не поверила, что может быть любимой и желанной.

Как ни опасался он потерять самообладание, все же прижал девушку к себе, зарылся лицом в ее волосы и с наслаждением стал вдыхать знакомый аромат. Пусть без слов поймет, как он любит ее.

Марджана прерывисто вздохнула, прильнула к нему, и неистовство обуяло Мехмета.

Он мечтал, что она будет его возлюбленной. Всю жизнь. И все же этого недостаточно. Даже ее любви ему недостаточно. Он жаждал завладеть ее душой. Точно так же, как ей удалось завладеть им. Целиком. До конца их дней. И каждый день он будет с наслаждением убеждать в этом свою прелестную жену.

Факелы пылали на стенах подземной пещеры, но не могли соперничать со светом Огня жизни. Сегодня Мехмета посвящали в «стражи». Здесь, рядом с ним, были только близкие, настоящие его друзья. Это делало ритуал еще торжественнее.