Барбара Картленд - Во власти мечты

Похоже, у няни было, что сказать, потому что прошло достаточно времени, прежде чем миссис Беллоус удалось вставить хоть словечко.

— Да… да… да… Понимаю… Да, я пришлю кого-нибудь прямо сейчас. Да, смею вас заверить, она подойдет. Да, очень сожалею насчет мисс Харрис, но она нехорошо себя почувствовала. Да, мисс Гранвилл, так зовут новую сотрудницу, сейчас подойдет. — Она вопросительно посмотрела на Салли, и та кивнула в ответ. — Да, сейчас же… Да, мне очень жаль. Конечно… Я позвоню мистеру Данстену, как только он вернется.

Она положила трубку.

— Няня очень расстроена внезапным уходом мисс Харрис. Вы действительно можете пойти туда прямо сейчас?

— Да, — подтвердила Салли. — Но у меня одно условие: я не хочу жить в том доме.

Миссис Беллоус перебирала письма.

— О, думаю, это не имеет значения. Мисс Харрис жила там, а мисс Джексон — нет. Это необязательно. Няня будит девочку по утрам и укладывает спать вечером. Уверена, будет достаточно вашего присутствия на время занятий.

— Очень хорошо, — обрадовалась Салли. — А какой адрес?

— Восемьсот семь, Парк-Лейн [5] Парк-Лейн — улица в лондонском Вест-Энде, известна фешенебельными гостиницами и особняками. , — ответила миссис Беллоус. — Я очень надеюсь, что вы справитесь, мисс Гранвилл.

Она произнесла это так, будто вовсе не верила в успех дела, но с готовностью протянула руку, прощаясь.

— До свидания, миссис Беллоус, и спасибо, — сказала Салли.

Ей очень хотелось попросить миссис Беллоус пожелать ей удачи, но она решила, что это будет излишней вольностью, поэтому, пожелав себе удачи сама, побежала по указанному адресу.

Дом оказался многоквартирным. Привратник в зеленой ливрее проводил ее до лифта и отвез на верхний этаж. Дверь в квартиру мистера Данстена открыл слуга в ливрее. Салли объяснила, кто она. На секунду ей показалось, что в глазах слуги промелькнуло удивление и недоверие, но, не проявив своих чувств открыто, он с достоинством провел девушку через холл, открыл еще одну дверь и громко объявил:

— Мисс Гранвилл.

Салли оказалась в большой светлой комнате, вероятно, детской. Большие окна выходили в парк, повсюду лежали, стояли всевозможные игрушки. Салли подумала о том, что в жизни не видела такого большого кукольного домика и таких нарядных, дорогих кукол. Была там и игрушечная лошадка, и множество мягких игрушек, больших и маленьких, но все они выглядели так, будто никто никогда не играл в них.

В кресле у камина сидела седая пожилая женщина, а на подоконнике спиной к комнате стояла на коленях маленькая девочка и смотрела на улицу. Няня встала.

— Здравствуйте, — сказала она. — Полагаю, вы мисс Гранвилл от миссис Беллоус?

— Да. Миссис Беллоус попросила меня прийти немедленно, — ответила Салли.

— Я рада, что вы смогли прийти. Задала нам задачу мисс Харрис, уйдя так неожиданно. Не могу я понять этого, ей-богу! Ушла из-за небольшого спора за завтраком. Элейн и сказала-то всего несколько слов. Так нельзя! Я так и сказала миссис Беллоус. Нельзя так поступать! Я и мистеру Данстену скажу то же самое, когда он вернется.

— Думаю, мисс Харрис заболела, — примирительно заметила Салли.

Она посмотрела на девочку, которая стояла на том же месте, не шелохнувшись. Няня тоже посмотрела на свою воспитанницу.

— Элейн, иди поздоровайся с мисс Гранвилл. Иди, дорогая, будь хорошей девочкой.

Элейн не шелохнулась.

— Ну же, Элейн, не упрямься и поздоровайся! У нее такие прекрасные манеры, когда она сама этого захочет, — тихо добавила няня, чтобы слышала только Салли.

Элейн по-прежнему не двигалась с места. Няня начала терять терпение.

— Элейн, пора начинать урок, ты же знаешь. Будь хорошей девочкой и не показывай сразу мисс Гранвилл, какой упрямой можешь быть.

— Я не буду заниматься, — медленно и очень четко проговорила Элейн.

Напряженный высокий детский голосок как будто вернул Салли в далекое прошлое. Так говорила Мэриголд, когда капризничала или обижалась. Уговоры няни начали надоедать Салли.

— Не беспокойтесь, няня, — тихо сказала девушка. — Мне кажется, сейчас Элейн не расположена заниматься уроками.

— Надеюсь, мисс Гранвилл, вам удастся справиться с ней как-то по-своему, — ответила старушка. — Оставлю-ка я вас вдвоем, чтобы вы могли познакомиться и подружиться. Надеюсь, Элейн будет паинькой, — многозначительно добавила няня, глядя в сторону девочки, но та никак не отреагировала. — Если я понадоблюсь, мисс Гранвилл, только позвоните в колокольчик, и кто-нибудь из слуг позовет меня.

— Большое спасибо, — поблагодарила Салли.

Няня ушла, закрыв за собой дверь, а Салли села в кресло у камина. На полу лежала газета. Она подняла ее и стала просматривать страницу за страницей. Через несколько минут маленькая фигурка на подоконнике зашевелилась и обернулась. Девочка окинула взглядом комнату, увидела, что Салли все еще здесь, и отвернулась снова. Молчание длилось довольно долго, но любопытство все же взяло верх. Она снова обернулась. Салли продолжала читать газету. Элейн поерзала на подоконнике, желая привлечь к себе внимание. Но, не добившись этого, вынуждена была повернуться к Салли. Девочка прямо смотрела на новую гувернантку.

— Я не хочу делать уроки, — заявила она.

В голосе ее прозвучал вызов. Салли оторвалась от газеты.

— Прости, что ты сказала?

— Я не хочу делать уроки, — повторил ребенок.

— А я и не заставляю тебя, — дружелюбно ответила Салли. — Я тоже не хочу тебя учить.

Элейн изумилась.

— Вы не хотите учить меня? А зачем вы тогда здесь?

— Мне нужна работа, — просто сказала Салли. — Видишь ли, мне нужны деньги. Мне платят за то, что я здесь.

Элейн стало любопытно. Она подошла к креслу, в котором сидела Салли.

— Разве у вас нет денег? — спросила девочка.

Салли отрицательно покачала головой:

— Нет. Вот поэтому я и мои сестры приехали в Лондон: искать работу и зарабатывать деньги.

— Вы хотите работать гувернанткой?

Салли снова покачала головой:

— Нет, я хочу работать в детском саду, но там не было места, и мне пришлось прийти сюда, посмотреть, понравится ли мне здесь.

Элейн, глубоко вздохнув, переспросила:

— Понравится ли вам? Гувернантки обычно уходят из нашего дома, потому что они не нравятся мне. Я терпеть не могла мисс Харрис. Она тупица и ужасно боялась меня. Она боялась всех, даже няню и Бейтса.

— Кто такой Бейтс?

— Наш дворецкий. Он ужасный старик: он пьет папин портвейн, когда папочка уезжает.

Салли ничего не сказала на это, только вздохнула и проговорила:

— А мне жаль мисс Харрис.

— А мне нет, — сердито возразила девочка.

— Я видела ее совсем недавно. Она бедная, пожилая больная женщина. Жаль, что у меня нет денег. Тогда я могла бы хорошо кормить ее, присматривать за ней, покупать хорошую одежду. Она стала бы совсем другим человеком. Бедность делает людей запуганными. Видишь ли, они боятся, что у них не будет крыши над головой, боятся злых людей.