Луиза Аллен - Возлюбленная виконта

— Да. После ее смерти он стал, скажем, каким-то странным. Наверное, сказалось бремя воспитания трех дочерей.

— Или трех дочерей, мать которых сбежала с другим мужчиной? — предположил Эллиотт вслух, забыв, что он не один.

— Сбежала? — Арабелла зажала рот рукой, точно боясь сказать что-то не то. — Мама бросила его? Не может быть!

Но слова уже слетели с его уст, он не мог вернуть их назад.

— Я думаю, она, скорее всего, сбежала. А вы как считаете? Кажется, вы, став взрослой, не учли кое-какие факты. Мать уехала в отсутствие отца, ее ждал экипаж. Если это была ваша тетя, почему она не вошла в дом повидать племянниц? К чему уезжать, когда отца нет, и обещать, что она пришлет за вами? Почему ваш убитый горем отец не потребовал вернуть ее тело домой?

— Да, мама так и не прислала за нами. А она обязательно поступила бы так.

— Откуда вы знаете? Разве отец отпустил бы вас к ней, раз у нее появился другой мужчина? Как вы считаете? Сколько вам тогда было лет?

— Семь, — пробормотала Белла. — Вы правы. Я бы так и не узнала, пыталась ли она связаться с нами. Я уверена. — Так же как и в том, что Мег и Лина ей писали, но отец уничтожил письма. — Он держал нас взаперти, я это помню. Казалось, прошла вечность, прежде чем нам позволили гулять с кузиной Гарриет. Она жила у нас до тех пор, пока мне не исполнилось семнадцать лет. — Белла уставилась на Эллиотта широко раскрытыми глазами, — Ах, бедная мама. Должно быть, ее довели до отчаяния, и она покинула нас.

Эллиотт взял Беллу за руку и гладил до тех пор, пока она не расслабилась.

— Как же мать могла бросить своих детей? — дивилась Белла. Она взяла его руку и поднесла к своему животу.

Эллиотт был потрясен волнением, которое охватило ее, и решил хранить спокойствие.

— Извините, Арабелла. Мне следовало подумать, прежде чем размышлять вслух. Я не хотел расстраивать вас. — Но уже расстроил. Лицо Беллы выражало ужас. — Я согласен, ее, наверное, довели до отчаяния. И она подумала, что впоследствии вы сможете присоединиться к ней.

— М-м-м. — Белла кивнула и вновь задумалась. — Как же мне сказать об этом Мег и Лине? Если я когда-нибудь увижу их. Ах, Эллиотт, как мне не хватает их.

— Ах, Арабелла. — Эллиотт привлек ее к себе, она прижалась к нему. Он гладил Беллу по спине и думал, удастся ли отвлечь ее от этих дум. — Я проверю список офицерского состава армии, пока буду в Глостере [6] Глостер — административный центр графства Глостершир. , — пообещал он. — В местном штабе территориальной армии найдется недавний список. Тогда мы узнаем, где находится муж Мег.

— Спасибо. Его зовут Джеймс Халгейт. Не знаю, в каком полку тот служит, но он отправился на Иберийский полуостров. Это точно. — Волосы Беллы растрепались, нос покраснел, глаза увлажнились. Эллиотт удивился, что все еще здесь. Мысль о том, что женщина будет плакать, опустив голову ему на плечо, еще несколько недель назад побудила бы его бежать без оглядки. Арабелла порывисто вздохнула. — Простите меня, я доставляю вам столько хлопот.

Эллиотт отрицательно покачал головой. Она действительно стала обузой для него, но он хотел помочь, сделать ее счастливой.

— Две сестры сбежали с мужчинами, третья тоже исчезла, папа подозревает, что и в этом случае замешан мужчина. Он все время знал, что у нас на уме, — говорила Белла с притворной беззаботностью, отчего у него от сочувствия сжалось сердце. — Неудивительно, что он пишет резкие письма. Он вне себя от гнева.

Эллиотт уже размышлял над планом, который у него созрел, — пригласить тестя погостить в Олд-Холле, когда уляжется его гнев. Но сколько бы Эллиотт ни жалел старика, он не позволит ему приблизиться к Арабелле. После бегства жены строгий отец стал домашним тираном. А после потери всех трех дочерей у него совсем сдали нервы.

— Можно я буду говорить откровенно с епископом Хантингфордом? Думаю, в будущем это избавит нас от всяких неприятностей, если он поймет, что ваш отец не совсем трезво воспринимает некоторые вещи.

— Я согласна, если только этот вопрос не будет передан епископу епархии отца. Мне бы не хотелось подвергать его опасностям. Я не получала писем от него. Должна признаться, это меня не удивляет.

«Да благословит ее Бог, — подумал Эллиотт, пожимая се руку. — Этот человек сделал ее несчастной, а она все еще беспокоится за него». Сколь же искаженным должно быть ее мнение о мужчинах. Похоже, Белла училась доверять ему, но что она подумает о том, узнав, какие мысли он вынашивает о ребенке?

— Разумеется, прежде, чем говорить с ним, я попрошу его сохранить все в тайне. — Эллиотт направился к двери.

— Спасибо. — Арабелла улыбнулась, отчего он почувствовал угрызения совести. — Эллиотт, вы так хорошо ухаживаете за мной. Я чувствую себя в полной безопасности.

— Я еще навещу вас, — ответил он, стоя в дверях. Попрошу Гвен проследить за тем, чтобы вы отдыхали.

Белла обнаружила, что день прошел удивительно быстро. Все утро она размышляла, пытаясь вспомнить обстоятельства до и после бегства матери. Чем больше она думала, тем правдоподобнее казались доводы Эллиотта. Белла смутно вспоминала события тех дней. Мать плакала по ночам. У нее покраснели глаза, когда на прощание она обняла дочерей. «Какой же несчастной она была, раз покинула нас», — думала Белла, нежно поглаживая живот. И кто этот мужчина? Наверное, мама сейчас где-то живет. Но интуиция подсказывала, что та мертва. Нелегко жить в неизвестности. Труднее, чем поверить, что мать умерла много лет назад. Эго настоящая трагедия, но с высоты сегодняшнего дня и горького опыта сердце обливалось кровью при мысли, насколько мать была несчастна.

Если бы только можно было поговорить об этом с Мег и Линой. Знать бы только, что обе целы и невредимы. Белла закрыла глаза, с грустью думая о маме, впервые представляя ее молодой влюбленной женщиной, с которой приключилось огромное несчастье. Кто она такая, чтобы осуждать после того, как поступила сама?

После этого Белла, как это ни странно, почувствовала облегчение и послала Гвен за бумагой и карандашом, чтобы можно было, лежа в постели, составить списки работ по переделке ее покоев, и детской, и комнат Эллиотта. Неужели ему приятно входить в помещения, которые прежде занимал его брат?

— Вы успели исписать всю бумагу, какая была в доме?

Белла подняла голову и увидела, что вся постель усеяна листами с набросками. Муж стоял в дверях, прислонившись плечом к косяку. Через плечо перебросил пальто, грязная рубашка была расстегнута у шеи, рукава закатаны. Волосы закрывали глаза, правое предплечье пересекала небольшая рана. Настоящий мужчина в расцвете сил.

Белла тяжело сглотнула.

— Чем это вы занимались? — Белла пыталась говорить как жена с мужем, который с опозданием явился на обед в грязной одежде. Но, увидев его, ничего не почувствовала, кроме постыдного возбуждения.