Энн Эшли - Первый бал

Верити прибыла к дому, который снимала бабушка Элизабет, чувствуя себя несчастной и подавленной. Все так тщательно продуманные планы оказались напрасными. Но что же было не так?

Верити не могла этого понять. В полном замешательстве она покачала головой. Она могла неправильно понять время встречи, но уж никак не место. Она была уверена в этом. Малый Фрампингтон, сказал тот француз… Нет, он не так сказал, поправила она себя молча, сведя брови в глубоком раздумье. Его точными словами были «маленький-маленький Фрампингтон».

О нет! Фрампинтон был меньше своего ближайшего соседа, и именно это и имел в виду француз. О эти дурацкие французские шутки! Эта встреча произошла в той самой, заброшенной маленькой гостинице! Она чуть не вскрикнула от досады. Столько времени и усилий! И что в итоге?.. Ничего, кроме отшлепанного зада!

— Хватит винить себя, Верити. Ну что еще ты могла сделать!

Прошла уже почти неделя с тех пор, как Верити совершила свою бесполезную вылазку в Малый Фрампингтон, и эта неудача постоянно давила на нее. Она ожидала, что вот-вот нагрянет разгневанный лорд Чарльз Хэркорт, но она так и не видела его и не получила никакого известия, ни письменного, ни устного, за весь этот период, что было довольно странно.

Верити через силу улыбнулась.

— Ты, конечно, права. Я ничего не могла сделать больше. Я была тебе плохим компаньоном последние несколько дней, я знаю. — Она ласково сжала руку подруги. — Когда мы теперь увидимся?!

— Как только приедем, сразу же напишу тебе и все сообщу. А когда мы вернемся, ты должна приехать к нам в Бристоль. Если ты, конечно, не успеешь выскочить замуж.

Верити скорчила презрительную гримасу.

— Этого не бойся, дорогая подруга.

— Если я не ошибаюсь, когда мы учились, ты говорила, что влюблена.

— Ха! — фыркнула Верити, отмахнувшись. — Детская любовь. Слава Богу, я поумнела с тех пор!

— Что произошло, Верити? Я забыла его имя…

— Брин Картер… теперь майор Картер, — произнесла Верити после минутного молчания, глядя перед собой немигающим взглядом. — Когда-то он пользовался моим расположением, но, как я уже говорила, я была слишком юной… и глупой, а поэтому переоценивала его.

— Брин?.. Довольно необычное имя!

— Его назвали так в честь дедушки. На самом деле его фамилия — Бринли.

— И что случилось? — осторожно напомнила Элизабет.

— Да ничего особенного. Я решила, что влюблена в него, но мои чувства не встретили взаимности. Брину вскружила голову дочка местного землевладельца. Анджела Кинсли. Красавица, но характер отвратительный. Брин не потерпел бы ни единого дурного слова в ее адрес. Когда я попыталась ему сказать, что его обожаемая Анджела совсем не такая, какой кажется, он заявил, что я избалованный и злобный котенок, которого следует учить уму-разуму.

Она горько рассмеялась.

— Короче говоря, когда Брин сражался на Пиренейском полуострове, Анджела, которая обещала ждать его возвращения, вышла замуж за мешок сала — сэра Фредерика Морлэнда. Уж не знаю, поверил ли Брин ее небылицам о том, что она заключила этот союз по настоянию семьи, потому что я ни разу за последние пять лет не виделась с ним.

Элизабет какое-то время молчала, устремив взгляд в конец парковой аллеи, а потом заметила с той сверхъестественной проницательностью, которой отличалась еще с юности:

— Не знаю, Верити, так ли уж ты безразлична к этому майору, как утверждаешь.

— Не думай, что я залечивала сердечную рану все эти годы, потому что я заявляю тебе, что это не так! Просто у меня сейчас хватает ума не дарить свое расположение тогда, когда в нем не нуждаются.

— Ты отрицаешь это, моя дорогая, но я подозреваю, что он ранил тебя очень глубоко.

Они поравнялись с коляской Элизабет, которая стояла в тени деревьев. Элизабет хотела подняться в нее, но Верити удержала ее, положив руку ей на плечо.

— Пожалуй, я вернусь с Мег на Керзон-стрит, так что давай попрощаемся сейчас. — Она обняла Элизабет. — Береги себя, дорогая.

— Постараюсь. И давай лучше скажем друг другу «до свидания». — Во взгляде серо-зеленых глаз Элизабет сквозила озабоченность. — Не позволяй недоразумению в Малом Фрампингтоне омрачить твое пребывание в Лондоне. А самое главное, старые раны не должны помешать тебе по-настоящему привязаться к какому-нибудь джентльмену, который заслуживает твоего расположения, моя дорогая.

Верити не смогла сдержать легкой улыбки.

— Если я встречу какого-то человека и пойму, что мы сможем сделать счастливыми друг друга, тогда я приму решение выйти замуж. Но я не думаю, что встречу его среди здешних молодчиков.

Верити смотрела вслед отъезжающей коляске. Слова Элизабет заставили ее о многом задуматься. Она долгое время не вспоминала Брина Картера. Но нельзя было отрицать и того, что она сторонилась молодых одиноких мужчин. Может, потому, что считала большинство из них пустоголовыми ничтожествами? Или оттого, что пыталась оградить свое молодое сердце от новой боли и оскорблений?

Верити подошла к воротам парка. Неожиданно ее окликнули из проезжающего экипажа. Она подняла глаза и увидела дочку одного из ближайших соседей дяди Люция.

Но не встреча Хилари Фэннер заставила забиться сердце Верити и захлопать ресницами, словно в попытке отогнать наваждение. Рядом с симпатичной рыжеволосой девушкой в парном двухколесном экипаже сидел высокий, широкоплечий джентльмен.

— Я так и думала, что мы с тобой встретимся в Лондоне, Верити, — обрадовалась Хилари. — Только посмотри, кто пригласил меня на прогулку! Ты ведь помнишь Брина, не правда ли?

Верити пристально посмотрела в улыбающиеся глаза джентльмена, в коричневой глубине которых затаился вызывающий беспокойство блеск. Картер был так же великолепен, как и пять лет назад, время сделало его лицо даже более выразительным: появились едва заметные морщинки в уголках глаз и мужественные глубокие складки по обеим сторонам рта, красивые и чувственные.

Почувствовав радостное возбуждение, Верити разозлилась на себя за свою идиотскую женскую натуру. Она внутренне подобралась, готовая решительно преодолеть эту дурацкую слабость, которую считала побежденной много лет назад.

— Простите меня, сэр. Ваше лицо мне смутно знакомо, но боюсь, не припомню, где мы с вами встречались прежде.

— О, Верити! — залилась смехом мисс Фэннер. — Ты не могла забыть! Тебе же так нравился Артур Бринли, а это его внук.

— Ах да, ну конечно! — Верити доставило удовольствие увидеть, как сузились красивые миндалевидные глаза. — Вы должны простить меня, сэр, но мы так давно не виделись!

— Конечно, мисс Хэркорт, — ответил он своим завораживающим бархатным голосом. — Вы были почти ребенком. И позвольте заметить, очень мало изменились.