Джуд Деверо - Покорение

— Мужчина? Грубый варвар, наглый язычник! И вы еще называете это животное мужчиной? Я знала собак, которые были куда более чувствительны, чем этот… чурбан!

— Да ты не отличишь мужчину от собаки! — фыркнул Хью. — Недаром вы, женщины, превратили турниры, которые всегда считались подготовкой к войне, в дурацкие представления с разряженными актерами! Если бы это зависело от тебя, все призы достались бы рыцарям, утыканным перьями и изукрашенным золотой вышивкой! Парень Перегринов не…

— Перегрин?! — ахнула Энн. — Так вот кто это? Мне следовало бы догадаться! Брат дикаря, женившегося на леди Лайане. Неудивительно, что…

— Они женаты всего два года, а она уже подарила ему сына. Да и второй не замедлит появиться! Отец этих Перегринов производил на свет только сыновей!

— Сыновья не самое важное в жизни, — выпалила Энн.

Хью Маршалл шагнул к дочери, но Энн не позволила себе съежиться и отступить.

— На твоем месте я не задирал бы перед ним нос! Кто знает, может, и тебе, подобно леди Лайане, придется производить на свет сыновей Перегрина!

— Нет! — выдохнула Энн. — Пожалуйста…

Она осеклась. Нет, отец не дождется ее просьб!

Девушка распрямила плечи. Нужно помнить о войне между умом и силой!

— Если хотите внуков-недоумков, тогда выдайте меня за этого человека. Не сомневаюсь, что король захочет видеть одного из Перегринов за своим столом. То, что я видела сегодня, безоговорочно свидетельствует о том, что из Перегрина выйдет хороший придворный. Но может, это ничего для вас не значит? Хотите, чтобы над вашими внуками смеялись и подшучивали, когда они пройдут в процессии перед королем? Может, спросите его величество, не собирается ли он пригласить этого славного рыцаря за высокий стол?

Хью злобно уставился на дочь. Он ненавидел умных женщин, ненавидел, когда женщина указывала ему на то, чего он сам не принял в расчет. Вот и ее мамаша была такой же. Ее язык работал вдвое быстрее его разума. Когда она попросила разрешения вернуться во Францию, к своим родственникам, он был более чем счастлив ее отпустить.

Но чересчур умная дочь такого не дождется! Ни за что он не даст ей понять, что ее речи смутили его.

— Если я увижу, что ты выказываешь свое недовольство этому человеку, берегись! Ты об этом пожалеешь! — предупредил он и поспешно вышел. Не будь у него иных соображений относительно замужества дочери, он выдал бы эту ведьму за самого неотесанного олуха, которого только смог бы отыскать. Энн нужен мужчина, который подрезал бы ее слишком болтливый язык. Но она знала, что Хью мечтал о внуках. Сам он не смог получить от жены сыновей, так что в этом зависел от своих жалких дочерей. И как ни противно признавать это, девчонка права. Ему не нужны внуки, над которыми будут смеяться на турнирах. Даже король усмехнулся при виде чумазых Перегринов.

Хью поморщился. Будь проклята девчонка! Если не считать умных женщин, больше всего он ненавидел те немногие случаи, когда правота подлых баб была неоспорима.

Он ринулся к лестнице. Ничего, в следующие три дня он найдет Энн мужа и навсегда избавится от нее. Он больше не вынесет ее ехидного языка и острого ума. Пусть другой мужчина мучается с ней.

После ухода отца Энн облегченно вздохнула. Пока что она справляется с ним… именно пока. Но все же она сознавала, что не всегда найдет слова, чтобы убедить его. Он так же глуп, как и злобен, и в какую-то минуту забудет о здравом смысле и станет действовать, повинуясь минутным порывам. Значит, необходимо выбрать человека, которого бы одобрил отец. Мужчину, который заставил бы его забыть о грязных Перегринах.

Девушка поспешно оделась, подняла эннен [1] Высокий конусообразный головной убор, принятый в средние века. — Здесь и далее примеч. пер. в три фута высотой и надела на голову так, чтобы верхушка отклонилась назад. Тяжелый проволочный венчик, придерживавший эннен, впился в кожу, но боль скоро притупилась. Поверх эннена она накинула мягкую прозрачную вуаль и в последний раз посмотрелась в зеркало. Нужно выглядеть как можно лучше, потому что она отправляется на охоту. Охоту на мужа.

Очнулась Заред в шатре брата. Через откинутый полог было видно, что солнце уже садится. Голова так сильно кружилась, что она побоялась сесть. Последнее, что помнила Заред, — как Колбренд держал ее на сильных руках.

Она улыбнулась и вспомнила его лицо, запах, голос…

— Значит, ты пришла в себя.

Девушка осторожно повернула голову и только тогда увидела стоявшего рядом человека. Но солнце светило ему в спину, и она не смогла как следует его разглядеть.

— Есть что-нибудь на ужин? Я голодна, — пробормотала она.

— Ну конечно, разыгрывать из себя дуру — работа тяжелая, — фыркнул мужчина.

— Дуру? — недоуменно повторила Заред, щурясь, чтобы разглядеть мужчину. Он показался ей знакомым, но вот где они виделись?

Он повернулся и отступил в тень, и она рассеянно прислушалась к стуку посуды и журчанию льющейся жидкости. Но сейчас она могла думать только о Колбренде. Может, он приснился ей? Вряд ли на свете может существовать подобное совершенство!

— Ешь, — велел мужчина, ставя перед ней деревянную тарелку с мясом и хлебом.

Она приподнялась на локте и принялась жевать. Мужчина уселся на табурет рядом с ее топчаном. За стенами шатра зазвенела сталь.

— Началось! — воскликнула она, разом забыв о голоде. — Поединки начались! Я непременно понадоблюсь Колбренду!

Заред попыталась встать, но большая рука толкнула ее обратно.

— Что это ты… — начала она, но тут же охнула, глядя на незваного гостя. Да это младший Говард! — Ты! Это ты! — воскликнула она, потянувшись к спрятанному в сапоге кинжалу.

— Там ничего нет, — спокойно заметил он. — Я убрал все твое оружие, и, должен сказать, мне понравилось его искать.

Опустив голову, Заред боднула его в грудь. Он с шумом выдохнул и, схватив ее в объятия, крепко стиснул.

— Северн! — завопила она.

Он закрыл ей рот ладонью.

— Твой брат сейчас на ристалище. Как и эта тряпка Колбренд.

Заред перестала вырываться.

— Колбренд не тряпка.

— И ты это точно знаешь? Видела, как он дерется?

— Отпусти меня! Мой брат изрубит тебя в кусочки. Он…

— Да-да, ты уже это говорила.

Заред поняла, что он просто играет с ней, потому что гораздо сильнее. Играет, как отец с ребенком. Но его руки шарили по ее бедрам и талии. Заред собралась с силами, оттолкнула его и сама упала на топчан, но вызывающе вздернула подбородок и уставилась на него.

— Бери меня, но не нападай исподтишка на Северна! Я пойду с тобой и буду твоей пленницей, если оставишь в покое моего брата. Я… сделаю все, что ты хочешь, если не натравишь свое войско на Северна.

Тирл долго смотрел на нее. Каждое слово девушки дышало искренностью. Под мальчишечьей одеждой пряталась женщина, способная пожертвовать всем ради любви.