Юджиния Райли - Речной дурман

— Я не хочу показаться излишне любопытной, но не могли бы вы мне сказать, что вы вообще делаете здесь, на Миссисипи, с целым пароходом игроков?

Он издал добродушный смешок:

— Я так и думал, что вам это кажется странным, но на самом деле это только бизнес.

— Бизнес?

— Мне принадлежит пароходный маршрут, — объяснил Джэард, продолжая грести. — «Ведьму» часто нанимают для игорных сборищ. А мы с Джеком сопровождаем их, чтобы они не разнесли пароход или не поубивали друг друга.

Жасмина оглянулась на «Ведьму»

— Вы хотите сказать, что эти люди клиенты?

— Да.

— Они не произвели на меня впечатления людей, которые имеют деньги, — заметила она с сочувствием.

— Внешность обманчива, — ответил Джэард.

— Мне ли это не знать, — тихо проговорила она.

Они уже были у борта «Красавицы», и Джэард строго сказал:

— Послушайте, Жасмина, я настаиваю на том, чтобы вы остались в яле, пока я…

— Категорически нет, — прервала она. — Никто не может отказать мне в моем праве посмотреть в лицо этому… хаму!

— Неужели вы не понимаете, что это может быть опасно?

Однако времени на дальнейшие пререкания у них не было, так как они уже подплыли к середине судна. Матрос подхватил брошенный Джэардом конец, потом подтянул лодку и помог двум пассажирам взойти на борт парохода.

Джэард и Жасмина предстали перед возмущенным капитаном — высоким угловатым человеком, которого Жасмина уже видела раньше.

— Что это за вторжение? — потребовал он объяснений у Джэарда, затем остановился, сдвинул козырек фуражки назад и сделал шаг к Джэарду чтобы сквозь очки в роговой оправе рассмотреть его поближе. — Да ведь вы Джэард Хэмптон, не так ли? — Он протянул руку. — Простите мою грубость, мистер Хэмптон. Я вас не узнал.

— Капитан Рутледж, — отвечал Джэард, пожимая капитану руку, — простите нас, но, понимаете, у этой леди и у меня проблема…

— Леди? — спросил капитан, в замешательстве глядя на матросскую форму Жасмины. Он прищуренными глазами рассматривал ее некоторое время, затем какая-то новая искорка в его глазах показала, что он узнал ее. Он кивнул ей и смущенно пробормотал: — Добрый вечер, мэм. Разве вы не были пассажиром этого парохода сегодня?

Жасмина посмотрела на Джэарда — тот выглядел растерянным. После неловкой паузы Джэард бросил Рутледжу многозначительный взгляд, откашлялся и сказал Жасмине:

— Дорогая, извините, я отойду на минуту.

— Конечно, — вежливо ответила Жасмина.

Джэард и капитан Рутледж отошли и скрылись за лестницей, оставив Жасмину с молодым матросом, стоящим у длинного ряда деревянных бочек. Юноша покраснел, рассмотрев ее в мужской одежде, а она смущенно улыбнулась ему, поправляя на голове неудобное маленькое кепи. Боже, нужно, чтоб Джэард поспешил! Клод может быть еще на судне.

Через несколько минут напряженного ожидания Джэард вернулся, он шел тихо, и его плечи были странно опущены.

— Пойдемте наверх и соберем ваши вещи.

— А Клод? — спросила она.

Увидев матроса, с интересом смотревшего на них, Джэард взял Жасмину за руку и повел к лестнице.

— Вы помните, в какой каюте вы были?

— Конечно, но…

— Капитан очень хорошо помнит Клода Бодро, — сообщил ей Джэард. На минуту он остановился, потом с тяжелым вздохом сказал: — Послушайте, Жасмина. Мне очень жаль, но, кажется, час назад Бодро попросил капитана остановиться у какой-то пристани вверх по течению. Там он сошел, захватив с собой весь свой багаж.

Жасмина остановилась.

— Что он сделал? Почему же мы не видели его тогда, ничего не видели, когда плыли вниз по течению?

Джэард выглядел несчастным.

— Капитан сказал, что какой-то человек ждал там Бодро с двумя лошадьми. Кто знает, где они теперь?

— Боже мой! Капитан уверен, что это был Бодро?

— Да. Рутледж говорит, что он хорошо помнит вас обоих. Ему показалось странным, что жених оставляет невесту одну в первую брачную ночь.

— Еще бы не странным! А Клод объяснил капитану, почему он так внезапно сходит с парохода?

— Он сказал, что ему срочно нужно уладить одно дело и что он догонит пароход и свою невесту позже, ниже по течению.

— И капитану не показалось это необычным? — спросила Жасмина звенящим от возмущения голосом. Джэард подступил к Жасмине ближе, всем своим видом показывая, что очень расстроен.

— Конечно, показалось, Жасмина! Но что ему оставалось делать? Повесить его за то, что он ведет себя как дурак в первую брачную ночь?

— Я понимаю, — невнятно проговорила она, сузив глаза и упрямо подняв подбородок.

— Рутледж не имел никакого понятия о том, что Бодро сделал с вами, — продолжал Джэард сквозь сжатые зубы. — К несчастью, никто не видел, как вас сбросили в реку. Во всяком случае, Рутледж просил меня передать вам свои самые искренние извинения. Он дал мне слово джентльмена, что никому не скажет ничего об этом деле, и просил передать вам, что если бы он только знал…

— Да, да, — устало перебила его Жасмина. Ее наполненный болью взгляд встретился со взглядом Джэарда, и она иронично заметила: — Клод продумал все, не правда ли?

— Не совсем, — ответил Джэард, скрипнув зубами. Но еще до того, как Жасмина успела подумать, что значит его угрожающая реплика, он добавил: — Пойдемте, дорогая, соберем ваши вещи.

— Если он их не украл, — разумно заметила она.

— Я не думаю, что это так, — ответил он — Пойдемте возьмем ваши вещи, а потом — обратно на «Ведьму». Мы повернем и немедленно поплывем в Натчез.

— Но… — Жасмина запнулась и посмотрела на Джэарда. — Вы для меня и так уже слишком много сделали.

На это он улыбнулся и взял ее за руку.

— Моя дорогая, вы не понимаете. Я только начал.

На «Красавице», в каюте на верхней палубе, не осталось и следа от Клода Бодро; однако, как Джэард и предсказывал, вещи Жасмины были нетронутыми. Она упаковала их, и они с Джэардом отплыли. Жасмина чувствовала комок в горле, начиная осознавать смысл того, что Бодро сделал с ней.

Вернувшись на «Ведьму», Джэард приказал капитану направляться в Натчез, и они вернулись в каюту. Джэард поставил саквояж Жасмины на пол у койки, повесил свою шляпу на крючок и налил Жасмине бренди.

— Дорога до Натчеза может занять у нас полночи, поскольку мы будем плыть против течения. Как только я вас устрою, я спущусь вниз и лягу спать в салоне.

— Нет, нет, я не могу выставить вас из вашей собственной каюты, — запротестовала Жасмина, стягивая с головы неудобное кепи и бросая его на койку.

Он улыбнулся ей через плечо:

— Вы бы предпочли провести ночь с матросами и картежниками?

Она вздохнула:

— Вы правы.

— Возьмите, я думаю, вам это нужно, — сказал он, поворачиваясь и протягивая ей стакан.

Она жестом отказалась, и ее вдруг охрипший голос выдал ее чувства.