Элейн Кейн - Жемчужина Авиньона

Он был взбешен тем, что Адель посмела взять все в свои руки, не испросив на то его разрешения. Взбешен тем, что она обходилась с его подданными так, как может обходиться только очень жестокий и злой человек. Взбешен, потому что с каждым новым рассказом ему становилось все яснее, что ему ни в коем случае нельзя уезжать из Понтуаза. Людовик верит в то, что его верный вассал явится под его знамена по первому зову, но это означает, что он будет отсутствовать недели, а может, и месяцы. Понтуаз требовал его присутствия, а Хью не на кого теперь оставить его. Всего восемь дней его не было, пока он ездил в Париж, в Шантильи и снова в Париж, а он уже безумно устал. Ему хотелось побыть дома, у него горели руки желанием навести порядок в замке и поместье. Но он не может оставаться в Понтуазе день за днем и на то есть одна, но очень веская причина… Катарина де Трай.

Хью возлагал большие надежды на Людовика, но хотя король и не предложил ему никакого решения, он все же не оставлял надежды. Он знал, что теперь не сможет заставить себя жить жизнью, в которой не будет его возлюбленной. Он был уверен, что сумеет изменить положение дел в Понтуазе, он не сомневался, что сумеет найти способ соединиться с той, без которой уже не мыслил своего существования.

Осушив кубок, Хью встал и потянулся.

— Невозможно просидеть здесь всю ночь, слушая рассказы о сражениях и о пьянстве, — объявил он Гриеру, сидящему рядом с ним. — Тело мое требует сна, и я не могу отказать ему в этом.

Гриер расхохотался и дружески хлопнул Хью по плечу.

— Значит, вы здорово постарели за последнее время, ваша светлость. Я хорошо помню, что еще осенью, когда ни один из нас уже не мог держаться на ногах, вы все играли в разные игры с госпожой Катариной, а на рассвете уже скакали на соколиную охоту. Теперь, видно, вы будете проводить время за подсчетом зерна в ваших закромах, да листать приходно-расходные книги, — Гриер подмигнул и усмехнулся. — Честно говоря, Хью, мы все здесь завидуем вам. Хью улыбнулся замечанию своего вассала.

— Знаешь, друг мой, — сказал он. — Я горжусь своим замком и своим поместьем, и мне очень хочется, чтобы все здесь было, как подобает. Я хочу сделать так, чтобы мои подданные гордились тем, что живут в Понтуазе, — он взъерошил пятерней свои белокурые волосы и вздохнул. — Но здесь столько нужно сделать.

— Что ж, — заметил Гриер, — думаю, те дела, что вы задумали, могут подождать до завтра.

— Пожалуй, — согласился Хью. — До завтра, можно и подождать.

Следующий день выдался дождливым и сырым. Хью проснулся с рассветом от шума проливного дождя, колотившего в ставни. Через толстые каменные стены замка проникал холод, который не могли задержать никакие покрывала и шерстяные гобелены, висевшие повсюду. Потянувшись, Хью выбрался из постели, быстро умылся и натянул плотные зеленые штаны, рубаху с длинными рукавами и мягкую кожаную тунику.

Слуга, постучавший в комнату, спросил, желает ли герцог позавтракать в своих покоях, или спустится в обеденный зал.

— Я буду есть в зале, — сказал Хью и добавил. — Ты не знаешь, где Аврил?

— Они еще не вернулись, ваша светлость.

Хью вопросительно посмотрел на слугу.

— Кто это «они» и откуда они «не вернулись»? — спросил он.

— Ваш паж и господин дю Фон, — ответил слуга. — А куда они поехали, я не знаю.

Хью обдумал услышанное и спросил:

— Господин Теренс уже встал?

Слуга кивнул:

— Он уже в обеденном зале.

Не задавая больше вопросов, Хью сунул ноги в кожаные башмаки и отправился в сторону обеденного зала. Там он обнаружил брата, который вместе с Гладмуром с аппетитом уплетал завтрак, состоявший из выдержанного сыра, свежеиспеченного хлеба и жареной крольчатины. Хью присел рядом с ним на скамейку.

— Теренс, — спросил он, — куда поехал Аврил?

Теренс отрезал еще кусок сыра и положил его на хлеб.

— Я послал Аврила и Весли в Шантильи. Мы не знали, где тебя искать, и решили разделиться. Поскольку в Шантильи они тебя не застали, то думаю, они вернулись в Понтуаз за день до нас.

— Они не вернулись.

Теренс озадаченно посмотрел на Хью, как бы, не понимая, что тот сказал. Он резко повернулся к подошедшему Бастону.

— Весли и Аврил вернулись? — спросил он. Бастон отрицательно покачал головой.

— Еще нет. Впрочем, мало ли что могло их задержать. Я не беспокоюсь за них — Весли опытный боец, да и поехали они не так уж и далеко.

— Но если они уехали в Шантильи, то уже должны были вернуться, — настаивал Хью.

Теренс кивнул:

— Согласен, но могло случится так, что, не застав тебя в аббатстве, они отправились в Париж, чтобы перехватить нас там. Я уверен, до завтра они появятся.

— На всякий случай я отправлю письмо королю. Если Аврил и дю Фон в Париже, им передадут, что мы уже дома.

— Неплохая мысль, — согласился Теренс.

На время успокоившись, Хью не спеша, позавтракал. Сегодня у него много дел, которые необходимо сделать, несмотря на плохую погоду. Он должен пойти к крестьянам и представиться им, что следовало сделать сразу после своего прибытия в Понтуаз. Надо проследить, убрался ли Гаспар Корви из его владений. И надо поговорить с Аделью.

Посоветовавшись с Теренсом, Хью решил, что достаточно будет встретиться с несколькими крестьянами, которые слывут у остальных за вожаков. Теренс предложил найти тех двоих, которые вступились за женщину по имени Герта, и Хью согласился с ним, добавив, что пусть те выберут еще двоих, чтобы со всеми четырьмя он обсудил условия жизни крестьян. Пока они обсуждали с братом эти проблемы, Хью все время поглядывал наверх, ожидая, когда же появится Адель. Дело уже шло к полудню и, наконец, терпение Хью лопнуло. Он подозвал к себе служанку и приказал узнать, где находится госпожа Адель.

Девушка вернулась через несколько минут и доложила ему, что госпожа Адель только встала. Она собирается позавтракать в своей комнате, а затем отправится в комнату для вышивания.

Хью бесстрастно выслушал ее и сказал:

— Передай госпоже Адели, что я жду ее в комнате для рукоделий через час.

Кивнув, девушка отправилась выполнять поручение.

— Крестьяне захотят убедиться, что Адель больше не управляет замком, Хью, — заметил Теренс.

Хью сердито нахмурился.

— Они получат доказательства, что я, и только я — тот человек, перед кем они должны отвечать. Адели тоже придется это понять. Я не сомневаюсь, что ей это будет труднее, чем им.

Теренс кивнул:

— Да, брат, нелегкая тебе предстоит с ней беседа.

— Ты прав, но лучше разделаться с этим раз и навсегда, — ответил Хью.

Поднявшись из-за стола, он пожелал доброго дня своим вассалам и отправился в свои покои. Там он открыл сундучок, стоявший у изголовья кровати и достал оттуда перо и пергамент. Присев за маленький столик у очага, он окунул перо в изящную серебряную чернильницу. Хью решил, что потратит тот час, что оставался ему до встречи с Аделью на то, чтобы написать письмо Катарине. Послание получилось недлинным. Хью многое хотелось сказать ей, но он не смог заставить себя написать ей, что Людовик не захотел решать их судьбу. Хью заполнил страницу обрывочными мыслями о себе и о Катарине, о том, что он хочет быть с ней рядом, о том, что он старается найти выход из нынешнего положения.