Лора Бекитт - Знак фараона (сборник)

– Здесь воистину божественное солнце, в Фивах я не пробовал такого вина! – заметил он с видимым простодушием и широко улыбнулся.

– Да, вино превосходное, – согласился архитектор, сделав глоток. – Буду признателен, если ты дашь мне с собой кувшин или два.

– С удовольствием. На сборе винограда была занята вся наша семья: он сорван руками моей жены и дочери.

Мериб откинулся на спинку кресла и слегка приподнял брови.

– Кстати, где она? Ты обещал нас познакомить.

Анхор, который только и ждал этой фразы, кивнул Небет.

– Позови Тию.

Девушка тихо вошла и остановилась поодаль. Случалось, ее приглашали к гостям, но сейчас Тия заметила непривычную суетливость матери и насторожилась. Кто этот человек и что ему нужно в их доме?

Увидев девушку, Мериб наклонился вперед и уставился на нее с видом ценителя красивых женщин и дорогих вещей. На фоне пестрых ковриков, разноцветных циновок и покрытых яркими рисунками стен лицо Тии выглядело странно сосредоточенным, даже суровым.

– Подойди ближе, – промолвил Анхор, обращаясь к дочери. В его голосе были и ласка, и твердость. – Наш гость хочет познакомиться с тобой!

Девушка вежливо поклонилась, но не проронила ни слова.

– Какие необычные глаза у твоей дочери! Она умеет говорить? – развязно произнес Мериб.

– И даже читать и писать, – с готовностью ответил писец. – Она обучена всему, что должна уметь девушка из хорошей семьи.

Мериб поднялся с кресла.

– Благодарю за угощение, Анхор! Твоя дочь может показать мне сад?

Девушке очень не хотелось оставаться наедине с гостем, но отец смотрел выжидающе и строго. Чего доброго, разозлится, запрет ее в доме, и тогда она не сможет видеться с Тамитом!

– Ты всегда такая молчаливая? – поинтересовался архитектор, когда они с Тией шли по дорожке сада.

Девушка пожала плечами.

– Я не знаю, о чем говорить.

– О чем хочешь! Молчат мумии, для которых я строю дома, а живая женщина должна веселиться, смеяться, болтать!

Похоже, ей не удастся быстро отделаться от этого человека. К счастью, корабль, на котором он приплыл в Эффе, не будет стоять у причала вечно!

– Вы живете в Фивах? – спросила Тия для того, чтобы что-то сказать.

– Да. Ты помнишь столицу?

Тия пожала плечами.

– Смутно. Теперь я считаю своей родиной Эффе.

– Открою тебе секрет: родина женщины там, где живет мужчина, который сможет ее покорить. Я прав?

Мериб снисходительно улыбнулся, и ей была неприятна эта улыбка. Тие не нравилась его самонадеянность, и она предпочла промолчать.

– Тебе столько же лет, сколько моей сестре. Надеюсь, ты интересуешься не только одеждой и украшениями, как Анок! – заметил мужчина и спросил: – Ты бы хотела вернуться в Фивы?

Тия не размышляла ни секунды.

– Нет. Мне хорошо здесь.

Мериб кивнул.

– Ты права. Маленький городок, чистая вода, яркое солнце, прямодушные люди. А что такое столица? Город царственных мертвецов! – И предложил: – Становится жарко. Посидим в беседке?

Девушка решительно покачала головой. Она не заходила в беседку с того самого времени, как обнаружила в ней повесившуюся Харую.

– Почему ты не хочешь? В беседке прохладно.

Лицо и голос Мериба сделались жесткими. По-видимому, он не привык, чтобы ему отказывали даже в мелочах.

– Я хочу, но… не могу, – выдавила Тия.

К удивлению девушки, Мериб оказался проницательным человеком.

– Я слышал, недавно в вашем доме произошла трагедия. Наложница твоего отца покончила с собой.

Тия тяжело вздохнула.

– Да. Это случилось именно там, в беседке. Потом ее тело сожгли, а прах развеяли над Нилом. Отец лишил Харую возможности войти в Небесные врата.

На лице Мериба появилось смешанное выражение презрения, горечи и цинизма.

– Не вини отца. И не переживай. На самом деле все это не имеет значения. Там, куда люди попадают после смерти, ничего нет. Ни богов, ни подземного и небесного царств. Все, что имеет ценность и смысл, мы получим или не получим только здесь, в этом мире.

– Откуда вы знаете? – прошептала девушка. Слова Мериба породили в ее душе смятение и страх.

– Я видел много мертвых тел и никогда не имел доказательств того, что существуют души. Ты можешь мне не верить, но жизнь бывает только одна. Потому надо брать от нее все, что возможно взять.

– Так живут в Фивах? – Тия не удержалась от усмешки.

– В Фивах и в других городах. Единственное, о чем мечтает большинство людей, – это хорошо существовать при жизни и не менее роскошно жить после смерти.

Тия подумала о юноше по имени Тамит, о взгляде его янтарных глаз, не менее чистом и драгоценном, чем золото, и сказала:

– Мне кажется, не все мечтают только о деньгах.

– Не все, – согласился Мериб. – Я, например, хотел стать художником.

– Почему же вы сделались архитектором? Наверняка потому, что это занятие приносит больше выгоды!

– Мой отец хотел, чтобы я перенял его ремесло.

– Он тоже строил гробницы?

– Да. Когда он погиб, я решил исполнить его волю и сделаться зодчим. Ты права. Едва ли можно стать хорошим художником в мире, где правят деньги и слишком часто произносится слово «должен».

– Погиб? – повторила Тия.

Мериб нахмурился.

– Моего отца завалило камнями на стройке. Я до сих пор не знаю, как это могло произойти. Мне кажется, кто-то позавидовал его таланту. К тому же это был крупный государственный заказ – многие желали за него взяться! Вот почему я отказался от возможности служить фараону и строю частные гробницы.

– Каждый человек, независимо от того, что он делает, служит фараону, – заметила Тия.

Губы Мериба скривились в усмешке.

– Цари – не боги, их желания похожи на желания других людей, они, как и все, стареют и умирают. Совершают те же поступки, что и простые смертные. Я считаю, что человек должен служить самому себе, и никому другому.

– Мы должны служить тем, кого любим, – убежденно произнесла девушка.

Мужчина внимательно посмотрел на нее и улыбнулся.

– Ты в кого-нибудь влюблена?

Тия смутилась и покраснела. Она вовсе не собиралась с ним откровенничать!

– Я – нет, но ведь любовь существует!

Мериб усмехнулся.

– Я рад, что ты так считаешь, хотя сам не верю в любовь. К несчастью, я слишком много времени провел среди женщин, которые думают только о деньгах. Впрочем, если бы они думали о любви, это было бы еще хуже!

Когда они вернулись в дом, Тия поспешно удалилась к себе. Она слышала, как отец спросил архитектора:

– Что ты можешь сказать о нашем божественном фараоне? Он здоров?

– Что ему сделается! – рассмеялся Мериб и заметил: – Я доволен его правлением. Он любит воевать и любит строить. Много мертвецов и неуемная страсть живых к роскоши – что может быть лучше для моего ремесла!