Барбара Картленд - Парижский поцелуй

— Я люблю вас, — прошептал он страстно. — Я люблю вас больше всего на свете. Вы околдовали меня, богиня. — Слова шли из глубины его души.

Он поцеловал Шину в губы так страстно и нежно, что у нее на глазах выступили слезы.

— Я люблю вас! О, моя любимая! Как же я вас люблю!

Его голос был низким и хриплым, и он снова поцеловал ее с безудержной страстью, но при этом так нежно и притягательно, что Шине казалось, что их души слились воедино. Она чувствовала его страстность, хотя он сдерживал себя. И пламя его страсти передавалось ей. Шина уже понимала, что тоже любит. Это был первый мужчина, в которого она была влюблена.

Они стояли вдвоем в волшебном мире сияющих огней и неба, темноты и звезд.

Люсьен притянул ее к себе. Но Шина хотела большего. Его поцелуи вызывали в ней дрожь, но не от страха. Он нежно смотрел на нее.

— Бог мой, как я люблю вас, — проговорил он, — и именно это и есть настоящий «парижский поцелуй».

Шина проснулась счастливая, вскочила с кровати и распахнула окно. Было раннее утро. Небо Парижа было еще темным, солнце уже поднималось, но оно казалось тусклым по сравнению с ее радостными ощущениями.

«Я влюблена! Я влюблена!» Птицы на деревьях, казалось, пели эти слова.

Она ждала этого всю свою жизнь. Она мечтала об этом, сидя на берегу моря в Ирландии, живя с дядей Патриком в Лондоне. Но мечта ее осуществилась в Париже. Это было пределом всех ее желаний — любить и быть любимой. О чем еще могла мечтать женщина?! Она снова вспомнила о вчерашних поцелуях Люсьена на берегу Сены. Она не могла прийти в себя. Когда ты влюблен, ты смотришь на все другими глазами. Мир преображается, становится ярче и красивее. Пока Люсьен не вошел в ее жизнь, она была одинока. Жизнь была серой и тоскливой. У нее не было ни отца, ни матери, ни сестры, ни брата. Но теперь у нее был Люсьен, и ей больше ничего не было нужно. Внезапно она подумала: что он в ней нашел? Но потом подняла глаза к небу и поблагодарила Господа за свое счастье. Если бы я не приехала сюда, я бы не встретила его. Утро прошло в счастливых мечтах. Шина считала часы, минуты, секунды до того момента, когда она увидит его за обедом. И как гром среди ясного неба прозвучало для нее сообщение, что дети сегодня обедают в детской.

— Будут гости, — сказала ей Жанна. — Повар поклялся, что не ударит в грязь лицом.

Шина улыбнулась, пытаясь скрыть свое разочарование. Вдруг дверь открылась, и в детскую вошел Люсьен. Ее сердце замерло. Но она боялась показать свою бурную радость Жанне и детям и поэтому сделала вид, что разбирает книги на столе.

— Доброе утро, миссис Лоусон, — поздоровался Люсьен своим серьезным голосом.

— Доброе утро, дядя Люсьен! — закричали дети и бросились к нему.

Он взял Мэди на руки, и она обняла его за шею и поцеловала нежно и кокетливо. Педро вцепился в его руку и потянул к деревянным солдатикам, расставленным вокруг игрушечной крепости.

— Посмотрите на моих солдатиков, — попросил Педро. — Я построил их как в армии. Помните, вы мне рассказывали?

В это время Жанна вышла из комнаты. Люсьен нежно посмотрел на Шину:

— Вы были счастливы сегодня утром?

Этот вопрос был задан таким ласковым тоном, что Шина не смогла скрыть своих чувств и сказала правду:

— Я и не думала, что я смогу быть такой счастливой.

Их глаза встретились. Люсьен улыбался, и Шина ощутила то же самое, что чувствовала в его объятиях.

— Ну, как мои солдатики? — не унимался Педро. — Они правильно построены?

— Очень даже правильно, — рассеянно ответил Люсьен и добавил: — А я пришел, чтобы сказать вам кое-что интересное.

— Интересное? — обрадовалась Мэди.

— Да. Сегодня вы будете пить чай с вашей бабушкой.

— О, это действительно замечательно! — закричала Мэди. — Я люблю бабушку. У нее всегда такие прекрасные вещи в доме и подарки для нас.

— Я тоже люблю ездить к бабушке, — вторил сестре Педро.

— Я знаю это, — сказал Люсьен. — Вы должны будете представить ей миссис Лоусон, потому что они никогда не виделись.

— Вы думаете, она полюбит Лои? — задумчиво спросила Мэди. — Мисс Робинсон ей не нравилась.

— Откуда ты это знаешь? — удивился Люсьен.

— Она с ней очень холодно разговаривала, — ответила Мэди. — А когда однажды мисс Робинсон вышла из комнаты, бабушка повернулась к маме и сказала, что мисс Робинсон дура.

— Вы умны не по годам. — Люсьен поставил Мэди на пол. — Я абсолютно уверен, что ваша бабушка полюбит миссис Лоусон и скажет, что она хорошая.

— Хорошая! Хорошая! — закричали дети.

— А кто их бабушка? — поинтересовалась Шина, пытаясь перекричать их.

— Герцогиня де Бевиль. Вы полюбите ее, — ответил Люсьен. — Мне она тоже нравится.

— И где же живет герцогиня и как нам доехать туда?

— Она живет за городом. Это приблизительно в часе езды отсюда, — сказал Люсьен. — Я тоже поеду с вами.

— Вы? — воскликнула Шина, и ее глаза засияли.

— О, вы едете с нами! — закричали дети. — Прекрасно, прекрасно! С вами так интересно, дядя Люсьен. Мы поедем на нашем большом автомобиле?

— Конечно!

Дети смеялись, а Шина стояла такая же возбужденная, как Мэди и Педро, но сдерживала свои чувства. Она и не мечтала провести день в компании Люсьена. Но он объяснил, что мадам Пелейо получила утром письмо от своей матери и что та желает видеть детей. Так как мадам Пелейо не может отвезти их сама, она попросила об этом его. Поэтому обед им сегодня подадут пораньше. Его принесут через несколько минут.

— Мы выедем в полпервого. Детям нравится гостить у бабушки. Она не любит суеты, как все старые люди, предпочитает размеренный образ жизни…

— Мне понравится размеренный образ жизни… сегодня, — улыбнулась Шина. Она сделала паузу, потому что постеснялась сказать «с вами».

Детям надоела беседа взрослых. Играя, они начали ссориться. Люсьен пододвинулся поближе к Шине:

— Вы сегодня еще прекраснее, чем вчера, или мне так кажется?

— Вам так кажется, — прошептала Шина, но внутренне она согласилась с ним.

— Вы подобны весеннему нарциссу. Золотистая, сияющая и очень молодая.

Шине захотелось закричать — так она была счастлива слышать эти слова. Лишь одно омрачало ее радость — то, что ей приходилось ему лгать. Она обещала себе, что скоро откроется ему; она хотела быть чиста перед ним. Но она боялась сказать правду по двум причинам: во-первых, не желала подвергать опасности дядю Патрика, и во-вторых, хотя она не хотела себе в этом признаться, из страха за себя. Его любовь была настолько возвышенна, что она не хотела омрачать этого чувства.

Голос Люсьена прервал ее мысли.

— Можно я скажу вам кое-что?

— Да, — почему-то насторожилась Шина.

— Когда я пришел вчера домой, я не мог спать, я смотрел на огонь. Я напоминал себе человека, который после долгих странствий находит то, что искал. Я не думал, что смогу влюбиться снова.