Гюи Шантеплёр - Невеста „1-го Апреля“

На краю спуска они уселись на скамейку. От Серпантины, протекавшей с шумом у их ног, веяло свежестью. Камыши с коричневыми метелками, зеленовато-серые ивы окаймляли противоположный берег.

В очень прозрачной воде, дававшей возможность видеть дно, покрытое булыжником молочно белого, как жемчуг, цвета, плавали во всех направлениях рыбы, спускавшиеся до дна или подымавшиеся на поверхность воды; изредка та или иная появлялась в солнечных лучах, и тогда они сверкали серебром. Сюзанна рисовала кончиком зонтика узоры на песке, а Мишель с рассеянным и хмурым взглядом уставился прямо перед собой. Молодая девушка прервала на минуту свое занятие и стала смотреть по направлению его взгляда. Ей видимо было нужно что-то сказать, но она колебалась. Может быть, Мишель был единственным человеком, к которому она не всегда осмеливалась обратиться с приходившими ей на ум словами, не обдумав заранее их значения.

— Мишель, — сказала она наконец, — думаете ли вы иногда о той особе… той женщине, которая причинила вам столько горя?

Мишель вздрогнул, но вскоре ответил с большим спокойствием.

— Нет, я больше о ней не думаю. Я вам уже сказал, что эта любовь была большим безумием и что я от нее излечился.

Она замолчала, затем, также застенчиво:

— Мишель, она была очень хороша?

Мишель посмотрел на свою невесту с насмешливой улыбкой.

— Почему вы мне задаете этот вопрос?

— Так себе, из любопытства.

— Если бы я вам ответил, что она уступала вам, что бы вы от этого выиграли?

— Я уверена, что она была очень хороша, гораздо лучше меня, — пробормотала Сюзанна, не подымая глаз. — И вы ее любили страстно, не так ли?

— Да, страстно, — повторил он неопределенно. — Я вам буду очень благодарен, если вы забудете эту историю, как я сам ее забыл.

И после минуты молчания, стараясь улыбнуться, он продолжал:

— Так как вы делаете намеки на мое прошлое, у меня почти является желание расспросить вас немного о вашем; вы сами не романтичны, не сентиментальны, это установлено, но я убежден, что ваша помолвка привела в отчаяние много людей.

— Этих двух господ, сделавших мне предложение эту зиму? Помните, я вам рассказывала. Я вижу только их. И право, я не особенно доверяю постоянству этого отчаяния.

— Но, в Америке, ведь за вами ухаживали?

Он смеялся, но его внимательный взгляд не соответствовал шутливому тону.

— Ах! натурально, флирты, но вовсе не так много, как вы думаете! У меня были друзья детства, обходившиеся со мною скорее, как с товарищем, чем как с возлюбленной.

— И никто не делал вам предложения?

Лицо молодой девушки осветилось и прозвенела целая гамма смеха, отражаясь в воде.

— Негоциант из Нового Орлеана. О! Какая у него была смешная голова, Мишель! Он не нравился ни дяде Джону, ни мне… А затем, когда мне было 8 или 10 лет, кажется, я знала одного очень миленького маленького мальчика, желавшего быть всегда моим мужем, потому что его занимало играть с моими куклами.

— И это все?

Сюзанна подняла свой ясный взгляд.

— Ну, да, — сказала она. — Как вы только что сказали, я не сентиментальна, как все американки.

Мишель слегка нахмурил брови.

— Может быть об этом следует жалеть! — сказал он.

— Да!

— Если бы вас кто-нибудь там нежно любил, может быть вы были бы тронуты этим чувством? Освобожденная от вашего обещания, так как ваша бабушка желала только вашего счастья, вы вышли бы замуж в Филадельфии и… это было бы лучше.

Сюзи выпустила неожиданно зонтик, упавший, задев деревянную скамейку.

— Почему? — спросила она, задыхаясь.

— Вы были бы более счастливы, я думаю и…

— И вы также, не правда ли?

— Я этого не говорил! — воскликнул он горячо.

Она поднялась, не отвечая.

— Здесь солнце, — сказала она, наклоняясь, чтобы поднять зонтик, который Мишель и не думал поднимать, — я ухожу.

Но он последовал за ней, взволнованный.

— Клянусь вам, что я не хотел вам этого сказать, — повторял он. — Я думал только о вас.

Он заставил ее остановиться, и схватив ее обе руки:

— Сюзанна, — сказал он повелительно, — я хочу, чтобы вы мне верили!

— Я вам верю, — ответила она холодно. — Пустите меня, Мишель; Колетта ждет гостей, мне нужно одеться.

Будуар Колетты, отделявший в 1-м этаже комнату молодой женщины от комнаты Сюзанны, был пуст, но Сюзанна и не искала своей кузины. Чувствуя тяжесть в голове, она быстро вынула черепаховые шпильки, придерживавшие прическу, и ее волосы рассыпались по плечам.

Когда она машинально бросила взгляд в зеркало, она увидела две слезинки, катившиеся вдоль ее щек, и вытерла их со злобой.

— Мне это безразлично, впрочем!.. Он несправедлив, зол, пуст!.. Я смеюсь над этим!.. Разве я ему говорила, что я несчастлива? просила меня сопровождать в сад?.. И эта гордость! Он счастлив, я нет! это возмутительно; бывают дни, когда это выше моих сил, я его ненавижу!

Слезинки следовали одна за другой, более частые и вместе с этим возрастало раздражение Сюзи. Иметь красные глаза, когда нужно принимать гостей, это никогда не бывает особенно приятно; затем Колетта будет спрашивать объяснения, а Мишель будет торжествовать, затем скоро может явиться горничная. И при этой мысли бедная жертва закрылась своими волосами и терла ими свои глаза до боли.

— Злой, злой, злой! — повторяла она.

Но постучали в дверь.

— Могу я войти, Колетта?

Боже! голос Мишеля! У Сюзанны явилось желание убежать, но гордость пригвоздила ее к месту; и бросив свой маленький носовой платок на стол:

— Войдите, — ответила она с совершенным спокойствием, забыв о своих растрепанных волосах.

— Я думал найти Колетту, — объяснил молодой человек. — Я хотел с ней попрощаться, я ухожу, и затем я хотел взять одну из новых книг.

Сюзанна приняла непринужденный вид:

— Вот тут на столе, смотрите.

— Читали ли вы которую-нибудь из них?

— О! я, — я читаю так мало романов!

Мишель взял наудачу книгу.

— До свидания, — сказала молодая девушка, — у меня осталось только время переодеться.

Уже она была у двери, когда Мишель произнес вопрос, банальность которого его почти стесняла:

— Какое наденете вы платье?

Сюзанна казалась удивленной.

— …Мое платье „мов“.

Он колебался немного, затем:

— У вас сегодня немного утомленные глаза… немного красные…

— Красные глаза? ничуть! Почему вы хотите, чтобы у меня были красные глаза?

— Я не знаю, я констатирую факт. Может быть у вас покраснели глаза от пыли. Вы ведь правили сегодня утром по пыльной дороге.

— Конечно! Я безобразна, значит? Это забавно!

У Мишеля появилась невольная улыбка.

Со своими распущенными волосами, не особенно длинными, но вьющимися, обрамлявшими ее молодое лицо, у нее был вид очаровательного маленького пажа.