Лиза Си - Влюбленная Пион

— Это любовное томление? — спросил Жэнь докто­ра Чжао, который осматривал свою новую пациентку.

— У нее кашель и лихорадка, — мрачно произнес док­тор. — Видимо, у нее вода в легких. Или кровь.

Он приготовил отвар из сушеных тутовых ягод и зас­тавил И выпить его. Это не помогло прочистить ее легкие, и тогда он всыпал ей в горло порошок из рыбы-воробья, чтобы распугать рожденные стихией инь яды, которые копились в ее теле. Но она продолжала угасать.

Я молила ее призвать на помощь внутреннюю силу, поддерживающую ее все эти годы, но лицо доктора станоыилось все мрачнее и мрачнее.

— Ваша жена страдает от закупорки каналов ци, — заявил он. - Тяжесть в ее груди постепенно приведет к тому, что она начнет задыхаться и потеряет аппетит. Мы должны немедленно исправить это положение. Если она разозлится, ее ци поднимется вверх и рывком откупо­рит затор.

Доктор Чжао уже использовал этот способ много лет назад, когда пытался вылечить меня, и я с тревогой смот­рела на то, как он вытащил И из постели и стал орать ей в ухо, что она плохая жена, нерадивая мать и жестокая в обращении со слугами хозяйка. Ее ноги бессильно воло­чились за телом. Они толкали и тянули ее, и ступни И скользили по полу. Они старались вывести ее из себя, что­бы она прикрикнула на них. Но она не стала этого делать. Просто не могла. И была слишком доброй. Ее стало рвать кровью, и тогда они положили ее на кровать.

— Я не могу ее потерять, — сказал Жэнь. — Нам суж­дено состариться вместе, прожить рядом сто лет и ле­жать в одной могиле.

— Все это очень романтично, но маловероятно, — рассудил доктор. - Вы должны помнить, господин У, что в этом мире ничто не вечно. Постоянно только не­постоянство.

— Но ей всего двадцать три года, — в отчаянии засто­нал Жэнь. — Я надеялся, что нас ждет много счастли­вых лет и мы будем, словно птицы, парящие в небе.

— Я слышал, ваша жена очень увлечена оперой «Пи­оновая беседка». Это правда? — спросил доктор Чжао. Услышав утвердительный ответ, он вздохнул: — Много лет я борюсь с вредными последствиями, вызываемы­ми этой оперой. Много лет мои пациентки умирают от болезни, которой пропитаны страницы этой книги.

Вся семья придерживалась диеты, выписанной док­тором для И. Приходил предсказатель. Он написал зак­линания и магические формулы и сжег их, затем собрал пепел и отдал его Иве, а она отнесла его повару. Они вместе сварили отвар из репы и смешали его с полови­ной пепла. Это средство должно было исцелить И от кашля. Для второго отвара использовали кукурузу, на­половину съеденную долгоносиком. Его смешали с ос­тавшимся пеплом и заставили И выпить его, чтобы из­бавить ее от лихорадочного жара. Госпожа У зажигала благовония, приносила жертвенные дары и молилась. Если бы сейчас была зима, Жэнь ложился бы на холод­ный снег, чтобы остыть, а затем приходил к супружес­кой постели и прижимался замерзшим телом к телу жены в надежде, что она перестанет пылать. Но на дво­ре стояло лето, и он придумал нечто другое. Он отпра­вился на улицу, нашел там собаку и положил ее в кро­вать, чтобы та забрала болезнь И. Но это не помогло.

Странно, но в течение последующих нескольких дней в комнате становилось все холоднее и холоднее. На сте­нах и под окнами клубился легкий туман. Жэнь, госпо­жа У и слуги накидывали на плечи одеяла, чтобы со­греться. В жаровне громко трещал огонь, но дыхание изо рта Жэня вылетало большими белыми клубами, в то время как из губ И бежала тоненькая струйка пара. Она была неподвижна, редко открывала глаза и даже перестала кашлять. Она долго дремала, но сильно металась во сне. Ее кожа горела.

Но ведь сейчас лето. Почему же здесь так холодно. Находясь у постели умирающего, люди часто подозре­вают призраков, но я знала, что я здесь ни при чем. Я жила рядом с И с тех пор, как ей исполнилось шесть лет, и ни разу не причинила ей боли, печали или не­удобства, если не считать бинтования ног. Наоборот, я защищала ее и дарила ей силы. Мне было очень груст­но, и я совсем пала духом.

— Я был бы рад сообщить, что вашу жену защищают духи лисиц, — печально заметил доктор Чжао. — Она нуждается в их смехе, тепле и мудрости. Но призраки уже собрались, чтобы забрать ее. Эти духи приносят болезни и меланхолию и являются причиной избытка цин. Их воздействие проявляется в неустойчивом пуль­се вашей жены. Размеренности в нем не больше, чем в спутанном клубке ниток. Я чувствую присутствие при­зраков в ее лихорадочном жаре. Они заставляют пылать ее кровь, словно она уже находится в одном из кругов ада. Биение ее сердца и пылающая ци являются при­знаками нападения духов. - Он почтительно наклонил голову и добавил: - Нам остается только ждать.

В комнате висели зеркала и решето. Они ограничи­вали мои передвижения. Ива и госпожа У по очереди подметали пол, а Жэнь подвесил меч таким образом, чтобы отпугнуть злобных духов, если они затаились в темноте, ожидая, когда можно будет забрать жизнь его жены. Все это заставило меня взмыть к стропилам, но, оглядев комнату, я не заметила никаких духов. Я опус­тилась прямо на кровать, стараясь не наткнуться на рас­качивающийся меч, подметающих пол женщин и зер­кальные отражения. Я положила ей руку на лоб. Он го­рел сильнее, чем угли. Я легла рядом с ней, сняла все за­щитные слои, которыми окутала себя за эти годы, и по­зволила холоду, спрятанному внутри меня, подняться на поверхность, чтобы он передался И и охладил ее жар.

Я крепко прижала ее к себе. Из моих глаз потекли слезы. Они охладили ее лицо. Я воспитала ее, перебин­товала ее ноги, ухаживала за ней, когда она болела, вы­дала замуж, помогла ее сыну появиться на свет, и она неустанно благодарила меня за все, что я сделала. Я так гордилась ею, ведь она была преданной женой, забот­ливой матерью...

— Я люблю тебя, И, — прошептала я ей на ухо. — Ты была чудесной женой для моего мужа, а главное, ты спасла меня, и благодаря тебе меня услышали. — Я за­молчала, потому что мое сердце переполнилось и чуть не разорвалось от боли материнской любви, но я про­должила говорить: — Ты — радость моей жизни. Я люб­лю тебя так, словно ты моя дочь.

— Ха!

Это был жестокий победный возглас, и издал его явно не человек.

Я резко обернулась, стараясь не наткнуться на рас­качивающийся меч, и увидела, что это была Тан Цзе. Годы, проведенные у Кровавого озера, страшно изме­нили ее. Она захохотала, увидев мое изумление, и в этот момент Ива, Жэнь и его мать замерли и задрожали от страха. И выгнулась всем телом и стала трястись от же­стокого приступа кашля.

Я была так поражена, что не могла говорить. Я очень боялась за тех, кого любила, и потому на время потеря­ла способность соображать.

— Как ты здесь оказалась? — Это был глупый вопрос, но мои мысли путались, и я старалась понять, что мне делать дальше.