Татьяна Копыленко - Тайна Янтарной комнаты

Ольга приоткрыла дверь: на широкой постели лежала ее мать, недвижная и отрешенная, а у постели, на коленях, стоял князь Андрей, всё его тело сотрясали рыдания, он смотрел в лицо своей любимой Натальи, тщетно ища хоть малейший признак жизни, и не находил его. «Тебя отняли у меня, тебя у меня отняли», – сквозь рыдания бормотал князь, и страшная мука была в его голосе. Он с трудом поднялся и отошел от постели. Когда отец поднял голову, Ольга отшатнулась: она его не узнала.

Страшным, невидящим взглядом, куда-то сквозь нее, смотрел старый, абсолютно седой человек. Девочке понадобилось время, чтобы осознать, что этот старик – ее молодой, красивый отец. Она медленно вошла в комнату, подошла к постели и взяла за руку свою мать. Наталья и в смерти осталась такой же прекрасной, как была при жизни, но румянец ушел с ее лица, а рука была ледяная, и холод пробежал по всему телу Ольги. Она осторожно положила руку матери на кровать, подошла к отцу и обняла его – ей было необходимо согреться, почувствовать тепло.

Князь стоял не замечая того, что к нему прижалась дочь. Она подергала его за рукав, сначала легонько, потом сильнее, чтобы обратить на себя внимание. Андрей очнулся и посмотрел на нее. Прямо ему в лицо глянули синие глаза, в которых стояли слезы, такие же синие, как у его ушедшей Натальи.

Он судорожно вздохнул и прижал дочь к себе. Слезы катились у него по щекам. «Ты, только ты осталась у меня», – думал князь. Так они и стояли у постели Натальи, молча, обнявшись, ища поддержки друг у друга и делясь друг с другом своей силой.

Причину смерти княгини установить так и не удалось. Придворный врач, которого прислала сама императрица Елизавета Алексеевна, только развел руками: медицине этот недуг известен не был. Прекрасная молодая женщина угасла в одно мгновение, словно резким порывом ветра задуло свечу.

Ольга вздохнула и постаралась отогнать тяжелые воспоминания. Портрет княгини Натальи снова притянул к себе ее взгляд. Ольга поднялась с кресла и подошла к портрету, словно заново его рассматривая. Красавица княгиня Наталья была изображена выдающимся русским художником Рокотовым в его неповторимой манере: в парадном платье по моде того времени, в напудренном парике и с драгоценными украшениями из сапфиров, которые прекрасно подчеркивали ее удивительные глаза. Ольга поднесла свечу ближе к портрету и стала рассматривать украшения: перстни на тонких пальцах, браслеты, серьги, подвеску…

Вдруг взгляд Ольги застыл на одном месте: в глубоком декольте, в пене кружев, на длинной золотой цепочке покоился медальон из янтаря, выполненный в форме сердца.

Непроизвольно Ольга поднесла руку к груди – медальон был на ней. Она вытащила его на свет и еще раз внимательно посмотрела на тот, что был изображен на портрете матери. Это были или два совершенно одинаковых медальона, или один и тот же.

Два одинаковых или один и тот же?

Ее мысли закружились с невероятной быстротой.

Так. После смерти матери к Ольге перешли все фамильные драгоценности, но такого медальона среди них не было.

Значит, скорее всего, это тот самый медальон.

Почему его не было среди украшений княгини? Наверное, потому что князь Андрей носил при себе медальон своей жены как память. Возможно, он собирался передать его дочери, но не успел.

Если медальон появился у Ольги, значит, его передал для нее отец.

Через кого он это сделал – понятно. Видимо, Владимир знал князя Андрея.

Но – когда? Кем они были друг другу? Что их связывало?

Если Владимир исполнил волю ее отца, почему ничего об этом ей не сказал?

И тут Ольге пришла в голову совершенно удивительная мысль: а что, если ее отец жив? Ведь его тела так и не нашли.

Она в волнении заходила по комнате.

В своем письме Владимир просил ее сохранить медальон. Ольга посмотрела на янтарь – он светился мягким, теплым светом, тихо лежа у нее на ладони, – и спрятала украшение в вырез платья.

Также Владимир просил ее быть среди людей. Во дворце Заозерских сейчас было тихо – всего несколько старых, верных слуг жило в доме, для них специально было выделено несколько спален. Ольга не стала пренебрегать просьбой Владимира, тем более что у нее самой была возможность почувствовать физическую угрозу своей жизни, и твердо решила усилить охрану дворца. А сейчас она прошла в свою спальню, сняла домашнее платье, расчесала свои роскошные волосы, надела ночную сорочку и легла в постель – ей нужны были силы, она должна была многое сделать.

Перед сном Ольга попросила своего Ангела-Хранителя оберегать ее ночью от врагов видимых и невидимых. Она закрыла глаза и сразу же уснула – день был долгий.

В темноте прилегающего к дворцу князей Заозерских парка, тихо ступая по дорожкам, бродила неясная тень…

На следующее утро Ольга проснулась в предвкушении того, что она будет сегодня делать. За завтраком она съела всего несколько оладий и выпила чашку кофе со сливками. Затем сняла расшитый золотыми нитями халат и переоделась в простое, удобное платье. Она находилась в состоянии легкого возбуждения, ее глаза блестели: то, что она собиралась делать, будоражило ее воображение, ей не терпелось начать действовать.

Перед выходом из дома Ольга прошла в гостиную и еще раз посмотрела на портрет своей матери. Княгиня Наталья ласково улыбалась дочери с холста. Ольга прижала руку к груди, где находился медальон, а другой рукой дотронулась до медальона на портрете. Ее решение приняло законченную форму.

– Мама, я обещаю тебе, что найду их. И еще я обещаю тебе, что буду счастливой, – тихо прошептала Ольга портрету, глядя в синие глаза своей матери, и решительно вышла из гостиной.

Она отправилась к графу Панину, давнему другу их семьи. Никита Иванович был дома, в последнее время он часто болел. Ольгу он знал еще ребенком и любил ее как родную дочь – своих детей у него не было. Поговаривали, что граф был влюблен в княгиню Наталью, но она предпочла ему князя Андрея. А граф Панин так и не женился – дважды предпринимал он попытку связать себя узами брака, но оба раза свадьба расстраивалась. Видно, любовь к княгине Наталье навсегда осталась в его сердце.

Приходу Ольги он обрадовался, повел ее в зимний сад и приказал принести чего-нибудь вкусненького.

– Оленька, красавица, как я рад тебе! – граф ласково рассматривал Ольгу. – Давненько ты ко мне не заглядывала, забыла совсем. А похорошела-то как, как на мать похожа стала! Не влюблена ли, друг мой? А пора бы уже! Вот радость бы была для меня!

– Ах, Никита Иванович, ничего от вас не скроешь! – Ольга рассмеялась. Она любила старого графа как родного и относилась к нему с нежностью.

Ребенком она осталась без матери, совсем юной девушкой – без отца. Финансовые вопросы князь Андрей устроил таким образом, что Ольга ни в чем не нуждалась даже тогда, когда осталась одна, без родителей. Но ей, такой молодой и неопытной, только начинавшей появляться в свете, при дворе, часто требовались советы старшего друга, и им был именно граф Панин.