Александра Хоукинз - Очаровательный соблазнитель

Ее наигранная беззаботность вывела Милроя из себя.

– Да к черту ваши перчатки! Вас только перчатки волнуют? Какой-то негодяй пытался хладнокровно убить вас на глазах у тысячи свидетелей. Неужели только у меня от этого мурашки по коже?

Кинан считал мисс Клег кроткой девушкой. За недолгое время их знакомства он видел, как она тревожилась, радовалась и переживала за подругу. Для него эти двое были необычной парой с противоположными темпераментами. Теперь, когда он убедился в том, что эта хрупкая на вид девушка не так уж и пассивна, она выросла в его глазах.

– Мистер Милрой. – Снисходительный, холодный тон мисс Клег мог любого превратить в глыбу льда. – Мы отдаем себе отчет в том, что произошло. Вероятно, ваше умение довести Уинни до слез льстит вашей гордыне. Но делу это не поможет!

Кинан снял шляпу и пригладил непослушные кудри.

– Уинни, я ни в коем случае не хочу, чтобы вы плакали!

Он недовольно взглянул на мисс Клег. Ему было неловко говорить в ее присутствии. Кинан вновь надел шляпу и признался:

– Знаете, что я почувствовал, когда, пробираясь сквозь толпу, увидел вас в шаге от сцепившихся львов? Я так испугался, что не удивлюсь, если у меня на голове появились седые волосы!

У Уинни дрожали губы. Кинан, учитывая ее странное поведение, не мог понять, то ли она пытается скрыть свой ужас, то ли едва сдерживает смех. В глубине души он надеялся, что девушка просто потешается над ним. Ее слез он бы не вынес, поскольку в коляске они были не одни, а в присутствии мисс Клег Милрой утешать Уинни не мог.

– Я сама виновата, – прошептала Уинни, сжимая и разжимая ткань на юбке, словно та была сделана из тугого теста.

А он уж было решил, что она успокоилась! Сдерживаемый страх прорвался наружу. На темных ресницах девушки задрожали слезы, превратив ее глаза в зеленые озера, в которых плескался ужас.

– Дженни, – произнесла она, пристально вглядываясь в глаза Эмаре.

Мисс Клег покачала головой, отрицая невысказанное предположение.

– Ты не можешь знать этого наверняка.

– Я все испортила. Этот человек готов отомстить при первом же удобном случае.

Они разговаривали друг с другом, словно Кинан был пустым местом или, черт побери, лакеем! Его витиеватая брань заставила обеих девушек повернуть головы в его сторону.

– А ну-ка выкладывайте! – Он четко произносил каждое слово. – Кто такая Дженни? Кто хочет вам отомстить, Уинни? Во что вы еще ввязались?

Слезы высохли. На измученном лице Уинни отразилась решимость.

– Мы говорим о мистере Иггере.

– Том самом, которого я стукнул пару раз, чтобы он не трогал вас своими лапами?

Уинни незачем было знать, что когда Милрой преподал Иггеру урок, тот едва стоял на ногах. Таким впечатлительным девушкам ни к чему суровая правда жизни. Кинан чувствовал, что Уинни нелегко примириться с его бывшей профессией. Не стоило напоминать ей о том, что его ей следует избегать так же, как и Иггера.

– Он побоится казаться мне на глаза.

Уинни смотрела на него, давая ему возможность высказаться. От злости в его речи то и дело проскальзывали простонародные словечки.

– Вам не кажется, что пора рассказать мне о том, что связывает вас с Иггером?

Мисс Клег заерзала, предостерегая подругу от откровенности, но Уинни, качнув головой, не дала ей и рта раскрыть.

– Из-за меня, Эмара, мистер Милрой оказался вовлеченным в это дело. Он имеет право знать, ради чего рисковал.

– Ты ему доверяешь?

– Да.

Взгляд Уинни был таким же твердым, как и ее вера в Кинана. От такого безграничного доверия у Милроя внутри все сжалось. Желание сказать Уинни, что он не заслуживает этого, словно желчь, разъедало его изнутри.

– Я забрала у Иггера Дженни, его дочь. Ей всего двенадцать. Он собирался продать ее невинность на торгах тому, кто больше предложит.

Это признание потрясло Кинана, хотя такое случалось сплошь и рядом. Его никогда не интересовали отчаявшиеся девочки, которые зарабатывали на жизнь, продавая свое тело – единственное, что у них было. Однако множество мужчин, в отличие от него, были не столь разборчивы.

– Эта девочка ваша родственница?

Уинни смутилась, даже покраснела от злости.

– А разве она обязательно должна быть моей родственницей? То, что хотел сделать ее отец, жестоко и мерзко. Если бы я просто закрыла на это глаза и не ответила на призыв о помощи, позор лег бы на меня и на всю мою семью!

Ее трясло от возмущения, когда она говорила о девочке, которую постигла беда. Но в мире не счесть таких людей. Их слишком много. Кинан с матерью всю жизнь провели в голоде и нищете, поэтому он не мог не понять Уинни. Он не понаслышке знал о том, что аристократам плевать на бедняков, которые едва сводят концы с концами. Кинан откинулся на сиденье, размышляя о реакции Уинни. Он был более чем уверен: она чего-то недоговаривает.

– Откуда Дженни Иггер узнала о том, что вы сможете ей помочь?

Уинни опустила глаза. Затянувшееся молчание свидетельствовало о том, что она еще не готова доверить ему все свои секреты. Экипаж замедлил ход и остановился.

– Эмара, похоже, здесь твои приключения заканчиваются. Мы приехали.

Уинни попыталась уговорить Кинана не ехать с ними. Было бы низостью приказать Гару прогнать Милроя после того, как тот в очередной раз спас ее. Однако подобный поступок несказанно облегчил бы ей жизнь.

Ее рассказ об Иггере должен был бы удовлетворить любопытство Милроя, но Уинни не могла не предвидеть, что это повлечет за собой новые вопросы.

Она выглянула из окошка и увидела, что они приехали домой. Девушка узнала по голосу одного из лакеев, который приветствовал Гара.

– Кучер отвезет вас, куда скажете. И еще раз примите мою благодарность, – сказала Уинни, обращаясь к Милрою.

Однако он удержал ее за руку.

– Не стоит так бездумно рассыпаться в благодарностях, Уинни. Так просто вы от меня не избавитесь. Я хочу встретиться с вашим отцом.

Губы девушки испуганно дрогнули – это не укрылось от Кинана.

– Бедняжка Уинни! Как же поступить? – усмехнулся он в притворном сочувствии. – Вы полагаете, что нет ничего страшного в том, чтобы прогуляться со мной по ярмарке, ведь никто ничего не узнает. Но тут же начинаете заламывать руки при мысли о том, чтобы познакомить меня со своим отцом.

– Я никогда не заламываю руки от отчаяния, мистер Милрой, – ледяным тоном ответила Уинни. – Прошу, проходите. Я представлю вас отцу. По крайней мере, хотя бы один из вас останется доволен знакомством.

Дверца экипажа открылась, но Уинни замешкалась.

– Вам кажется, что вы видите меня насквозь, не так ли? Вы обвиняете меня в том, что я смею вас судить. Однако мне почему-то кажется, будто именно я расплачиваюсь за какой-то грех!