Джоан Вулф - Мой принц

— Я зря обидела своего сына.

Чарити вздрогнула и в гневе закричала:

— Нет, принцесса, это ваш сын обидел меня!

Екатерина тяжко вздохнула:

— Я все знаю, дитя мое. Именно поэтому я пришла, чтобы поговорить с тобой. Нельзя позволить, чтобы это продолжалось. Август знает…

— Он знает?! — воскликнула Чарити. — Тогда почему же он сам не пришел ко мне? Почему он послал вас?

Принцесса нахмурилась:

— Если ты позволишь, я все тебе объясню. Давай присядем. — Она устроилась в удобном кресле и указала невестке на значительно менее удобное место у трюмо. — Август не пришел, потому что он смущен. Он знает, что обидел тебя, но не знает, как объяснить тебе, почему он так поступил. Поэтому он попросил, чтобы я сделала это за него.

Чарити молча кивнула.

Принцесса Екатерина между тем продолжала:

— На самом деле все очень просто. Август — мужчина, а у мужчин есть определенные потребности, и если они не могут удовлетворить их…

Чарити вскочила.

— Я не хочу больше ничего слышать о мужчинах и их потребностях! — закричала она. — У Августа есть жена. И она вполне могла бы удовлетворить его потребности. Но вместо того чтобы обратиться к своей жене, он предпочел вернуться к своей старой любовнице. Да-да, она именно «старая». Баронессе Цайс, должно быть, почти столько же лет, сколько вам, принцесса.

Если бы Чарити как следует подумала, она, конечно же, не сказала бы этих слов. Но, увы, слова были сказаны, и они уязвили принцессу Екатерину. Она тут же нахмурилась и проговорила:

— Август дал тебе обещание не осуществлять брачных отношений, пока ты не будешь готова к этому. Но ты не давала ему никакого знака, что ты готова. Так вот, чтобы не потревожить тебя, он и обратился к Еве Цайс. Я напомнила ему, что его главный долг перед страной — произвести наследника, а это он может осуществить только со своей женой. Сегодня я здесь, чтобы определить, хочешь ли ты или нет выполнить свой супружеский долг. Так как же?

Случилось непоправимое… Чарити была слишком огорчена, чтобы понять, что именно произошло, но она чувствовала: что-то случилось.

Закусив губу, молодая принцесса сказала:

— Извините, если я оскорбила вас. Я вовсе не имела…

— Перестань. — Екатерина подняла руку. — Я задала тебе вопрос и требую ответа. Ты готова выполнять свой супружеский долг?

Чарити сжала кулачки, вскинула подбородок и заявила:

— Да, готова. Как только Август избавится от нее. Принцесса Екатерина величественно поднялась из кресла.

— Отныне тебе нечего беспокоиться о баронессе.

— Прекрасно.

— Теперь я пойду и сообщу Августу о нашем разговоре.

Девушка невольно вздрогнула. «Значит, он придет сегодня ночью?» — спрашивала она себя.

Чарити уже не решалась задать этот вопрос принцессе Екатерине — не решалась после того, как обидела ее. Судорожно сглотнув, она пробормотала:

— Да-да, конечно…

Принцесса Екатерина молча кивнула и вышла из комнаты. Чарити же вздохнула и направилась в спальню. Постель была уже разобрана, и молодая принцесса, сняв свой розовый халатик, встала на скамеечку для ног и забралась в пышную глубину огромной позолоченной кровати с пологом. Она не погасила прикроватную лампу и села, опершись спиной о подушки, обдумывая свой разговор с принцессой Екатериной. Затем она вылезла из постели, вернулась в свою гардеробную и начала расплетать косу. Потом стала расчесывать волосы перед туалетным столиком, пока они не превратились в золотисто-каштановую волну, окутавшую ее плечи и спину.

Чарити вернулась в спальню, вновь взобралась на кровать и задумалась. Затем расстегнула три перламутровые пуговки на ночной сорочке. Немного подумав, расстегнула еще три пуговки. Не успела она подумать, не будет ли распущенностью с ее стороны расстегнуть еще одну пуговку, как услышала скрип двери. В дверном проеме стоял Август.

На нем все еще был парадный костюм, и в правой руке он держал свечу. Он взглянул в ее расширившиеся глаза и спросил:

— Можно войти?

Сердце девушки гулко забилось.

— Да, входите, Август.

Он пересек комнату и поставил свечу рядом с лампой. Ее сердце билось так громко, что она в страхе подумала: «А может, Август слышит?»

— Чарити, я пришел сказать, что я очень виноват. После всего, что вы сделали для меня, я причинил вам боль. Не могу передать, как я виноват.

К своему ужасу, она почувствовала, как ее губы задрожали, а глаза наполнились слезами. «Нет-нет, не плакать. Только не сейчас, — в панике думала она. — Только не сейчас, когда я пытаюсь заставить его смотреть на меня, как на женщину». Она с трудом сглотнула — и вдруг заявила:

— Я ненавижу ее! Ненавижу баронессу! Я хотела бы сварить ее в кипящем масле… и привязать ее в пустыне, чтобы она умерла от укусов термитов… И…

— Чарити! — Он засмеялся, присел на край кровати и привлек ее к себе. — Бедная Ева. Поверьте мне, она не заслуживает такого ужасного конца. Это была только моя вина, потому что я думал, что вы все еще ребенок.

— Я не ребенок! — заявила она с вызовом. Август едва заметно улыбнулся:

— Я рад это слышать, дорогая.

Он еще крепче обнял ее, и она почувствовала его губы на своих волосах.

«Я люблю вас, Август, — подумала она, прижимаясь щекой к его плечу и вдыхая запах его тела. — Я люблю вас, я люблю, люблю…»

Ее волосы, которых он касался губами, были словно шелк. Его рука скользнула под шелковый водопад и легла на ее изящную шейку.

— Я не хотел причинить вам боль, Чарити, — прошептал принц. — Никогда, ни за что на свете.

Голова, уткнувшаяся в плечо, чуть приподнялась.

— Вы причините мне боль, Август, только если отвернетесь от меня, — сказала она приглушенным голосом.

Он провел ладонью по ее щеке, затем склонил голову и поцеловал ее в губы. Она обвила руками его шею и крепко прижалась к нему.

Она была такой нежной, и было так сладостно обнимать и целовать ее. Август чувствовал, как ее тело прижимается к нему все крепче, и сердце его билось все быстрее.

— О Чарити… — Он принялся покрывать поцелуями ее лицо и шею.

Его поцелуи становились все более страстными, и он все крепче прижимал ее к себе. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы поднять голову — убедиться, что он не напугал ее.

— Дорогая, вы… не боитесь?

Чарити моргнула, затем на лице ее расцвела чудесная улыбка.

— О, мой Август, — задыхаясь от волнения, пробормотала она. — Мой Август…

Он улыбнулся ей в ответ:

— Означает ли это… Вы хотите, чтобы я продолжил?

Она дважды кивнула.

— Минутку, дорогая.

Август поднялся и принялся стаскивать с себя фрак. Бросив его на пол, он вновь стал целовать жену. Он чувствовал ее робкие ласковые руки, и ощущение от этих прикосновений было восхитительным. В какой-то момент она стала отвечать на его поцелуи, и тело ее затрепетало.