Диана Казанцева - Плененное сердце

Настроившись на обстоятельный разговор, Каталина, ни мгновения не колеблясь, вошла в парадную столовую. Она предстала перед домашними и важным гостем, пожаловавшим в их дом без приглашения, в ярко-красном, довольно смелом платье, позаимствованном по такому случаю в гардеробе сестры, с фижмами, узорной вышивкой по подолу и на рукавах и кружевными бантами по линии декольте, которое сзади стягивалось шнуровкой и выгодно подчеркивало приятные глазу округлости. Густые золотистые косы она искусно уложила на голове, вплела в них атласные ленты и прикрепила к затылку тонкую и легкую, словно облако мантилью того же цвета, что и платье. Глубоко вздохнув, она плавной походкой направилась к столу, где ее ожидали отец, мать и предполагаемый маркиз, но на полпути вдруг приостановилась, с удивлением разглядывая нежданного гостя. Не понимая, что могло произойти, она огляделась в поисках кого-то еще.

— Кузина, как я рад видеть вас, — с хитрым прищуром в лисьих глазах к ней приближался Луис-Антонио Наварро де Перес.

Пока она задавалась закономерным вопросом, куда же мог подеваться Сент-Ферре, растерянно улыбаясь наследнику отца, тот меж тем целовал кончики ее пальцев, галантно рассыпаясь в комплиментах.

— Вы еще красивее, чем я вас запомнил. Я уверен, когда-нибудь ваши удивительные глаза и эти золотистые пряди волос, мягкими волнами обвивающие вашу хорошенькую головку, вкупе с вашей шелковистой кожей, напоминающей нежнейшие лепестки роз, будут воспеты поэтами и художниками. Хотя, — и в голосе жалкого прохиндея послышались нотки сожаления, — в этой глуши навряд ли найдутся те, кто по достоинству способны оценить такую редкостную красоту.

— Я думаю, скоро мы узнаем ответ на ваши мольбы, — донья Вероника любезно улыбнулась Луису-Антонио и пригласила гостя занять свободное место за обеденным столом.

Тонко выщипанные брови «щеголя из Севильи», как прозвали его Каталина и ее мать, поползли вверх от удивления:

— Однако я заинтригован, тетушка. Не успев столь удачно выдать замуж старшую дочь, вы, донья Вероника, уже нашли суженого и для младшей?

— Вполне возможно, — уклончиво ответила сеньора Перес, усаживаясь за высокий стул и расправляя на коленях накрахмаленную салфетку.

Остальные последовали ее примеру, однако Каталина, заметив на столе всего четыре сервировочных прибора и понимая, что невольно обманулась, выдержала непродолжительную паузу, пока слуги заканчивали разносить основные блюда, а затем внезапно выпалила:

— Элена и Диего обещали отвезти меня в Мадрид ко двору короля Карлоса. Отец, ты позволишь мне?

Дон Педро издал нечленораздельный звук и, растерянно почесав за ухом, добродушно заметил:

— Бесценная моя, кажется, мы обо всем договорились. Тебе незачем ехать к королевскому двору.

Каталина открыла было рот, чтобы возразить, но неожиданно на подмогу отцу подоспел Луис-Антонио. Он вальяжно откинулся на спинку стула и, жадно разглядывая аппетитные яства, приготовленные руками умелой поварихи, в предвкушении обильной трапезы облизнул мясистые губы:

— Дорогая кузина, ваш отец прав. Двор короля Карлоса не самое подходящее место для молодой особы вроде вас.

— Позвольте спросить, почему? — Каталина чувствовала, что теряет последние остатки самообладания. За нее, значит, все уже решили? А зря! Она не кроткая овечка, послушно идущая за поводырем. Ни за что на свете она не станет обрекать себя на жизнь с пожилым маркизом, которому в детстве выпало несчастье пройти через адовы муки. Она, конечно же, считала себя доброй христианкой, но далеко не мученицей. Она хотела жить и любить, быть счастливой матерью и женой, родить детей в любви с тем единственным человеком, который станет уважать ее саму, а не будет любоваться привлекательным личиком и безупречными манерами, словно ценной вещью, извлекаемой иногда из недр своей сокровищницы.

Но проведение, похоже, сегодня было не на ее стороне.

— Дело в том, что Карлосу недолго осталось править королевством, — нисколько не смутившись испепеляющего взгляда кузины, Луис-Антонио подцепил вилкой жирную креветку и отправил ее в рот. — При дворе никто не делает из этого тайны. Все только и говорят о неминуемой кончине нашего «Зачарованного» короля.

— Насколько мне известно, — Каталина расправила плечи и поудобнее устроилась за высоким стулом, — король всегда страдал всякого рода расстройствами и смерть ему прочили еще с детских лет.

— Не спорю, — кузен пребывал в отличном расположении духа. Он успел попробовать лангуста в сливочном соусе, жареного каплуна и пирога с крольчатиной, запивая каждый добрый кусок изрядной порцией хереса и все больше млея от свежей и вкусно приготовленной еды. Луис-Антонио обожал проводить время в компании красивых женщин, блистая в их обществе незаурядным умом и поразительной осведомленностью, преисполняясь в этот момент осознанием собственной значимости. Вот и сейчас он самодовольно улыбался, охотно делясь последними сплетнями мадридского двора: — У нашего короля болячек столько, что хватило бы не на одну жизнь, но уверяю вас, дорогая кузина, нынче все гораздо серьезнее. При дворе отменены многие празднества, Карлос постоянно пребывает в своих покоях и никто, кроме королевы, премьер-министра и личного духовника не вхож к нему. Единственное исключение распространяется только на любимых карликов, призванных скрашивать последние дни несчастного короля.

— Значит, решено, — твердо сказал дон Педро, как только Луис-Антонио умолк, — ты остаешься дома, дочь моя.

— Отец, — покачала головой Каталина, — я…

— Дорогая, — ореховые глаза доньи Вероники укоризненно посмотрели на дочь, — не спорь с отцом. Твои сомнения мы обсудим позже, — и быстро прибавила дабы не накалять и без того напряженную обстановку: — Элена прислала письмо, через три дня они с Диего собираются нанести нам визит, они в Малаге.

Каталина хмуро уставилась в пустую тарелку:

— Хоть одна хорошая новость за день.

Остальную часть ужина она провела в глубоком молчании, лишь изредка отвечая на заданные вопросы односложными фразами. В конечном итоге ее оставили в покое. Отец и кузен вели оживленные разговоры о политике, возможном возобновлении войны с Францией после смерти короля Карлоса и торговых предприятиях в Новый Свет. Каталина слушала вполуха и, как только прислуга подала десерт, миндальные булочки со сливочным кремом и сладкое вино, она извинилась и покинула столовую, вежливо пожелав всем доброй ночи.

Но самой Каталине ночьюспалось совсем не сладко. Ворочаясь в постели, она долго не могла уснуть из-за мыслей, одолевающих ее мятежный разум. Разговор за обедом не шел у нее из головы ровно, как и случайная встреча с маркизом. Только перед самым рассветом ее сморил беспокойный сон, но и он был непродолжительным. Бездумно уставившись в пустоту и чувствуя, что больше не заснет, она некоторое время наслаждалась тишиной и покоем. Но то была лишь мимолетная иллюзия. Она отлично понимала, что ждало ее впереди. Родители предрешили ее будущее, не оставляя ей никакого выбора. Покой, а тем более желанное счастье казались теперь утраченными надеждами.