Сьюзен Джонсон - Любовница на неделю

Так же молча они проехали несколько миль, наконец Изабелла сказала:

— Я хочу поблагодарить тебя, Дермотт. Ты спас меня. Я очень тебе благодарна.

— Когда я думаю о том; что мог сделать Лонсдейл… — стиснув зубы, пробормотал он.

— Хелен очень мила. И Томми такой славный! — У каждого был свой повод к ревности.

— Не надо уходить от темы.

— Как я понимаю, вы с ней старые друзья.

Он посмотрел на нее с изумлением:

— К чему ты клонишь?

— Я хочу сказать… мне понятен твой гнев на Лонсдейла.

— Да откуда ты можешь знать, что я испытываю к этому мерзавцу?

— Ты начал меня бранить сразу, как только увидел.

— Ты сделала глупость.

— Не понимаю, почему это тебя касается.

— Не понимаешь?

— Нет. Объясни мне.

Немного пожевав губу, он перевел взгляд на дорогу. Она хотела, чтобы он сказал, как испугался за нее; она хотела, чтобы он сознался в том, что ревнует. Но, как уже поняла Изабелла, она хотела невозможного — когда Дермотт вновь повернулся к ней, его взгляд не выражал ровным счетом ничего.

— Я думаю, — произнес он тоном школьного учителя, — тебе вообще не следует совершать длительные поездки с кем-либо. Лонсдейл, конечно, не отличается особой порядочностью, но в принципе любой из твоих поклонников может постараться тебя дискредитировать. Ради денег. Я просто советую тебе быть осторожнее.

— Спасибо, я буду иметь это в виду. А теперь расскажи мне о Хелен.

— Здесь нечего рассказывать. Когда умер ее муж, она нуждалась в помощи, и я ей помог. Мне нравится Томми, так что иногда я провожу с ними какое-то время.

— Вы с ней любовники?

— По-моему, это не твое дело.

— Значит, любовники.

— Разве это имеет какое-то значение?

— С практической точки зрения — нет.

— Ну вот и отлично.

Всю оставшуюся часть пути Он молчал, а Изабелле не хватило смелости заговорить. Было совершенно ясно, что он готов поддерживать с ней отношения только на своих условиях, то есть без каких-либо обязательств.

А она умрет с горя, если станет делить его с целым сонмом женщин.

Проводив ее в дом, Дермотт разговаривал с Молли таким тоном, словно Изабелла при этом даже не присутствовала, словно она была маленьким ребенком, нуждающимся в твердой дисциплине. А уходя, лишь слабо кивнул ей на прощание.

— Мне очень жаль, что вам пришлось столько вытерпеть от Лонсдейла, — посочувствовала Молли, помогая Изабелле снять жакет. — Я ругаю себя за то, что отпустила вас с ним.

— Тут некого винить, кроме Лонсдейла и моих родственников, черт бы их всех побрал! — раздраженно сказала Изабелла, подходя к окну маленькой гостиной, где Молли только что отужинала. — Они никак не могут успокоиться.

— Их можно арестовать?

— Вряд ли, — ответила Изабелла, рассеянно глядя на яркую зелень маленькой лужайки. — Особых доказательств нет, только мое показание против их лживых слов, а у них вдобавок и численное превосходство.

— Тогда я настаиваю, чтобы вы завели охрану. Если бы сегодня вы были с телохранителем, ничего подобного не произошло бы.

— Не думала, что когда-нибудь в этом с вами соглашусь, — повернувшись к Молли, сказала Изабелла, — но теперь должна признать, что вы правы. Хотя мне и не хочется, чтобы кто-то вторгался в мою личную жизнь, сейчас я просто боюсь куда-то выходить одна.

— Я знаю отличного парня, Джо Тарлоу. Он бывший боксер. В прошлом году во время одного из поединков погиб его лучший друг, и с тех пор Джо утратил интерес к спорту. Время от времени он на меня работает. Насколько я знаю, он сейчас свободен.

Подойдя к столу, Изабелла села рядом с Молли.

— Еще один вопрос. Вы не очень будете возражать, — медленно, понимая, что, возможно, причиняет ей боль, произнесла она, — если я перестану появляться в свете?

Молли пристально посмотрела на нее:

— Из-за Лонсдейла?

— Нет. — Изабелла принялась пальцем обводить узоры на скатерти. — Чтобы не встречаться с Дермоттом. — Она подняла голову. — Это малодушно, я знаю, но видеть его сегодня с той красивой актрисой и ее ребенком было для меня просто мукой. — Она глубоко вздохнула, словно это могло приглушить ее боль. — А по пути он совершенно недвусмысленно сказал мне, что не желает менять свой образ жизни.

— Мне грустно это слышать, — пробормотала Молли. — Даже и не знаю, чем вас утешить. Скажу только, что смерть жены и сына была для него таким тяжелым ударом, от которого он никак не может оправиться. Он винит себя за то, что взял их с собой в поход. Я вам не рассказывала, но его семья погибла в тот момент, когда их лагерь оказался в руках неприятеля. Сам Дермотт с солдатами совершал тогда вылазку, а вернувшись, обнаружил жену и сына мертвыми; их тела были страшно обезображены.

Лицо Изабеллы стало пепельно-серым.

— Какой ужас! — еле слышно прошептала она.

— Он говорит, что не должен был уступать просьбам жены взять ее с собой и не должен был их оставлять одних в лагере. В Индии он оставаться не смог — воспоминания были слишком мучительны, поэтому и уехал в Англию. Рассеянный образ жизни, который он ведет, помогает ему немного забыться. — Она тихонько вздохнула. — Хотя с вами он обращался не так, как с другими женщинами, и это вселило в меня надежды. Он ведь даже возил вас в Ричмонд. — Она пожала плечами. — Я даже решила, что он наконец сумеет избавиться от прошлого.

— Какое-то время так и было.

— Он очень любил свою жену и сына.

— Кажется, да, — пробормотала Изабелла. — Я собираюсь уехать из Сити. — Голос ее оживился. — С телохранителем я в поместье буду чувствовать себя в полной безопасности. Мне тоже надо отвлечься от грустных воспоминаний.

— Мне жаль вас отпускать, но я все понимаю. Кстати, было бы разумно, если бы Джо взял с собой брата. Они будут сменять друг друга.

— В моем нынешнем состоянии, когда я только что вырвалась из лап своего дяди, вы можете нанять для меня хоть сотню телохранителей. Завтра я собираюсь поехать в банк, чтобы посмотреть, как там идут дела, а, возможно, послезавтра проверю доки и склады. После этого я скроюсь в Тейвор-Хаусе и постараюсь забыть Дермотта.

— Какая странная штука — жизнь! — философски заметила Молли. — При обычных обстоятельствах мы бы никогда не встретились. И ваши пути с Дермоттом никогда бы не пересеклись. А теперь мы оказались в дьявольском хитросплетении несбыточных надежд и гнусных поступков. А свет вихрем кружится вокруг нас, не занятый ничем, кроме лихорадочного поиска удовольствий.

— Лично я собираюсь вырваться из этой западни, вернуться к нормальной жизни, к своему бизнесу, к простым житейским радостям, которые когда-то сулили мне счастье.

— Я пошлю лорду Мойру записку с извинениями — на тот случай, если вы когда-нибудь пожелаете вновь окунуться в вихрь светских развлечений, — улыбнулась Молли. — Он мой старый друг, он поймет.