Розмари Роджерс - Оковы страсти

Наверное, все получилось так из-за того, что он пригласил на обед гостей, не посоветовавшись с ней. Или потому, что он вернулся домой, только когда уже приехали гости и она развлекала их, пока он переодевался к обеду. А может, причиной было это совершенно непереносимое время, когда мужчины ушли со своими сигарами и портвейном, а шесть женщин, едва знавших друг друга, были вынуждены поддерживать разговор, который постоянно прерывался неловким молчанием. Во всяком случае, к тому времени, когда разъехались последние гости, Алекса была страшно раздражена и с трудом сдерживала гнев. Этому способствовало и то, что среди гостей, которых она была вынуждена развлекать, были две известные куртизанки, которые потом, без сомнения, со смехом будут рассказывать, как их принимали виконт Эмбри с супругой в своем фешенебельном доме на площади Белгрейв. И прежде всего будут смеяться над ней.

Когда Боулз закрыл входную дверь, Алекса повернулась к зевающему мужу:

— Мне нужно поговорить с вами, мой лорд.

В каждом ее слове звучал сарказм, тем не менее, он еще раз зевнул, а потом поинтересовался, нельзя ли отложить этот разговор до того времени, когда он будет менее сонным и сможет уделить ей больше внимания.

— Если это касается денег, то я уже отдал распоряжения мистеру Джарвису. Я думаю, он сможет объяснить тебе все значительно лучше, чем я. У тебя не будет причин считать себя обделенной.

Горькая мысль, что она должна благодарить его за то, что он позволяет тратить ей ее же собственное состояние, неприятно поразила Алексу; Взглянув на него и встретившись взглядом с его холодными зелеными глазами, в которых не было ничего, кроме разве что скучающего безразличия, Алекса почувствовала, что не может больше сдерживать себя.

— Если это все, что тебя интересовало, тогда, я надеюсь, мы пойдем спать?

Он уже повернулся, чтобы уйти, но Алекса удержала его за руку. Она была уверена, что мистер Боулз внимательно наблюдает за ними, делая вид, что запирает замки, но это ее уже не волновало.

— Нет, мне нужно обсудить с тобой значительно больше, чем ты думаешь, и обязательно сегодня. — Тихий голос Алексы дрожал от гнева.

— Нужно? У меня нет настроения вообще что-нибудь обсуждать сегодня. Неужели это так необходимо? — Но тут что-то в лице Алексы заставило его передумать. — Я вижу, ты настроена решительно. Мы пойдем в кабинет или в библиотеку? Ты обещаешь мне, что наша беседа будет недолгой?

В библиотеке был зажжен камин, мистер Боулз добавил туда побольше угля, принес графин с коньяком и два бокала, а затем оставил их вдвоем в напряженном молчании. Виконт Эмбри, наполнив бокалы, протянул один своей супруге:

— Салют, маркиза! Ты хотела обсудить со мной что-то очень срочное?

В конце концов, она вряд ли может обвинять его в неискренности или в преднамеренной жестокости. Она просила сказать правду и получила ее. Эта правда, как стрела, вонзилась ей в сердце.

— Господи, Алекса! Я же еще раньше говорил тебе, что наша свадьба не принесет тебе ничего хорошего. Но ты настаивала, как и твой отец, и маркиза, в конце концов, меня поставили перед необходимостью выбора. И самое лучшее, что я мог выбрать, был брак с тобой и моя свобода. Трудно поверить, что ты не знаешь об этом, но, возможно, и нет, в любом случае я приношу тебе свои извинения за то, что не могу тебе дать в этом браке ничего, кроме имени и титула.

После этих слов гнев Алексы сменился оцепенением, снять которое не мог даже коньяк, который она пила большими глотками. В какой-то момент ей даже показалось, что она превратилась в ледяную статую. Но все равно она продолжала задавать ему вопросы, как будто хотела еще больше разбередить свою рану, хотела узнать, способна ли она все еще чувствовать боль.

— Почему? Николас, скажи мне, почему? Я думаю… Я смогу понять, если ты объяснишь…

— Боюсь, тебе будет трудно понять мои объяснения.

Позже, лежа в своей кровати и глядя в потолок, на котором причудливо изгибались тени, отбрасываемые огнем, Алекса обнаружила, что помнит каждое сказанное им слово, его тон, выражение его лица. Она помнила, что он говорил с ней по-доброму, но так, как будто его самого это совершенно не касалось, как будто речь шла о ком-то другом.

— Дело в том, что наступает момент, когда ты понимаешь, что тебе нужно освободиться от боли, спрятаться от нее. И я сделал это, уйдя в себя, отделив свой разум от своих чувств. Я должен был разучиться чувствовать, Алекса. Это был единственный путь. А после этого все стало значительно проще. Но ты, наверное, не понимаешь меня? — Он подошел к ней и поправил ей волосы. — Мне жаль, что я оказался никуда не годным мужем, моя дорогая, но если ты хорошо подумаешь, то найдешь немало преимуществ в таком вежливо-официальном браке, и в конце концов ты почувствуешь себя счастливой.

Ее муж уже давно уехал по каким-то своим непонятным делам, когда Алекса отправилась на Линкольн-Инн-Филдз к своему адвокату, чтобы обсудить с ним возможность расторгнуть брак. Это был просто фарс, он был навязан ей, а она ему. И он дал ей ясно понять, что не хочет ее и предпочитает как можно больше времени проводить подальше от нее. Это невыносимо, поэтому единственное, что она хочет, это вернуть свою свободу.

Привыкшая к тому, что мистер Джарвис всегда понимает и поддерживает ее, Алекса была ошеломлена, когда он откровенно сказал, что советует ей не быть дурой. И так на его месте поступил бы любой ее друг и адвокат.

— Думаю, я просто не смогла вам все толком объяснить! — с жаром сказала Алекса. — Как я могу жить с ним на таких условиях? На следующий день после свадьбы он пригласил на обед в мой дом двух известных куртизанок, и я была вынуждена развлекать их, пока он со своими приятелями наслаждался портвейном и сигарами. Вы считаете, что глупо с моей стороны так реагировать на это? И все, что он сказал, когда я пыталась объясниться с ним… — Алекса сделала глубокий вдох и продолжила: — …это то, что ему очень жаль меня, потому что я стала такой же лицемеркой, как и все остальные! Неужели я должна смириться с его оскорблениями?

Алекса вскочила и стала ходить взад и вперед по маленькому кабинету мистера Джарвиса, пока он не остановил ее.

— Пожалуйста, леди Алекса. Я прошу вас сесть, пока у меня не отвалилась шея, я не могу уследить за вами. И если вы послушаете меня… Да, спасибо. — Мистер Джарвис поклонился ей и твердо продолжал: — Моя дорогая леди Алекса! Я считаю своим долгом посоветовать вам не разрывать брак с виконтом Эмбри, потому что вы будете иметь все, оставаясь в браке, и, наоборот, потеряете все, что имеете, если разорвете брак. Развод невозможен для женщины, и вы это знаете, хотя, наверное, это и несправедливо. И в некоторых случаях добиться расторжения брака практически невозможно. Кроме того, возможно, вы беременны. Нет, нет, пожалуйста, позвольте мне закончить! — Алекса хотела было возразить, но лишь прикусила губу, слушая мистера Джарвиса, который сухо продолжал: — Не многие мужчины столь благородны, чтобы оставить все деньги, завещанные вам предыдущим мужем, в вашем полном распоряжении лишь на небольших условиях. Я считаю, что в подобных обстоятельствах лорд Эмбри поступил очень благородно.