Юджиния Райли - Азбука любви

Мисси тяжело вздохнула.

– Да ладно, не важно. Просто я хочу сказать, ма, что переодеваться не намерена. И без того жутко трудно было влезть в это бальное платье, не говоря уже об этом пыточном устройстве - корсете. Короче, я не желаю снова подвергать себя мучениям.

Впервые в жизни Лавиния не нашлась с ответом, К ним подошел улыбающийся Джон.

– Ах, Винни, да пусть девочка одевается как хочет, - упрекнул он жену. - Я так страшно рад, что она опять на ногах.

– Спасибо, па. - И Мисси окинула комнату взглядом. - А где ба?

– Ты имеешь в виду бабушку? - смущенно спросила Лавиния.

– Да.

– Ей пришлось вернуться в Натчез, дорогая, - пояснил Джон.

– Жаль, - пробормотала Мисси. - Неплохо было опять обзавестись бабулей.

Джон и Лавиния обменялись ошеломленными взглядами.

Взглянув на завтрак, Мисси радостно хлопнула в ладоши.

– Итак, можно пошамать? - И пояснила, увидев замешательство родителей: - Разве не понятно, что я говорю о жратве?

– Ты точно чувствуешь себя хорошо? - тревожно спросила Лавиния.

– Конечно, ма. - Мисси тут же исполнила затейливый и очень короткий танец, поскольку опять наступила на подол, Джон вовремя подхватил ее под руку.

– Осторожнее, дорогая моя. Совершенно ни к чему тебе вновь спотыкаться.

Мисси бросила на своего нового отца понимающий взгляд.

– Это точно, па. Я упала вчера с лестницы, да? Перед самой свадьбой?

– Значит, ты помнишь, - с облегчением проговорила Лавиния.

– Ну еще бы! - хмыкнула Мисси и доверительно добавила: - И позвольте сообщить вам, что первый шаг - это улет.

И снова Лавиния с Джоном непонимающе переглянулись.

Наконец все трое уселись за обеденный стол. После первого глотка кофе Мисси огляделась по сторонам и ощутила, что ей до смерти хочется курить. Черт, покурить здесь ей ни за что не удастся! Она застряла в какой-то допотопной глухомани в девятнадцатом веке, и существование здесь отнюдь не такое идиллическое, о чем она читала в любовных романах. Она уже ужасно скучала по своей жизни в двадцатом веке, грустила даже о таких банальных вещах, как зубная паста и туалетная бумага.

Джон не сводил глаз с дочери, ковыряющейся в оладьях и сосисках.

– Дорогая, просто не знаю, как передать тебе мою радость по поводу того, что ты снова на ногах и потихоньку начинаешь обретать память. Только мне хотелось бы спросить, отчего ты называешь нас с мамой «ма» и «па»?

– Ах, это. - Мисси глотнула кофе. - Страшно не хочется тебя разочаровывать, но, кроме своего падения с лестницы, я совершенно ничего не помню.

Лавиния обескуражено вздохнула.

– Ты хочешь сказать, что не помнишь ни своих родителей, ни Фабиана - своего жениха?

– Абсолютно ничего, ма.

– Как же нам тебе помочь? - озабоченно спросил Джон

– Ну, вы могли бы рассказать мне кое-что о нашей жизни

– Например? - полюбопытствовала Лавиния.

– Чем мы занимаемся?

– Выращиваем хлопок, разумеется.

– Ах да, - спохватилась Мисси. - Глупый вопрос? Я же прекрасно слышала сегодня, как в шесть утра звонил дурацкий колокол, и работники пошли на плантацию. -Сунув в рот кусок сосиски, она уточнила: - Сколько же времени мы живем в этом музее?

– Музее? - переспросила Лавиния.

– Ты же знаешь, ма, эту молодежь, - льстиво улыбнулась Мисси, - вечно она критикует статус-кво.

Впервые в жизни Лавиния посмотрела на Джона, ища помощи.

– Мы прожили здесь десять лет, - ответил он - С тех самых пор, как построили этот дом. Разве ты не помнишь, что всего два дня тому назад мы с тобой устроили небольшую церемонию по поводу водворения на лестничную колонну малахитовой «пуговицы»?

Мисси энергично прищелкнула пальцами.

– Ага! Этот малахит поместили туда в честь того, что все деньги за дом выплачены, так?

– Значит, ты помнишь! - радостно воскликнул Джон.

– На самом деле - нет. - И под ошеломленными взглядами родителей Мисси переключилась на Лавинию: - А теперь… скажи мне, ма, чем занималась я.

– Чем занималась ты? - удивленно переспросила Лавиния

– Да. Как я проводила время?

– Ах да. Ну, ты проводила время, как все молодые леди - читала, посещала церковь или благотворительные организации, брала уроки игры на фортепьяно и вышивала вместе со своими подругами.

На лице у Мисси появилось выражение гадливости, словно она только что угодила в коровью лепешку.

– Шутишь!

– Конечно, нет.

– Значит, я нигде не работала?

– Дорогая, это неслыханно - чтобы молодая женщина работала по найму, - отозвался Джон.

– А почему бы и нет? - возразила Мисси. - Ты считаешь, что женщины менее способны, чем мужчины?

– Вопрос не в том, у кого какие способности… - тактично ответил Джон, - просто женщина должна помнить свое место.

– Чушь какая! Не смешите меня! - заявила Мисси.

Джон онемел, а Лавиния поднесла салфетку к губам, чтобы скрыть усмешку.

– Итак, что у нас намечено на сегодня? - продолжила Мисси.

– Тебя собирался навестить Фабиан, - довольно сообщила Лавиния. - Этот милый мальчик сказал, что, если ты достаточно хорошо себя чувствуешь, он прокатит тебя в карете.

Мисси с грохотом поставила чашку на блюдце

– Эта рептилия? Можете передать ему, чтобы валил отсюда!

Родители в ужасе вздрогнули.

– Но это невозможно, - выговорила наконец Лавиния. - Вы помолвлены, и нужно немедленно назначить новую дату бракосочетания.

– Ой не надо! - выпалила Мисси.

– Прошу прощения? - не поняла Лавиния.

– Мисси взъерошила волосы.

– Послушай, ма, знаешь ты или нет, но я провела очень тяжелые двадцать четыре часа. И я не выйду за это ничтожество, будь он даже вторым Дональдом Трампом.

– Дональдом каким? - переспросила Лавиния.

– Не важно, - бросила Мисси.

– Ты, милочка, очень странно выражаешься, - обеспокоено заметила Лавиния.

– Ну… на любом языке это значит - наша помолвка аннулируется. Finito. Капут.

За столом воцарилось тягостное молчание.

– Боюсь, что это невозможно, моя дорогая, - проговорила наконец Лавиния ледяным тоном.

– Простите? - с вызовом отозвалась Мисси.

Глаза Лавинии сверкнули стальным блеском.

– Из-за твоего недомогания, Мелисса, мы с отцом крайне терпимо относились к твоему… э-э-э… поведению, выходящему за рамки общепринятого. Но очевидно, пора перестать потакать тебе. Ты обязательно увидишься сегодня с Фабианом Фонтено и непременно выйдешь за него замуж.

– И не мечтайте! - хмыкнула Мисси. - И в последний раз повторяю - меня зовут Мисси!

– Брачный контракт был заключен, когда ты родилась, Мисси, - сурово добавил Джон. - Ты не посмеешь опозорить нашу семью, нарушив данное обещание

– Черт побери! - воскликнула Мисси.

Джон Монтгомери тотчас выскочил из-за стола и дрогнувшим от обиды голосом обратился к дочери:

– Дочь, пока ты живешь под моей крышей, я не позволю тебе богохульствовать! Ради Бога, помни о своем положении! Ты леди!