Элизабет Торнтон - Погоня за призраком

— За кем мы едем? — спросил Харпер, но ответа не услышал, потому что Ричард был уже за дверью.

Войдя в спальню, Гвинет зажгла свечи в расставленных по всей комнате канделябрах. Поворачиваясь, поймала свое отражение в длинном овальном зеркале. Ей очень не хватало сейчас Харпера с его вечно хмурым лицом, не хватало Джесона, с которым можно было бы обо всем поговорить и поспорить. Он оставил ее здесь, потому что не хотел, чтобы она волновалась. Но как он не понимает, что успокоится она лишь тогда, когда увидит живой и невредимой леди Мэри!

И Грейс.

Она посмотрела на голубое пальто, которое держала в руке, и вспомнила Марка, когда тот был еще совсем маленьким. У него было голубое одеяло, с которым он ни за что не желал расставаться. Он повсюду таскал его с собой до тех пор, пока оно не протерлось до дыр. Гвинет сказала, что сошьет ему новое одеяло, но Марк об этом и слушать не захотел. Тогда она не могла понять привязанность сына к какому-то одеялу, но сейчас поведение Марка уже не казалось ей странным. Одеяло было его талисманом, щитом от всех бед и невзгод. Так и это пальто. Пока оно остается в руках Гвинет, она будет жить надеждой на то, что Грейс жива и здорова. Только после того, как Гвинет убедится в этом, она сможет расстаться с этим голубым талисманом.

Гвинет не знала, где скрывается Грейс, но это могла знать леди Мэри, а значит, необходимо было в первую очередь разыскать именно ее.

Ах, почему она не настояла на том, чтобы поехать вместе с Джесоном?

Гвинет положила пальто на кровать, рядом со своей сумочкой, и прошла в ванную комнату с облицованными зеркалами стенами. Тщательно вымыла холодной водой руки и лицо и вернулась в спальню.

Гвинет решила как следует рассмотреть ящик. Она сразу же заметила то, на что не обратила внимания в библиотеке, — маленькую медную пластинку, на которой было выгравировано: «Уиллард Брайент». Гвинет не могла вспомнить, видела ли она эту пластинку раньше. Быть может, и видела, просто не придала ей значения.

Это был этюдник, какими пользуются художники, делая зарисовки с натуры. Сбоку виднелась прорезь небольшого выдвижного ящичка для хранения мелков и карандашей. Гвинет выдвинула его, увидела, что он пуст, и задвинула обратно.

Затем она вздохнула и подняла голову. Джейке стоял у окна, глядя на улицу.

— Что вы там высматриваете? — спросила она.

— А, — повернулся он, — просто ожидаю отъезда мистера Рэдли. Но он до сих пор на конюшне.

— На конюшне?

— Да, а что?

Ну, конечно. Когда они вернулись в город, Джесон поставил лошадей и карету здесь, опасаясь, что на Мун-стрит их сможет обнаружить Гарри.

У нее еще оставалось время на то, чтобы убедить Джесона взять ее с собой.

— Я еду вместе с ним, — заявила Гвинет, поднимая ящик. — Пойдемте, Джейке.

Он отошел от окна и загородил ей дорогу.

— Нет-нет, миссис Бэрри. Вы же слышали, что сказал мистер Рэдли. Он хочет, чтобы вы оставались здесь.

— Мне неважно, что сказал мистер Рэдли. Я еду с ним. Если не хотите сопроводить меня до конюшни, можете оставаться здесь.

— Будьте благоразумны, миссис Бэрри.

— Уйдите с дороги, Джейке.

Что-то изменилось в его глазах, они вдруг стали светлее и острее. Джейке в эту минуту походил на охотничью собаку, почуявшую дичь. Гвинет оглянулась на кровать, но сумочки с пистолетом на ней уже не было.

«Гарри? — с ужасом подумала она. — Неужели Джейкс — это Гарри?»

И тут она отчетливо вспомнила слова Ричарда Мейтленда:

«Вы бы удивились, когда узнали, как мало нужно для того, чтобы изменить внешность. Другая одежда, прическа, очки, немного пудры и краски — и перед вами совершенно другой человек».

Неужели этот невзрачный человек с лицом обезьянки в самом деле Гарри?

— Я вижу, вам удалось раскрыть мою маскировку, — медленно проговорил он, раздвигая в улыбке тонкие губы. — Могу я узнать, что же выдало меня?

Гвинет знала, что бесполезно умолять этого человека о пощаде, и она ответила, глядя немигающим взглядом в лицо Гарри:

— Глаза. Я запомнила эти хищные лисьи глаза.

Он перестал улыбаться и выпрямился во весь рост. Теперь Гвинет могла только удивляться тому, как слепа она была до этой минуты. С каждым мгновением стоящий перед ней человек становился все больше и больше похож на того Гарри, которого она запомнила с первой встречи с ним.

— А что случилось с настоящим Джейксом? — спросила Гвинет. — И был ли он на самом деле?

— Был, а как же. Сейчас он отдыхает в угольном подвале. Лежит там связанный по рукам и ногам, как цыпленок. Бедняга Джейкс, он так искренне поверил в то, что я один из агентов полковника Мейтленда, присланный ему на подмогу! Но я оставил его в живых, ведь мне нужно, чтобы кто-то передал полковнику Мейтленду мое послание.

— Какое еще послание?

— «Победил сильнейший», — весело сверкнул он глазами.

Гвинет продолжала держать ящик леди Мэри — не слишком тяжелый, но уже успевший оттянуть ей руки. Однако и опустить его она не решалась, боясь спровоцировать неосторожным движением сумасшедшего Гарри. В ушах у нее шумело, сердце бешено колотилось в груди.

«Что мне делать? — лихорадочно размышляла Гвинет. — Закричать? Но кто меня услышит отсюда? Вступить с ним в схватку? Думай, думай, думай!»

— Как ты узнал, что я здесь? — спросила она.

— Зашел на Бонд-стрит и перемолвился парой словечек с вашей хозяйкой. Она такая большая патриотка, эта миссис Бодли! Правда, она не знала наверняка, где вы остановились, но слышала от кучера, что тот возил на Мэрилибон какие-то ящики. Догадаться об остальном было несложно.

— Ты приходил на Бонд-стрит? Но…

— Знаю, — рассмеялся Гарри. — Засада. Но я прошел у них прямо под носом, и туда и обратно.

Ярость захлестнула Гвинет своей ослепляющей волной. Этот подонок улыбался. Он смеялся над ней, над ее беспомощностью, грязная свинья! Гвинет вспомнила белые личинки, копошившиеся в гниющей плоти, лежавшей в саду на краю Хэмпстеда, и ей захотелось навсегда стереть с лица Гарри его мерзкую ухмылку.

— Грейс сумела тогда достать тебя! — выкрикнула она, задыхаясь. — Она ранила тебя, не так ли, Гарри?!

Ей удалось попасть в точку, это читалось по его глазам. Лицо Гарри стало обиженным, как у ребенка.

«Не напрасно ли я разозлила его? — проносилось в голове Гвинет. — Куда девалась моя сумочка? И где наконец Харпер с Джесоном?»

Рука Гарри невольно скользнула по груди и предплечью.

— Кто сказал тебе про Грейс?

Гарри выглядел уже не таким уверенным в себе, как раньше. Тот жест, которым он погладил свою рану, сказал Гвинет больше, чем толстый книжный том. Она угадала: Грейс сумела не только убежать от Гарри, но еще и ранила его хлебным ножом. Гвинет еще раз окинула спальню быстрым взглядом и наконец обнаружила свою сумочку. Она лежала в кресле возле двери.