Вирджиния Хенли - Покоренные страстью

— Не думаю, что кто-либо из охранников оставит свой пост, чтобы сопровождать тебя в Эдинбург. Они не посмеют нарушить приказ Рэма.

— Мсье Бюрк! Мы возьмем с собой его! Ты собирайся, а я пойду его предупрежу.

Увидев свою любимицу и услышав истерические нотки в ее голосе, повар тотчас понял, что Тина больше не может пассивно ждать. Он осознавал, что, видимо, она поступает неверно, но в этой ситуации любое действие было лучше бездействия.

— Кто-то скачет! — донесся крин от крепостных ворот.

Огонек моментально забыла о мсье Бюрке. Ноги уже несли ее через зал, к выходу и во двор. Она пробежала по подвесному мосту и замерла, увидев, как спешился подъехавший Хит. Цыган обнял сестру.

— Все пропало! Наша армия разбита. Король убит. Ни один граф, что сражался вместе с ним, не остался в живых. На Флодденском поле груды мертвых тел!

— Нет! — выкрикнула Тина.

— Да, родная. Шотландцы проиграли. Мне жаль, но это так. Полное уничтожение.

Он ласково пригладил растрепанные рыжие кудри женщины.

— Нет! Не прикасайся ко мне! — взвизгнула она.

Хит поднял ее и понес в замок.

— Ангус приедет через час. Я встретился с ним вчера вечером. Он вне себя от горя. — В зале цыган потребовал: — Виски!

Усадив Тину на скамью, Хит поднес бокал к ее губам. Ада вошла в тот момент, когда леди швырнула бокал на пол. С горящими от гнева глазами молодая женщина попыталась подняться, но цыган сильной рукой удержал ее. Он повторил все, что знал, Аде.

— Я прискакал с поля боя. Цыгане стояли табором в Келсо, менее чем в десяти милях от Флоддена. Арчибальд Кеннеди убит. О нашем отце я ничего не знаю.

— Нет! Отпусти меня! — прокричала Тина.

— Куда ты пойдешь? — устало спросил Хит. — Тише, детка, тише. Все потери еще не подсчитаны, но список и так огромен. Король, Крофорд, Аргайл, Ленноне, Монтроз и даже Ботвелл. — Его голос сорвался. — Среди погибших — сто Кеннеди и двести Дугласов.

— Нет! — Теперь Тина стояла, уперев руки в бока, отбросив назад копну волос. — Пусть король мертв, а может быть, и все, кого ты перечислил, но Черный Рэм Дуглас не может погибнуть, и не повторяй больше эту ложь!

Ада побелела и дрожала, они с Хитом обменялись взглядами. Оба понимали, что Тина сейчас вызывает больше беспокойства, чем когда-либо в своей жизни.

— Ты готова? Мы поедем сегодня, а не завтра! — решительно произнесла Огонек.

Гувернантка вновь посмотрела на цыгана.

— Мы собирались отправиться завтра в Эдинбург. Может, для нее действительно лучше быть при дворе. Тина посмотрела на Аду, как на сумасшедшую.

— Я не собираюсь в Эдинбург, я еду в Англию, на Флодденское поле.

— Тина, прекрати! — сурово прикрикнул Хит. — Тебе нельзя туда. Это место резни. Огромное поле, покрытое обезображенными трупами.

— Ты не понимаешь, — с надрывом произнесла Валентина. — Мы с Рэмом поженились до его отъезда. Теперь я — леди Дуглас. Я должна найти своего мужа.

С болью в сердце цыган продолжил:

— Я отправлюсь на поиски тела Рэма. Если повезет, то привезу его сюда.

— Спасибо, Хит, в этом нет необходимости. Я поеду сама.

Хит всерьез встревожился, зная: если сестра что-то вбила себе в голову, то ее не остановить. Он уже начал обдумывать, как задержать Тину силой или, может, напоить, когда во двор замка въехал Ангус с небольшим эскортом. Хит обратился к Аде:

— Надеюсь, здесь достаточно виски. Это первое, что потребует граф.

Слуга был послан за бочонком. Арчибальд Дуглас вошел в зал, и первым его словом было:

— Виски!

Ангус рухнул в кресло. Тина положила руку на плечо графа. Казалось, он постарел лет на десять со времени их последней встречи.

— Мои соболезнования, Ангус, по поводу гибели короля.

Старик посмотрел на нее, решив, что Тина — самая стойкая девчонка из всех, раз успокаивает его, когда ей самой требуется утешение.

— Потеря Рэмсея значит для меня гораздо больше, чем потеря короля, — признался он.

— Рэм не погиб, Ангус. Мы поженились перед его отъездом, и теперь я собираюсь отыскать его и привезти домой.

Граф вгляделся в лицо леди, потом перевел взгляд на Хита. Тот беспомощно пожал плечами.

— Незачем, Валентина. Мои люди найдут его. Мы отправляемся за нашими погибшими, как и все другие кланы Шотландии. Сердца Дугласов, героически павших на поле боя, всегда будут покоиться под алтарем фамильной церкви.

Тина заткнула уши.

— Прекрати! Вы все смотрите на меня, как на чокнутую, но я знаю, что он жив! Мы с Рэмом не просто муж и жена, между нами кровная связь, мы — одно целое! Я бы почувствовала его смерть! — вскричала Огонек. — Идите, собирайте мертвых, Ангус. Брат сказал мне, что там лежат более сотни Кеннеди и двести Дугласов. Я не оставлю Рэма в Англии. Я уже однажды нашла его там и отыщу снова. Ищите мертвых, а я буду искать живого. Простите, я должна посмотреть, собрался ли мсье Бюрк.

Все повернулись вслед Тине, которая уверенной походкой покинула зал.

— Это временное помешательство, которое не дает нам полностью сойти с ума, если вы меня понимаете, — сказал Ангус.

— Я понимаю, — тихо ответил Хит, — Тина не сдастся, пока сама не увидит всю безнадежность поисков, — невозможно найти одного среди десяти тысяч трупов. Я поеду с ней. Ей потребуется моя помощь, когда Флодден предстанет перед ней.

Ада проговорила:

— Я тоже поеду.

Граф вздохнул:

— Да будет так. Отправляемся вместе.

Огонек помогала французу подготовить все для поездки, и он, единственный в замке, не считал ее временно помешанной. Мсье Бюрк лишь удивлялся тому, как сильно повзрослела его любимица за прошедший год. Она отдавала все силы, всю себя без остатка тому, к чему стремилась, — в этом и был ее секрет. Вот почему ни один мужчина не мог устоять перед Тиной. Она умела жить, принимая все радости так же, как и беды — полностью и до конца, ни на минуту не сдаваясь, каким бы тяжелым ни был удар. Вот и сейчас, вместо того чтобы забыться в горе, Огонек проявляла практичность, деловитость и жизнестойкость.

— Нам может потребоваться ткань для повязок, — напомнила она повару. — А что еще унимает боль, кроме макового отвара и руты?

— Я бы советовал прихватить с собой что-нибудь кровоостанавливающее.

Тина кивнула и, перекрестившись, добавила:

— И еще я возьму нитки и иголку, вдруг пригодятся.

Через час все уже были в седле. Погода стояла прекрасная, ярко сияло солнце, природа словно стремилась раскрыть себя во всем великолепии. И казалось неправдоподобным, что в это самое время весь цвет Шотландии лежал в грязи, разбитый на поле боя. Должно быть, даже ангелы на небесах плакали при виде этой униженной красоты и гордости.

Тина сидела в седле очень прямо. Волкодав Рэма несся рядом, никто не стал возражать, когда леди решила взять его с собой. Ангус не собирался торопиться, но решения сейчас принимал не он. Валентина скакала с такой скоростью, что только Хит не отставал. Жена Дугласа не обращала ни на кого и ни на что внимания, перед ней была одна только цель. Стемнело, и она намеревалась продолжать скачку, но цыган мощной рукой перехватил у нее поводья. Он знал — сестра безрассудна настолько, что может отправиться дальше одна, и поэтому привел аргумент, единственный, который был способен остановить ее: