Бертрис Смолл - Укрощение леди Люсинды

— О, как волнующе! — ахнула невестка. — Кого ты выбрала, Люсинда? Рексфорда? Или Харгрейва? А может, Бертрама? Умоляю, открой тайну.

Люсинда со смехом покачала, головой.

— Узнаете в ночь бала. Кроме того, я еще не решила. Вы с Джорджи можете переночевать, но прошу вас завтра же вернуться в Уэллингтон. Я респектабельная вдова, которую должны навещать искатели руки. Не желаю, чтобы их смущали мои родственники.

— Люсинда, ты просто невыносима! — хихикнула Кэролайн. — Перепробуешь каждого, чтобы решить, кто больше подходит?

— Господи, Каро, о чем это ты? — ответила Люсинда, чопорно поджимая губки, хотя глаза искрились весельем.

— Если ты отошлешь слуг, кто будет готовить ужин? — возмутился епископ.

— Скорее всего он уже готов. Полли и Джон будут подавать на стол. Кроме того, вы наверняка привезли с собой своих слуг, так что мы вполне обойдемся. Я немедленно напишу записку Рексфорду с благодарностью за великодушие и объясню, почему не могу принять столь щедрого дара. Джон, вещи внесли в дом?

— Да, миледи.

— Полли, принеси мою шкатулку с письменными принадлежностями и попроси Джеймса не уходить, пока я не отдам письмо.

Полли почтительно поклонилась и вышла.

— А теперь можно пока посидеть в салоне, — решила Люсинда.

Утром, к ее невероятному облегчению, брат с женой убрались восвояси.

— Нам нужны слуги, — объявила она Джону. — Не слишком много, но люди с опытом и надежные.

— Кто именно потребуется? — осведомился Джон, шесть лет прослуживший в лондонском доме лорда Боуэна, пока не перебрался в Оксфордшир.

— Хозяйство у нас небольшое, — размышляла Люсинда. — Дворецкий, предпочтительно умеющий читать, писать и вести счетные книги. Шесть лакеев, два пажа, кухарка, экономка, пять служанок для уборки и наведения порядка, прачка, две судомойки. Где же их найти?

— Я знаю многих слуг в благородных домах. Каждому хочется продвинуться повыше, кое-кто просто недоволен своим местом. Через несколько дней у нас будет полный штат, миледи. Я выберу лучших и приведу к вам.

Верный слову, Джон отыскал подходящих людей, но первую неделю пришлось обходиться без слуг, что дало Люсинде предлог лишний раз избежать встречи с обожателями, хотя все трое заявились прямо в день отъезда епископа. Джон провел всех троих в утреннюю гостиную, так как они прибыли одновременно и экипажи выстроились гуськом перед входом. Люсинда вышла к ним в элегантном вышитом розовом платье, отделанном по вырезу кружевом, и с треном, начинавшимся от плеч. Мужчины ввалились в комнату, как стая невоспитанных щенят, в единодушном порыве поскорее увидеть ее и добиться благосклонности.

— Джентльмены! — воскликнула Люсинда, изящно приложив руку к сердцу. — Вы застали меня врасплох! Я еще не готова принимать гостей, особенно таких блестящих, как вы! Прошу садиться! Могу я предложить вам шерри? Джон, пожалуйста, налейте гостям выпить! — Мило улыбнувшись, она пожала плечами и объяснила: — К сожалению, в доме почти нет слуг, поэтому прошу простить за то, что беседую с вами в такой обстановке.

— Прими вы слуг, которых я послал, не оказались бы в таком бедственном положении, — резко бросил герцог.

— Вы послали леди Люсинде слуг? — оскорбился лорд Бертрам.

— Она вернула их, — проворчал герцог.

— Как и следовало ожидать, — вмешался маркиз Харгрейв. — Согласитесь, Рексфорд, с вашей стороны было непростительной дерзостью решиться на такое! Насколько мне известно, леди Люсинда еще не сделала выбор.

— Совершенно верно, милорды, — подтвердила она. — Вместо того чтобы несправедливо судить о вас, мне следовало бы дать вам равные шансы завоевать мои руку и сердце. Но должна просить вас принять несколько незначительных условий, которые помогут нам в дальнейшем избежать споров и путаницы. Прежде всего позвольте поблагодарить вас за то, что решили возобновить со мной знакомство.

Мужчины расплылись в улыбках. Каждый пребывал в полной уверенности, что успел приобрести ее исключительное расположение.

— Однако я решила не видеться с вами до следующей недели. Мне нужно время, чтобы нанять штат и привести дом в порядок. Не поверите, но несколько тарелок из гончарной мастерской доктора Уолла в Вустере прибыли уже разбитыми!

— Какой ужас! — воскликнул лорд Бертрам.

— Позвольте заменить их, — немедленно вызвался герцог.

— Похоже, вы мечтаете таким способом вкрасться в милость леди Люсинды! — обозлился маркиз.

— Милорды! Милорды! Умоляю, не ссорьтесь! — вмешалась Люсинда. — Так и быть, раз уж вы не способны быть, вежливыми друг с другом, следующее условие придется как нельзя лучше. Каждый из вас может посещать меня дважды в неделю. Герцог — по понедельникам и четвергам. Маркиз — по вторникам и пятницам. Лорд Бертрам — по средам и субботам. Воскресенье я оставляю для отдыха и посещения церкви. Начнем с утренних визитов, потом перейдем к пятичасовому чаю, а потом… возможно, я разрешу выезжать со мной по вечерам. Следовательно, у каждого будут одинаковые возможности, кроме того, мы будем показываться вместе на публике. Таким образом, никто не посчитает странным, когда брат объявит о моей помолвке, ибо все поймут, что мы уладили наши разногласия. Не находите, милорды, что мое предложение достаточно разумно?

— Весьма, — согласился герцог.

— Великолепно, — откликнулся маркиз.

— И достаточно практично. — одобрил лорд Бертрам.

— В таком случае, милорды, до следующей недели, когда мы все начнем сначала, — объявила Люсинда, поднимаясь и протягивая руку, которую каждый почтительно поцеловал.

Распрощавшись с поклонниками, она облегченно вздохнула.

Следующей ее заботой было приобрести карету, поскольку своей у нее не было. Она купила прелестный маленький городской экипаж, в котором могли поместиться четверо седоков. Он был уже не новым, но его бывший владелец, бережно обращавшийся со своим имуществом, удалился в деревенское имение. Вместе с каретой продавалась и четверка идеально подобранных серых лошадей. Кучер также перешел на службу к новой госпоже. Все это великолепие находилось в платных конюшнях, недалеко от дома Люсинды. Там же жил и кучер.

К концу первой недели ее пребывания в столице хозяйство было приведено в полный порядок, и Люсинда даже нашла дорогую модистку, которой велела сшить новые платья. Теперь она была готова принять своих обожателей. До бала графини Уитли оставалось шесть недель.

В воскресенье вечером Люсинда позвала Полли и Джона.

— Я обещала назвать имя Повелителя, когда мы вернемся в Лондон. Теперь это будет нашей общей тайной. Вышеупомянутый джентльмен — Люсьен Роберт Чарлз Филлипс, граф Стэнтон.

— Но что хорошего это вам даст, миледи, — удивилась Полли, — если вам больше никогда не доведется встретиться и вы все равно должны будете выйти за другого?