Тереза Майклс - Приют любви

– Не пачкай себя его кровью, Доби, – прошептала она, приближаясь. Потом повернулась взглянуть на человека, которого наняла Элма. Нельзя было разглядеть лица, но ей и не хотелось видеть его, чтобы потом оно не мучило ее в кошмарах. Она увидела только, что мужчина прижимает сломанную руку к груди. – Передай миссис Уоринг, что она никогда не получит моего ребенка. Скажи ей, что она умрет, если еще раз попытается похитить Николь.

Он не ответил. Элизабет и не ждала ответа. Доби требовал, чтобы она ушла, и, когда женщина выпрямилась, слегка подтолкнул ее. Но она вцепилась ему в руку.

Воспользовавшись моментом, похититель тут же исчез. Доби оттолкнул ее и кинулся следом.

Элизабет старалась не думать о том, что случится, когда он настигнет злодея. У нее не было сомнений, что Доби постарается убить его. Медленно переставляя ноги, она побрела к дому, с трудом разбирая дорогу в свете поднимающейся луны.

Услышав сзади шаги, она даже не вздрогнула.

– Доби, я не могу идти.

Он не ответил, но когда она оперлась на его руку, то почувствовала, как в нем клокочет ярость.

– Ему удалось убежать? Я почти рада, что так вышло. Элма никогда не заплатила бы вперед. Он все расскажет, и она будет знать, что пытаться отнять у меня дочь бесполезно.

– Вы успокоились, – буркнул Доби, и спрашивая, и утверждая одновременно.

– Нет, – тихо ответила Элизабет, сознавая, каких усилий ей стоит держать себя в руках. Как ей нужен сейчас Колтер, его утешение, его сила! Мысль о нем побудила ее добавить: – Если вы беспокоитесь, что скажет полковник, я уверена, он не будет винить вас. Главное, что Николь в безопасности. – Элизабет ускорила шаг, как бы желая убедиться в этом.

– Не вмешивайтесь в мои отношения с полковником, – предупредил Доби.

Они взобрались на холм, и впереди показался двор, ярко освещенный факелами.

Колтер вначале не увидел их. Огни встревожили его, и он так резко натянул поводья, что лошадь поднялась на дыбы.

– Джош! Джош, что, черт возьми, происходит? – закричал он, успокаивая лошадь. – Доби! Проклятье! Куда все подевались?

– Полковник! – выкрикнула Рут из верхнего окна.

– Колтер! – позвала Элизабет и, собрав последние силы, побежала к нему.

Он резко развернул лошадь и поскакал ей навстречу. Нагнувшись, одной рукой подхватил ее и посадил в седло. Вся трясясь, Элизабет прижалась к нему, снова и снова повторяя его имя. Успокаивающий тон хозяина привел в норму лошадь, и Элизабет тоже притихла. Они шагом въехали во двор, и Колтер быстро спешился.

Элизабет никак не могла унять слез. Прижавшись к Колтеру, она бессвязно бормотала, вновь переживая ужас происшедшего. Взяв ее на руки и слегка укачивая, он пристально посмотрел на оружие в руках Доби. Они молча переглянулись. Слегка тряхнув головой, тот произнес те единственные слова, которых ждал Колтер. Его дочь и женщина не пострадали, а человек, напавший на них, сбежал.

– Полковник, – заключил Доби, прямо глядя в глаза Колтеру, – я прошу уволить меня.

– Не будем сейчас об этом. Неужели ты не видишь...

– Я не смог выполнить вашего приказания. Сейчас для этого такое же подходящее время, как и любое другое.

Уже немного успокоившись, Элизабет вмешалась в разговор:

– Это неправда, Колтер. Доби сделал все, что мог. Если бы не он... – Ее голос сорвался, и она снова задрожала. – Я... не хочу никого другого.

– Мэм, вы сейчас плохо соображаете...

– Покончим с этим, – прервал Колтер. – Может, Элизабет и потрясена, но она знает, чего хочет.

Доби повернулся, чтобы уйти, но Колтер окликнул его:

– Благодарю тебя. Они мне дороже собственной жизни, и я в долгу перед тобой.

Доби кивнул, распрямив плечи, но полковник уже подхватил возлюбленную и понес в дом.

Прижавшись головой к его плечу, Элизабет на минуту забылась, но, как только он уложил ее на диван, попросила отвести ее к Николь.

– Подожди немного, любовь моя. Ты испугаешь ее сейчас своим видом. – За спокойным тоном Колтера пряталось волнение. Элизабет согласилась, и полковник внимательно оглядел ее порванную одежду, царапины и синяки, растрепанные волосы, в которых запутались сосновые иголки, красное пятнышко на прикушенной нижней губе. Он слизнул эту капельку крови, жалея, что не может так же легко избавить Элизабет от очередной травмы.

Колтер понимал, что настоящая реакция на пережитый кошмар еще впереди, и в ужасе ожидал ее. Он бы не вынес ее справедливых упреков в том, что обещал и не смог обеспечить их безопасность.

Тяжело опираясь на палку, по лестнице спустилась Эмили и остановилась около них. Глаза у Элизабет были закрыты, и потому вопрос был обращен к Колтеру:

– Она ранена?

– Не думаю, – ответил он, отметив, как дрожат руки и голос старой женщины, выдавая ее состояние. – А как Николь?

– Рут купает ее. Она зовет мать. – Но тут Эмили заметила, в каком виде Элизабет. – Сейчас я согрею воды и принесу чистую одежду. Мы вместе...

– Не надо. Я сам позабочусь о ней. – Его взгляд и тон – все выдавало, как он мучается чувством вины.

– Колтер, не вините себя за то, что случилось. Боюсь, мы все вели себя беспечно, мы недооценили Элму. Мне даже в голову не приходило, что она найдет их у меня.

– Эмили, – тихо проговорил полковник, – вы считаете, что я не виноват, но зачем вы обвиняете себя?

– Я считаю, что зря мы поддались на уговоры Николь. Ей так хотелось погулять! Она из-за простуды засиделась дома, и от нее никому не было покоя. Я чувствую себя виноватой и знаю, то же самое чувствуют и Рут, и Джош...

Услыхав такие речи, Элизабет собралась с силами и открыла глаза.

– Ни к чему, чтобы кто-нибудь из нас винил себя. План Элмы не удался, и только это имеет значение. А где Джош? Он не ранен, нет?

– Кроме ущемленного самолюбия – оказалось, что он уже не так быстр, как ему хотелось бы, – с ним все в порядке. – Старая женщина погладила Элизабет по руке. – Так я согрею воды, чтобы ты могла привести себя в порядок и поскорее пойти к дочери.

– Она не... – одновременно спросили Элизабет и Колтер.

– Девочка не пострадала, отделалась небольшими царапинами. Дорогие мои, я не могу вам рассказать то, чего не могу увидеть. Только время даст ответы на все вопросы.

Колтер испугался, что Элизабет запаникует от этих слов. Но она лишь кивнула и опять опустила голову ему на плечо. Он пронес ее мимо Эмили в спальню и положил на кровать. Раздевая возлюбленную, он старался делать это как можно нежнее, надеясь успокоить, но ее молчание не обмануло его. Он чувствовал, что Элизабет вновь и вновь переживает каждый момент недавнего кошмара.

Завернув ее в одеяло, он принес из гостиной два бокала бренди. Элизабет отпрянула, когда жидкость обожгла ей губы, и он не стал уговаривать ее выпить еще, а сам даже не притронулся к бокалу. Вскоре Джош принес горячую воду, а Эмили – чистую одежду. Когда они попытались заговорить с Элизабет, полковник прервал их и выпроводил из комнаты.