Тереза Майклс - Приют любви

Он сразу успокоился, успокоил и Наоми: – Элизабет была вынуждена вернуться к Эмили. Как только я вас устрою, поеду повидать ее.

– Отдохните сначала, – попросила Наоми. – Оставайтесь здесь с Андре, а я принесу из гостиницы его вещи.

В зеркале Колтер увидел свое отражение. Он выглядел как после попойки. И благоухал соответственно. Уныло усмехнувшись, он кивнул.

– Хорошо, идите, Наоми.

Как только она ушла, он затопил печи во всех комнатах, так как в доме было холодно. Удостоверившись, что Андре отдыхает, пересек двор, вошел на кухню и затопил и там. Принеся воды, наполнил котелок и стал ходить из угла в угол, ожидая, когда вода согреется. Не находя себе места, снова отправился в дом, чтобы проведать Андре. Вернувшись, увидел, что вода еще холодная, и стал размышлять, как это женщины ухитряются все успевать, если приходится ждать так долго. Надо просто добавить дров в огонь, решил он.

Когда Колтер в третий раз шел на кухню, он увидел, как Джош открывает ворота, и окрикнул его, напугав старого слугу.

– Это вы, полковник? – спросил Джош неуверенно.

Колтер пошел ему навстречу.

– Что ты здесь делаешь? Я только что приехал и нашел записку Элизабет, где она говорит, что возвращается к мисс Эмили.

– Она так написала? – Старик озадаченно посмотрел на него.

– А ты приехал за ней? – Колтер уже начал беспокоиться всерьез.

– Да. Конечно. Понимаете, капитан забрал...

– Какой капитан?

– Капитан... как же его... Хеллек. Вот как его звали. Он появился как раз в тот момент, когда я собирался ехать за мисс Элизабет. Ему нужен был фургон для раненых. Ну и мисс Эмили сказала: отдай ему фургон и мулов.

– Тогда где же Элизабет?

– Если ее нет здесь, полковник, не знаю, что и думать.

Колтер растерянно провел рукой по волосам. Он чуть было не сорвал свой гнев на слуге, но вовремя сдержался. Старик дрожал от холода, было ясно, что он прошел весь путь пешком.

– Пойдем на кухню, Джош. Там тепло и найдется что-нибудь для согрева.

– Но мисс Элизабет...

– Поговорим в тепле.

Колтер абсолютно не мог понять, куда делась Элизабет. Она никогда бы не решилась идти с ребенком так далеко пешком. Доби призвали, значит, ей больше не с кем было оставить дочь, а на работу взять девочку с собой она не могла.

– Джош, в доме лейтенант Лоран. Он ранен, и кто-нибудь должен дежурить около него, пока не придет... – Как же ему, черт возьми, назвать Наоми? Любовницей? Женой? – Скоро придет женщина, которая будет ухаживать за ним, но я не могу ждать. Я должен искать Элизабет.

Колтер даже не пытался оседлать измученную лошадь. Он отправился пешком, всем своим существом ощущая, что его вид вызывает повышенное внимание прохожих. Если Элизабет на работе, в таком виде неудобно заходить туда и спрашивать ее.

Колтер отправился в гостиницу. Беспокойство сменилось страхом, когда он нашел дубликат записки Элизабет. Его внимание привлек беспорядок на столе, и сначала он подумал, что приманка, оставленная им, наконец, сработала. Он обратил бы внимание на стаканы и графин, но стук в дверь отвлек его. Колтер взял горячую воду, которую заказал горничной, и начал расстегивать китель. Но тут его взгляд упал на стаканы.

Несмотря на необходимость торопиться, полковник сел за стол и начал перебирать раскиданные бумаги, рассматривая даты. В основном это оказались деловые письма, которые должны были ожидать его у портье. Не было никакого смысла кому-то приносить их сюда и читать, даже не пытаясь скрыть это. Если только не нарочно...

Странное предположение промелькнуло у него в голове: может, Элизабет вошла в его комнату как раз в тот момент, когда там кто-то был? А если так, что же с ней случилось?

Стараясь унять волнение, Колтер заставил себя сосредоточиться и все как следует обдумать. Перед глазами встала другая картина: Элизабет входит в комнату, чтобы оставить записку... Нет, остановил он себя, Элизабет никогда бы не стала читать его писем. Она никогда бы не сделала этого.

Схватив шляпу, Колтер побежал к двери, вдруг совершенно ясно поняв, кто был в его комнате. Вся армия северян ей не поможет, если с Элизабет что-то случилось, поклялся он.

Поезд приближался к станции, и Элизабет молила Бога, чтобы ее никто не узнал. Затем разбудила Николь и стала ждать, пока выйдут солдаты и обе матроны, чтобы, наконец, вынести дочь на перрон.

Коляски и фургоны, ожидающие пассажиров, быстро заполнились багажом, остались места только в общественном экипаже, который мог доставить их от Покахонтаса к началу Иерусалимской дороги. «Две сосны» были в пятнадцати милях южнее Питерсберга. Перспектива идти пешком весь оставшийся путь снова вызвала мысль об опрометчивости этого путешествия.

Пошел снег. Она приободрила Николь, пообещав, что скоро они будут в тепле. Необходимо было найти какой-нибудь транспорт, который мог бы довезти их прямо до усадьбы.

В конце концов, она решила обратиться к пожилой негритянской паре на деревенской повозке. Они ни о чем не спросили ее, за что она была благодарна, но явно удивились просьбе высадить их около усадьбы «Две сосны». Их рассказы о бандах северян, грабивших всех подряд, напугали молодую женщину, хотя больше всего она боялась снова увидеть этот ужасный дом и воскресить страшные воспоминания, связанные с ним.

Нужно было набраться мужества и встретиться лицом к лицу с женщиной, которая в ее глазах олицетворяла зло.

Колтер кинулся вниз по коридору к комнате Дженни и, даже не удосужившись постучать, выбил ногой дверь. Поначалу он решил, что опоздал, и она исчезла. Стол был чист, дверцы пустого гардероба распахнуты. Только войдя в комнату, он обнаружил за дверью ее чемодан. У него отлегло от сердца.

Полковник уже ничего не мог поделать со сломанной дверью, так что пришлось просто аккуратно прикрыть ее и ждать Дженни, надеясь, что она – ради ее же блага! – не слишком задержится.

Прошел час, и, наконец, он услышал ее голос в холле. К этому времени терпение у него как раз иссякло.

Очень внимательная к деталям, Дженни сразу же заметила треснувшую дверь и, быстро обернувшись, позвала портье:

– Пожалуйста, подождите меня здесь, я не задержусь.

Тот кивнул, и женщина, глубоко вздохнув, вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

– Не ожидала увидеть вас у себя, полковник.

– Никаких игр, Дженни. – Он не мог не восхититься ее спокойствием и собранностью, а внимательно приглядевшись, понял, что она совсем не удивлена, найдя его тут.

– Игр, полковник? Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

Колтер позволил себе усмехнуться.

– Моя дорогая, не тратьте на меня свое обаяние. Я не Хьюго.

– Конечно. Но вы его ближайший друг. Он как-то раз упоминал, что вы цените свою честь превыше всего на свете. Мне всегда было любопытно, так ли это на самом деле.