Лаура Кинсейл - Благородный разбойник

Некоторые ехали на лошадях, другие бежали впереди, что было нетрудно, поскольку она двигалась медленно. Елена заметила молодого рудокопа, стоявшего перед ней на площади, теперь он шел рядом со стражником. Когда они спустились к яблоневым садам и виноградникам, процессия удвоилась, ибо в каждой деревне люди выстраивались у дороги. Навстречу выбежала девочка, которая протянула Елене охапку подсолнухов и поцеловала ей руку.

Елена не чувствовала страха. Она была словно в экстазе, как и все остальные, просто ехала навстречу судьбе, казавшейся неизбежной.

Когда на закате она добралась до крепости, за нею уже шла громадная толпа простых людей. Она увидела белые сверкающие башни цитадели, поднимающейся над городом, поднятый мост, реку, стекающую в озеро.

Взяв у бандита зеленовато-серебряный вымпел, она вместе с Дарио поскакала к воротам, где в нее легко было попасть стрелой или камнем.

– Я – Елена Монтеверде! – крикнула она. – Откройте город! Я вернулась домой!

Сзади нарастал шум. Она слышала голос рудокопа, выкрикнувшего ее имя, подхваченное толпой.

Заскрипели колеса и цепи, подъемный мост опустился, с грохотом встав на месте.

Под ликующие возгласы, с охапкой подсолнухов и отрядом разбойников Елена въехала в Монтеверде.

За окнами было лето. Но ее светлость, впервые избранная, могущественная и справедливая принцесса Елена Монтеверде совершенно не чувствовала этого в громадной холодной комнате совета цитадели.

Тут было не теплее, чем зимой. Свет факелов и свечей едва доходил до высокого потолка, черного от дыма и копоти. Она сидела во главе огромного стола с черной полированной столешницей, одетая в шелк и меха, у нее под рукой лежал скипетр. Весь день правительницы Монтеверде был заполнен официальными встречами, рассмотрением жалоб, прошений и споров. Только ночью, лежа в постели, она могла думать об Аллегрето.

Когда она выходила на балкон, то на другом конце города, за озером, видела два замка, стоявшие на мысу и охранявшие гавань Монтеверде. В одном находился Франко Пьетро, в другом Аллегрето.

Сегодня она думала о нем постоянно, ибо предметом обсуждения было ее замужество, и все советники горели желанием высказаться.

Чужеземные принцы и герцоги, высокородные аристократы Монтеверде, даже пара советников предложили свои кандидатуры. Последние заявили, краснея, что недостойны такой чести, но будут верно служить ее светлости, если выбор падет на них. Обсуждение длилось целый день. Елена молча слушала доводы «за» и «против».

«Но я не хочу принца», – вспомнила она слова, которые однажды сказала крестной. Леди Меланта прислала ей письмо с горячей поддержкой ее действий. «Лигурио был бы горд, Элли. Никто даже помыслить не мог, что ты будешь управлять Монтеверде. Я горжусь тобой. Ланкастер поражен. Будь осторожна. Не упускай ничего из виду. Не верь никому».

Еще крестная сообщила, что леди Беатрис вернулась в Англию, что само по себе было чудом, с вестью о похищении Элейн и обещала приехать следующей весной, чтобы остаться на все лето. Елене очень этого хотелось.

Однако не в ее характере никому не верить. Она верила Филиппу. Верила Дарио. Верила множеству людей и обстоятельствам, потому что не было выбора. Никого из домов Риаты и Навоны в цитадель не допускали, остальным вход был разрешен. Сейчас Монтеверде нужна вера, а не подозрительность. Вера, что она возвратит собственность прежним владельцам и не отдаст предпочтение ни одной из сторон. Это была тонкая ниточка доверия, которую могли порвать любая сплетня или предательство. Она жила в постоянном страхе, что получит весть о каком-нибудь убийстве, побеге из замков.

Но пока ничего подобного не случилось. То ли из-за сына, то ли сознавая поддержку, которой пользовалась Елена, то ли потому, что она держала в подчинении французских кондотьеров, но Франко Пьетро не сопротивлялся изъятию у него собственности Навона. Однако не хотел подписывать и соглашение об окончании вендетты, пока это не сделает Аллегрето. Тот не подписал.

Видимо, истощив свои доводы, советник умолк и выжидающе смотрел на Елену. Все повернулись к ней. Советник кивнул присутствующим и сел. Похоже, он не сомневался, что никто не может оспорить его утверждение, ибо Монтеверде требуется наследник, а для этого необходим сильный мужчина, и нечего тратить время на лишние обсуждения.

– Пусть ее светлость делает свой выбор, и мы подчинимся ее решению.

Елена устала, проголодалась и чувствовала себя ужасно одинокой.

Поднявшись и отодвинув список претендентов, который подал ей секретарь, она спокойно произнесла:

– Сейчас я не намерена выходить замуж.

Ее слова были встречены гробовым молчанием. Не дожидаясь, пока раздадутся возмущенные протесты, она подняла руку.

– Монтеверде не требуется наследник. У нас опять республика, мы выберем себе правителя согласно законам, которые мы приняли, следуя указаниям принца Лигурио.

Советник делал знаки, требуя слова. Елена кивнула, но продолжала стоять.

– Ваша светлость, все, что вы говорите, правда. Возможно, я не так выразился по поводу наследника, хотя было бы огромным счастьем видеть, что дом Лигурио снова плодоносит. Без сомнения, только ваши осмотрительность и скромность препятствуют вам думать о замужестве, пока мы не получим из Рима бумаги об отмене брачного договора. Но святой отец уже дал нам заверения в одном: нет вопросов по поводу обручения или ваших отношений с Франко Пьетро Риатой. Или с вашим... – советник умолк, как будто ему было отвратительно даже назвать имя, – с вашим похитителем. Но я не могу согласиться, чтобы ваша светлость осталась незамужней. Это опасно. Милан обращает внимание, что у нас нет мужчины, чтобы возглавить оборону города.

– У нас есть Филипп Уэллс, – ответила Елена, взглянув на старого бандита, сидящего рядом. – Это опытный воин, и он верен мне. Он прекрасно ладит с кондотьерами, разве нет?

В ответ раздались протестующие возгласы: Филипп стар, англичанин, бандит.

– Вы можете найти ошибки в организации им нашей защиты от Милана?

Они не могли, ибо сами утвердили его на прошлом собрании.

– Мы были бы счастливы найти какого-нибудь принца или герцога с таким же пониманием вопросов обороны и знанием военных хитростей. Мы восстанавливаем то, что было разрушено Риатой. Все крепости Навона снова неприступны. Мы изгнали предателя Жана Зуфала, помешали его замыслу подорвать доверие к монетам Монтеверде. Сейчас мы ведем переговоры с Венецией о союзе на тот случай, если нам потребуется их поддержка. Что еще нужно для нашей защиты? Давайте обсудим.

За столом послышалось невнятное бормотание, затем слова попросил другой советник. Елена кивнула. Этот был довольно молодой человек, его имя значилось в списке ее предполагаемых мужей.