Карен Робардс - Зеленоглазая леди

Потом леди принялись болтать о модах и детях, а джентльмены наслаждались бренди и сигарами. К смущению Анны, Джонатан Харрис и Том Кэррол наперебой оказывали ей знаки внимания. Чарлз, направившийся к Анне, похоже, был этим удивлен.

Что же до Джулиана, то он едва удостоил ее беглого взгляда, после чего снова обратился к хозяйке дома. Уязвленная Анна постаралась очаровать поклонников и, к своему удивлению, весьма преуспела в этом.

– Как мы будем развлекаться? – спросила Антуанетта, вспомнив наконец об обязанностях хозяйки. Она обратилась ко всем присутствующим, но при этом обольстительно улыбалась Джулиану. – У меня есть фортепьяно. Мы могли бы спеть или потанцевать. А джентльмены могли бы сыграть в карты...

– О, давайте потанцуем, – пискнула Элинор, жеманно складывая руки под подбородком. Она пыталась изобразить детский восторг, и Анна заподозрила, что ради этого она практиковалась перед зеркалом.

– Пожалуйста, миссис Ноук, можно нам потанцевать?

– Конечно, моя дорогая, если все остальные согласны.

Антуанетта оглядела зал. Послышалось несколько благодушных слабых возгласов протеста от джентльменов постарше, потому что они предпочитали карты, но их бунт был тотчас же подавлен, так как их жены присоединились к гостям более молодого возраста и принялись мягко журить своих мужей за их вялость.

Грейс Кэррол предложили поиграть на фортепьяно. Она ударила по клавишам и заиграла какую-то мелодию. Анну сразу же принялись осаждать молодые поклонники. Выиграл Том Кэррол, без лишних затей потянувший ее на образовавшуюся для танцев площадку. Анна засмеялась. Оказалось, что она прекрасно помнила все па из этого живого сельского танца. Прыгая по залу с разгоревшимися щеками, она вдруг поняла, что получает от этого удовольствие.

Она поискала глазами Джулиана. Он танцевал с Антуанеттой Ноук, но через голову своей дамы наблюдал за ней. Черт бы его побрал! Он угадал ее настроение, но она призналась бы в этом, если бы только ее живьем сварили в кипящем масле. Судя по его загадочной улыбке, он прочел ее мысли по глазам.

– Анна, вы будете танцевать?

Протанцевав с каждым из своих новых поклонников, Анна ухитрилась тайком пробиться к стульям у стены, где обычно собирались матроны, мечтавшие посплетничать. Там ее и нашел Чарлз. Бог знает сколько времени прошло с тех пор, как она танцевала с кем-нибудь, кроме Пола! Сначала ей казалось, что не стоит танцевать с другими – это попахивает неверностью. Но Пол умер, и теперь, когда Джулиан против ее воли вытащил из траура, не было причины так уж отказываться от удовольствия. При этой мысли она вдруг почувствовала себя невероятно молодой и беззаботной.

– С удовольствием.

Она весело улыбнулась Чарлзу, позволив ему взять себя за руку. Сидевшие рядом дамы улыбнулись с одобрением, а Чарлз поднял ее, собираясь танцевать.

Грейс Кэррол заиграла другой бравурный сельский танец, и Анна с легкостью протанцевала его. Ей было так весело! Так славно смеяться и танцевать, даже невинно флиртовать с разными мужчинами. Приятно было сознавать, что на ней красивое платье. Приятно, что оно делало ее привлекательной. И чертовски было приятно видеть восхищение в глазах партнеров.

Джулиан, черт бы его побрал, конечно же, прав, заставив ее выйти из заточения. Прав, что привез ее сюда.

Она поискала его глазами. Теперь он танцевал с Элинор Чейзен. В своем вечернем наряде он выглядел невероятно красивым, с этими черными волосами, зачесанными гладко назад и перевязанными на затылке простой черной лентой, с дьявольскими искорками в глазах. Он явно поддразнивал свою изящную партнершу, а выглядел так, что у Анны дух захватывало.

Анна испытала укол ревности. Казалось, он без всяких усилий подчинял себе женщин. Это было для него столь же естественно, как дышать. Может быть, он решил увлечь ее, потому что не мог поступить иначе? Он что, считал необходимым очаровать каждую встречную женщину?

Эта мысль была весьма неприятной, но Анна отогнала ее прочь.

Мелодия закончилась. Грейс поднялась со стула – должно быть, слегка передохнуть.

Джордж Харрис и Дэвид Чейзен играли в вист, а их жены с удовольствием сплетничали в другой половине комнаты. Мэри Чилдерз обмахивалась веером и болтала со своим мужем. Антуанетта без особого труда удерживала возле себя молодых Кэрролов, млевших от восторга, а дочери Кэррол беспомощно наблюдали за этим. Анна посочувствовала Ло-касте и Люсинде. Со своими тускло-каштановыми волосами и простыми непривлекательными лицами, не говоря уже о фигурах, облаченных в безвкусные платья с обилием воланов, оборок и лент, они никак не могли соперничать с Антуанеттой. Хозяйка дома выделялась своей крикливой красотой. Ее щеки и губы были такими же яркими, как и вишнево-красные полосы на платье, а декольте и узкий корсаж представляли пиршество для мужских глаз. Разумеется, всю эту нежную белую плоть щедро сдабривала рисовая пудра, но то, что было понятно женщинам, мужчины не могли разглядеть. Девочки Кэррол были сразу же отодвинуты на второй план, а по лицам молодых Харрисов можно было понять, что они совершенно ослеплены пышной красотой Антуанетты.

«Странно видеть, какие преимущества дает столь дебелая грудь», – отметила про себя Анна с отвращением.

Чарлз отвел Анну в дальний угол зала и принес им обоим по чаше пунша. Анна медленно цедила восхитительный напиток и улыбалась ему. Но вдруг за ее спиной раздался голос, услышать который она жаждала весь вечер:

– Приятно проводите время?

В голосе Джулиана она расслышала раздражение. Он явно был не в восторге от того, что Анна так уютно чувствует себя с Чарлзом. Похоже, это расслышала только Анна.

На мгновение их взгляды встретились. И вдруг ей показалось, что они одни в комнате.

– Невероятно! А вы?

– Конечно! Мисс Чейзен – прелестная партнерша.

Элинор, висевшая у него на руке, захихикала и скромно потупила глазки. Право, было непонятно, что нашел Джулиан в этой молодой и глупой девчонке. Разумеется, если не считать того, что она была очень хорошенькой, да к тому же наследницей огромного состояния.

Улыбка Анны угасла.

Элинор подняла глаза и застенчиво улыбнулась Джулиану. Анна готова была поспорить на свои сережки, что эта девчонка примеряла и улыбку перед зеркалом. Она знала Элинор еще тринадцатилетней девочкой и помнила, что та всегда была большой кокеткой и уж никак не робкой.

Возможно, мать внушила ей, что бойкостью мужа не заполучишь. И Анна нахмурилась, подумав, что Элинор, возможно, ищет в Джулиане мужа. Она все еще хмурилась, нотут Грейс Кэррол, по-видимому, подкрепившись чашечкой чаю, снова села за фортепьяно. Ее муж уютно устроился рядом.