Карен Монинг - Прикосновение горца

– Может быть, вы можете перенести сюда мою маму? Или вылечить ее? – с надеждой спросила Лиза. – Или сможете сделать меня бессмертной?

– У тебя только два варианта. Остаться или уйти... Может, мне самой угадать, чего ты хочешь больше? Вы, смертные, считаете, что жизнь – это вечная борьба разума и сердца. Что же... чем бы дитя ни тешилось... Но чувство долга – не от сердца, а от разума... Ну, так что, мне заглянуть в твое сердце?

– Нет, нет. – Лиза даже положила руку на грудь, словно защищая свое сердце от непрошеного вторжения. – Я выберу сама.

– Мне надоело ждать. Ты хочешь вернуться к матери? – Королева эльфов нетерпеливо взмахнула точеной ручкой, и на поверхности пруда, словно на экране, появилось изображение.

Лиза вскрикнула. Ее мать лежала у себя в спальне с молитвенником в руках. Она сильно похудела и осунулась с тех пор, как Лиза видела ее последний раз, но она была жива!

Это был роковой удар. За все эти месяцы Лиза начала привыкать к мысли, что никогда не увидит маму, но теперь...

Если же она останется с Цирценом, то состарится у него на глазах, и он будет смотреть на нее так, как она смотрит сейчас на маму, и будет так же страдать. Сколько любимых и близких он потерял за пять сотен лет? Не будет ли лучше уйти сейчас, чтобы он потом не страдал десять, тридцать, пятьдесят лет?

Где-то в глубине души Лиза почувствовала, как вдалеке запаниковал Цирцен, уловивший ее состояние.

Лиза повернулась и бросила прощальный взгляд на замок, на красоту шотландских гор.

«Я люблю тебя, Цирцен, – мысленно крикнула она, – люблю всем сердцем, но годы убьют меня!»

– Н-ну? – спросила Королева. – Говори.

– Я... гм... – Губы Лизы стали непослушными. – Я хочу домой...

– А как насчет лорда? Не хочешь попрощаться?

– Он уехал, – слезы покатились у Лизы по щекам. – Отправился в Баннокберн.

– Баннокберн? – Королева выглядела почти встревоженной.

Она сказала несколько слов на незнакомом языке, и ночь превратилась в хаос. Шиан озарился светом, и из него начали вылетать эльфы на могучих конях и, вздымая пыль, кружиться вокруг Лизы и королевы.

– На Баннокберн! – кричали они.

Лиза понятия не имела, сколько это продолжалось. Земля дрожала от грохота копыт, и даже деревья неподалеку от шиана, казалось, в ужасе отпрянули от него. Лиза не могла выдержать этого зрелища и закрыла глаза.

Когда все стихло, она осторожно взглянула на шиан.

Высокий, могучего сложения мужчина стоял там, глядя на нее.

– Они забыли, что скоро битва, – сухо сказал он. – Войска Эдуарда более чем втрое превосходят шотландские, а у моего народа есть свой интерес в том, чтобы войско Брюса победило в этом сражении. Цирцен и его люди прибудут как раз вовремя. Мой народ любит наблюдать за триумфами и поражениями смертных.

– Кто вы? – ахнула Лиза, надеясь, что мужчина не рассмеется, потому что он притягивал ее, как магнит, и если он смеется так же, как королева, то устоять будет практически невозможно.

– Отправляй ее , – последовал приказ невидимой королевы, – а потом можешь быть свободен.

—А как насчет моих возможностей путешествовать во времени и сплетать миры? – поинтересовался Адам.

– Я сама решу , когда вернуть их тебе.

Адам раздраженно махнул рукой и посмотрел на Лизу.

– Похоже, твое желание исполнится, – сказал он и горько усмехнулся. – И они называют меня шутом!

«Почему он смотрит на меня с таким разочарованием? – недоумевала Лиза. – Так, словно ему небезразлична моя судьба? Словно я совершаю ужасную ошибку». И тут она вспомнила имя.

– Подождите! Вы Адам Блэк?! – крикнула Лиза, но было слишком поздно.

Она снова падала...

В бездну...

Неподалеку от Фер Бог Цирцен со стоном схватился за грудь, пошатнулся в седле и с ужасом поднял взгляд к небесам. Галан и Дункан тут же оказались рядом с ним.

– Что случилось? Что с тобой, Син? Не молчи! – тревожно спрашивал Дункан. Он еще никогда не видел такого страдания на лице лорда Броуди.

– Она ушла, – прошептал Цирцен. – Я больше не чувствую ее.

– Как это «ушла»? Ты хочешь сказать, что она каким-то образом смогла вернуться в свое время?

– Или Адам нашел ее, – простонал Цирцек.

– Так почемуже ты не дал ей хлебнуть из фляги?! – взревел Дункан. – Тогда ничего бы не случилось!

Цирцен чуть не набросился на него.

– Ты же был против, когда мы говорили об этом!

– Это было до нападения Армана...

– У меня не было времени, – прорычал Цирцен.

– Ты должен вернуться.

– Она ушла, – Цирцен стиснул зубы. – Если она вернулась в свой век, то поздно искать ее. А если Адам нашел ее, то я тем более уже ничего не смогу сделать. Разве вы не понимаете? Что бы ни случилось, уже слишком поздно!

Он поднял руку и приподнялся в седле.

– Вперед! – скомандовал он войскам.

И Цирцен твердо знал, что у каждого англичанина, который падет под его боевым топором, будет лицо Адама Блэка.

Битва при Баннокберне длилась всего два дня, но это были дни, слава о которых прокатилась по всей Шотландии.

Войска Эдуарда Плантагенета превосходили численность шотландцев в пять раз и были полностью уверены в своей победе. Эдуард был в прекрасном настроении и рассчитывал за пару часов разбить орду диких шотландцев.

Англичане лихо бросились в атаку и напоролись на ямы, западни и ловушки с острыми железными шипами, приготовленные и искусно замаскированные шотландцами.

Потеряв немало народа, англичане отошли назад, чтобы перегруппироваться. Они были несколько обескуражены тем, что не могут даже приблизиться к противнику. Обходить с флангов значило пробираться через болота и стать легкой добычей для поджидающих их шотландцев.

Эдуард скрипел зубами, досадуя на то, что Брюс так здорово выбрал позицию и что англичане недооценили возможности противника. К концу дня шотландцы дважды отбрасывали назад тяжелую кавалерию Эдуарда, и она понесла ощутимые потери.

На ночь, после первого дня битвы, армия Брюса стала лагерем на опушке леса. Все были в отличном настроении после первых успехов.

Вторую ошибку англичане совершили, устроившись на ночь между болотами и рекой. Эта тактическая ошибка еще аукнется им следующим утром.

А когда в ту же ночь сэр Александр Сетон, шотландский рыцарь на службе у Эдуарда, ушел к Брюсу да еще увел за собой почти всех шотландцев, англичане приуныли.

Утром англичане вдруг обнаружили, что, зажатые между болотами и рекой, они лишились возможности маневрировать и воспользоваться своей грозной кавалерией. Шотландцы вынудили их сражаться в пешем строю. К такой тактике Эдуард был совершенно не готов. Зато шотландцы, привыкшие сражаться па болотах и не обремененные тяжелыми доспехами, чувствовали себя как рыбы в воде.