Мстислава Черная - Попаданка со стажем

Эля повзрослела не по годам, довольно рано осознала всю тяжесть ситуации и поняла, что если хочет для них с мамой лучшей жизни, то должна показать на государственном экзамене высокие результаты, получить грант на обучение, стать магом. В идеале – артефактором. Начать принимать заказы можно будет уже после второго курса, а дальше устроится на работу официально, у магов, даже весьма посредственных, зарплаты высокие со старта карьеры.

И Эля пахала как проклятая. В первой половине дня училась в школе, затем дополнительно занималась в школьной мастерской и библиотеке, вечером возвращалась домой, готовила ужин, час тратила на стирку, готовку или уборку, встречала уставшую после двух работ маму, делала домашнее задание и падала спать.

На королевских государственных экзаменах Эля получила не просто хороший результат. Она набрала двести девяносто шесть баллов из трёхсот возможных, побила рекорд десятилетней давности, до неё максимум набирали двести восемьдесят два балла. Элю заметил придворный маг, взял под крыло, она стала первой простолюдинкой, принятой в Королевскую академию магии. Казалось бы…

Низкое происхождение, старые платья, постное выражение лица конченной заучки и высокий результат на экзамене ей бы простили, если бы Эля сидела тихо. Не простили, что Эля продолжала блистать, показывая своё превосходство. Преподаватель задал вопрос? Эля тянет руку. Практическое задание? Эля справляется быстрее и лучше всех. Зацикленная на будущем карьерном успехе, Эля не замечала ничего вокруг, да и не могла заметить, ей банально не хватало жизненного опыта, а посыпавшиеся на неё мелкие пакости она игнорировала, тем более чаще всего ей удавалось легко с ними справиться. Нет, далеко не все сокурсники её возненавидели, многие скорее уважали, видя, сколько труда она вкладывает в учёбу. Но «золотые» мальчики и девочки смириться с её существованием не могли, по их мнению, безродная выскочка просто не имела права быть талантливее их. Поработать над собой им в голову не пришло, а вот избавиться от раздражающей дурёхи – да.

Чадим де Фанси, бездельник, прожигатель жизни, мот и бездарь, но высокородный и богатый, решил поступить с Эли также, как когда-то её отец поступил с её матерью – влюбить, соблазнить и растоптать. Хотя отец Эли вроде бы целенаправленно вредить не собирался, просто развлекался, не щадя чувств провинциалки. А этот поставил цель. И начал осыпать комплиментами, театрально вступаться, защищать. Много ли наивной дурочке надо? Игра Чадима была откровенно плохой, но Эля купилась и влюбилась.

В тот день ей пришло письмо из родного города. Её мама так и не дождалась лучшей жизни, тяжело заболела и, не получая должной заботы, умерла.

Эля сперва не верила письму, а, когда осознала… В поисках спасения от терзающей душевной боли и подступающего безумия, Эля бросилась к тому единственному, кто поддерживал и защищал её, к Чадиму. Что бы ни говорили про него другие, он самый лучший, самый умный, самый добрый. Какие в мире бывают достоинства

Вломившись без стука, постучать она просто забыла, она застаёт его в постели сразу с двумя девицами, Чадим, ни капли не смущаясь, ни своей наготы, ни ситуации, в которой она его застала, заливается хохотом и приглашает присоединиться. Эля пятится, а он… Он заявляет, что слишком много времени на неё убил, и что хочет непременно попробовать. Что именно попробовать она понимает не сразу, лишь когда он догоняет, хватает, впивается в губы тошнотворным поцелуем.

Сбегает Эли чудом. На рефлексах натягивает магическую нить, об которую он банально спотыкается, а сверху придавливает щитом. Чадим бы справился, но накануне он глотнул «звёздной пыльцы», дарящей чудесные грёзы и вызывающей в теле приятную слабость…

Эли сбегает к себе в комнату и со всей ясностью осознаёт, что причин жить у неё не осталось. Глупо. Её мама наверняка желала ей счастья, как я желаю его своим детям. Ей бы успокоительного выпить, залезть под одеяло и отключиться. Продолжить учёбу, жить по привычке, а потом постепенно… Нет, боль не уйдёт, но перестанет заслонять собой весь мир.

Несчастная глупышка распахивает окно, бросает взгляд вниз – высоко.

Картинка плывёт, смазывается с краёв к центру. Я лишь успеваю заметить руку с золотистой кожей. Оператор перехватывает Элю, не даёт совершить ошибку, оттаскивает от окна.

Что происходит дальше, я не знаю, общение Эли и оператора мне не показывают. Что он ей предложил? Не знаю, но уверена, что что-то хорошее. Зато я знаю, что предложение Эля приняла, потому что я прихожу в себя и обнаруживаю, что лежу на полу, из окна неприятно сквозит, тело замёрзло.

Я кое-как сажусь, приваливаюсь к стене.

Глаза быстро наполняются влагой, и слёзы ручьём текут по щекам.

– Проклятье!

Я так надеялась, что чужие проблемы помогут отвлечься. А какие тут проблемы? Мне жаль, что мать Эли скончалась, но я эту женщину видела лишь в фильме. Чадим? Я не Эля, «золотой» мальчик с полпинка улетит.

Больно, как же мне больно.

Бегство не помогло.

Дверь распахивается, в комнату врывается Чадим. Пришёл завершить начатое? Это хорошо…

Я зло и с предвкушением прищуриваюсь. Сейчас я выплесну всё, что в душе накопилось. Хотя, наверное, устраивать огненный шторм в закрытом помещении плохая идея. Да и сжигать… либо бессмысленно, горка пепла никакого удовлетворения не подарит, либо неэстетично. Молнией приголубить? Голубые всполохи расцветают на пальцах.

Но ударить не получается, я замираю, будто это меня громом поразило. Я не сразу понимаю, что меня остановило. Чадим ничего не делал, только стоит в проёме, губы кривит и пожирает меня взглядом. Точно! Губы кривит совсем как Тенер. Глаза снова наполняют высохшие было слёзы, боевой запал куда-то девается.

– Ни-ни, зачем? Не плачь.

– Что?! – я подрываюсь с пола. – Что?!

Он ловит меня в объятия, нежно прижимает к себе:

– Ни-ни, ты обещала быть рядом. Ты думала, я позволю тебе просто так сбежать?

– Тенер?

– Кто же ещё, – фыркает он мне в волосы, гладит по спине.

Я закрываю глаза, утыкаюсь носом в его плечо. Ощущения немного иные, как в новых туфлях, которые с непривычки жмут, но стоит их немного поносить, и сядут как влитые. Но одновременно жесты родные, знакомые-знакомые. Тенер сжимает мои пальцы в своих. Я обхватываю его крепче, вжимаюсь всем телом.

Заговорить получается не сразу:

– Как?

Тенер меня понимает с полуслова.

– Ты решила за меня, я решил за нас обоих. Ни-ни, давай договоримся так больше не делать? Мы ведь привыкли всё вместе решать.

– Прости. Я хотела как лучше. Для тебя лучше. Я больше не буду, слово.

Тенер целует меня за ухом, подхватывает на руки и садится на кровать, а меня устраивает у себя на коленях.