Ольга Валентеева - Ромашка для ведьмы

Наши лошади поскакали быстрее, но, видимо, Златовласку гнала ненависть. Его спутники тоже какое-то время виднелись рядом с ним, но быстро отстали, а я не знала, что делать. Догонит! Точно догонит!

— Здесь есть духи, — вдруг сказал Ромаш. — Я их призову, и они его отвлекут. А ты не пугайся.

И стало темно, будто кто-то набросил на глаза ткань, а потом так же быстро посветлело. Я не оборачивалась. Надеялась только, что Златовласка не свернет себе шею, иначе будет совсем худо. Мы с Ромашкой снова пустили лошадей быстрее. Оставалось надеяться, что это задержит наших преследователей на достаточное время. Даст нам шанс сбежать.

Первый привал сделали не скоро. Да и то остановились потому, что я едва не свалилась с лошади от усталости. Сползла прямо в объятия Ромашки, доплелась до полянки и приземлилась на травку, чувствуя себя развалиной.

— Устала? — заботливо поинтересовался Ромаш.

— Очень, — закрыла глаза, подставляя лицо солнышку, проглядывавшему сквозь ветви деревьев. — Да, не очень-то оно гостеприимное, княжество Листвин.

— Что поделаешь? Итен сильно на тебя взъелся.

— Плевала я на его обидки, пусть оставит в покое.

А еще думала о том, что надо загадать последнее желание для Али. Тогда он сможет стать свободным. Вот только первые два желания вышли людям боком. Сгорели дома, едва не погибли стражи. Не самая лучшая перспектива. Тем не менее помочь Али хотелось. Только я до сих пор не знала как, и сам он вряд ли знал.

— Я посплю немного, — сказала Ромашке. — Разбуди через полчасика.

И закрыла глаза. Это утро выпило меня досуха, до дна. Поэтому когда услышала посторонние голоса, восприняла это с ледяным спокойствием. Как и то, что меня рывком подняли на ноги и спеленали по рукам и ногам, как младенца.

— Попалась, ведьма! — зашипел в лицо Златовласка.

— Я вам не ведьма.

Конечно, лучше не спорить с разъяренным стражем, но я не сдержалась, а Златовласка едва не плевался ядом. Я отыскала взглядом Ромашку. Он лежал на земле, и четверо стражей скручивали ему руки. Бедняга… А под ногой лежал кувшин: увы, сейчас бесполезный.

— Именем князя Альберта Двенадцатого вы задержаны за многочисленные нарушения закона и нападение на княжеских стражей, — зычно вещал Златовласка, зыркая голубыми глазищами. — Вы будете доставлены в столицу княжества Листвин Лаарту для дальнейшего разбирательства и вынесения приговора.

— Вынесешь мне приговор — будешь до конца своих дней, спотыкаясь, через косы падать, — пообещала я.

Итен переменился в лице, но сдержался и ничего не ответил. Вместо этого подтолкнул меня к лошади, усадил, сам запрыгнул позади, лишая возможности побега.

— Кувшинчик мой захватите, если вас не затруднит, — попросила я. — За него деньги уплачены.

— Да пошла ты… — начал было один из стражей.

— Возьми чайник, Крис, — приказал ему Златовласка. — За него отвечаешь головой.

Вот и замечательно. Я устроилась удобнее, пригрелась во вражеских объятиях и снова задремала. Судя по звукам, Ромашка сопротивлялся активнее, но и его скрутили. А значит, не разлучат.

Оказалось, лошадь — прекрасное средство передвижения, потому что уже к вечеру впереди показались шпили Лаарты. Я была там, когда направлялась на практику. Очень красивый город.

— Уважаемый, а мы кушать будем? — спросила у Златовласки.

— В Лаарте поешь, — угрюмо ответил тот.

— А в кустики можно?

— Нельзя тебе в кустики.

— А если очень надо?

И посмотрела на него умильными щенячьими глазами.

— Все равно нельзя, — гаркнул тот.

— Ну так ваше же седло испорчу.

Лошадь остановилась. Итен Хардинский ловко соскочил с нее, подхватил меня на руки и осторожно поставил на землю.

— Веревки снимите, я идти не могу, — потребовала я.

— Нет, ведьма.

— Укушу, — пообещала Златовласке, и тот склонился, освобождая мои ноги. — А руки? Послушайте, никуда я не побегу. У вас мой друг и мой кувшин.

— Да иди ты уже! — взревел Итен, стащил веревку с рук и потопал за мной в кусты.

— Уважаемый, а вы не ошиблись? Девочки — налево, мальчики — направо.

— Сейчас будешь терпеть до Лаарты.

Намек поняла, а в кустики действительно хотелось. Поэтому спорить с бравым капитаном не стала. А что я могу одна? Я-то, конечно, сбегу, а Ромашка? А Али? Если их из-за меня обидят? Нет уж, обратно на полянку я вернулась очень быстро. Второй раз связывать меня не стали, и в Лаарту въезжала, как княжна, на белом скакуне в объятиях прекрасного стража.

На нас глазел чуть ли не весь город. Так и хотелось показать кому-нибудь язык, но я держалась с достоинством.

— Итен! Это же Итен Хардинский! — слышались разрозненные голоса. — А кто это с ним?

— Невеста, — крикнула в ответ. — Он меня от дракона спас, теперь обязан жениться. А дракон его проклял, вот!

— Закрой же ты рот, — прошипел Итен на ухо.

— Уже закрыла, — ответила миролюбиво и замолчала. Вместо этого глазела на красавицу Лаарту и поглядывала на Ромашку, который сидел на лошади впереди. Увы, у Ромаша чувство юмора оказалось хуже, чем у меня, и хоть он молчал, на лбу было написано: «Да чтоб вы все провалились!» Бедный Ромашка.

Но вот мы въехали во двор большого особняка. Странно, я думала, нас сразу повезут в тюрьму.

— Не делай глупостей, — предупредил Златовласка и осторожно поставил меня на землю, а его коллега по страже совсем неосторожно стащил Ромашку. Тот ударился боком, неловко упал, потому что, в отличие от меня, так и оставался связан.

— Ромашка! — Я кинулась к нему.

— Стой! — полетел в спину окрик, но я уже склонилась и помогла другу подняться.

— Все хорошо? — спросила встревоженно. — Сильно ударился?

— Все в порядке, Марьяна, — невесело улыбнулся он.

— Обоих в дом и запереть на втором этаже, под окнами выставить стражу, — распоряжался Итен.

— А кувшин? — обернулась я.

— Отдайте ведьме чайник, пусть идет.

Уже понял, что со мной проще согласиться, чем спорить. Я, как ребенка, прижала чайник к груди и зашагала за стражами. К счастью, нас с Ромашкой втолкнули в одну комнату на двоих. Это была вполне удобная спальня с уборной. Жаль только, что кровать всего одна. Выглянула в окошко — четверо стражей заняли свои места. Вероятнее всего, это дом Златовласки. Дверь закрылась, а я принялась распутывать веревки, удерживающие некроманта. Еле справилась, порезала пальцы: веревки были слишком плотные. Но наконец, они упали на пол. Теперь не перед кем строить дурочку, и я устало вздохнула.

— Как ты? — спросила у Ромашки.

— Жив. А ты? — улыбнулся он.

— Лучше всех. Чур, я в ванную первой.

— Ступай уже.

Жаль, вещи наши отобрали и переодеться было не во что. И сумка… Оставалось надеяться, что стражи не потеряли мою сумку. Я быстро вымылась, радуясь теплой воде, оделась и вернулась в спальню, уступая уборную Ромашке.